18+
Совсем недавно израильские СМИ с ненавистью написали:
«Уже не один год идут разговоры о девушке с плакатов палестинской пропаганды — самой яркой звезде Палливуда, пропагандистского монстра, распространяющего в мире ложь об Израиле. Она выглядит в точности так, как должна выглядеть девушка, способная разбить сердца людей с камерами и пишущей братии, фабрикующей антиизраильские предубеждения на Западе. Ахед Тамими не носит ни хиджаб, ни никаб; напротив, она выглядит «европейской» девушкой во всех отношениях».
Тамими была посвящена научная статья, где ее включили в число других звезд борьбы палестинского народа вроде Ханан Ашрауи и террористки-красотки Лейлы Халед. В отличие от последней она пока не держит в руках автомат борца за свободу, но при ней всегда современный смартфон, с помощью которого она записывает видео с преступлениями солдат оккупационной армии. Как и Лейла, Ахед — сегодня звезда палестинской борьбы, желанный гость арабских и мусульманских саммитов. И да, ей 16 лет.
* * *
Весь последний год у меня был связан с палестинским сопротивлением. Сначала я занимался помощью самому известному политическому заключенному Ильичу Рамиресу Санчесу, известному также как Карлос. Ильич-Карлос — легенда «левого терроризма» 70-х, осуществлявший свои акции в рамках борьбы за независимость Палестины. Его политическая борьба началась в то время, когда ветер перемен прокатился по всем странам: Хо Ши Мин во Вьетнаме, немыслимый Мао в Китае, в Гаване смолил сигарой Фидель, а где-то в джунглях Боливии готовился к гибели Че Гевара. Карлоса же видели по всему миру, а после захвата министров ОПЕК назвали «палестинским Джеймсом Бондом».
Последним прибежищем Ильича стал Судан, где он вел жизнь преподавателя, рассказывая юным чернокожим бойцам о революционном ремесле. Но недолго. Карлос был похищен американо-израильской разведкой и доставлен во Францию, где его ожидала тюремная камера. Сегодня он — живой трофей американского империализма, сражавшийся за дело Палестины. В Турции и на Ближнем Востоке, несмотря на 23 года заключения, Карлоса отлично помнят. «Чакал Карлос», — захлопал в ладоши старый турок, увидев меня в футболке с соответствующим принтом. Для турка или араба Карлос и Палестина в одном ассоциативном ряду.
Поэтому неудивительно, что двое из его адвокатов — турки. Как и неудивительно, что после американского признания Иерусалима столицей Израиля в старом Стамбуле подняли тысячи палестинских флагов. Есть фотографии: рассерженные лица, турецкие почти большевистские знамена и флаги палестинского народа, который более полувека бьется с совершенной во всех отношениях израильской армией. Решение Трампа отдать священный для них город израильтянам вызвал шок и ненависть на всем Ближнем Востоке и поставил мусульман на порог большой войны, затрагивающей гораздо больше стран, чем сирийская. Палестина — это сердце мусульманского мира.
Такие борцы, как Карлос, были локомотивом и элитой международного движения, не являясь при этом этническими палестинцами. Лицом же палестинской борьбы тех лет была палестинка Лейла Халед. Ее имя 30 лет назад не сходило с полос ведущих газет мира: вот она в традиционном арабском платке позирует с автоматом, а вот застенчиво улыбается крупным планом. Даже и сейчас молодые арабские девушки берегут ее фото как священный символ и мечтают когда-нибудь стать такими же пламенными революционерками, как и она. Практически для всех арабов она стала национальной героиней, образцом стойкости и преданности общему делу.
* * *
Лейла вошла в историю международного революционного движения и успела поработать с такими выдающимися деятелями, как Ильич Рамирес Санчес — Карлос, Ясир Арафат, доктор Вади Хаддад Абу Хани и многие другие. Лейла была образцом для подражания для левых активистов со всего света. Ей восхищался Жан-Поль Сартр, а многие рок-музыканты посвящали песни. Красотка, девочка-мечта.
Мы сразу стали друг другу интересны. «Мой друг Карлос Шакал», — заносчиво сказал я. Она улыбнулась (даже на расстоянии я почувствовал эту улыбку) и ответила: «Я буду всегда здесь, чтобы тебе ответить». Так я начал писать ей письма по электронной почте, рассказывая о войнах, которые я видел, и книгах, которые написал. Я был, черт возьми, Хемингуэй с этими письмами. Она бережно хранила мое тщеславие, отвечая на вопросы о себе со сдержанной иронией.
Однажды Лейлы не стало: она не отвечала на письма, ее мессенджер печально молчал. Из моего компьютера уходило письмо за письмом. Через два дня она написала: «Привет! Как твои дела? У меня просто сломался IPad, не волнуйся». И тут я признался себе, что эта духовная близость, сплетенная нитями Всемирной паутины, мне была безумно важна. Утром, едва продрав глаза и налив в чашку арабский кофе, я спускался вниз, чтобы проверить, пришло ли письмо от Карлоса — его адвокат сказал, что Ильич отправил мне письмо две недели тому. «Взорву почту, если потеряют», — зло хохотнул я, волочась наверх. Наверху я искал новые письма Лейлы. Турки перевели очередную статью на турецкий. Боже, наверное, так и выглядит террористическое братство.
. . .
Впрочем, «дружком террористов» меня начали называть задолго до этого, наверное, с того времени, как я публично поддержал писателя Эдуарда Лимонова в вооруженном походе на Казахстан. Лимонов, конечно, маньячище — имея банду 20-летних юнцов и три старых автомата он готовился отторгнуть северную часть североказахских территорий. Чтобы закрепить успех, он пригласил своего старого приятеля Боба Денара в России. Любимым хобби Денара были государственные перевороты, что иногда кончалось тюрьмой. В начале 90-х он даже сидел в парижской Ла Санте, где этажом ниже покуривал сигары Карлос. Так что с репутацией полный порядок — она бежит впереди меня, высунув язык. В этом смысле мое знакомство с первой женщиной — международным революционером было предопределено.
Знаете, когда приходится выбирать — оставаться на стороне совести или гнаться за американской мечтой, как ее понимает обыватель, — я всегда выбирал первое. Поэтому, наверное, и смог прожить свою жизнь в неистовой гармонии с собой. Я не помню, учили так на журфаке или нет, но всегда следует выслушать две стороны. И если кто-то обличенный, неважно какой властью, кричит: «Террорист», — я ему скажу: «Эй, парень, а почему ты его так назвал?» При разборе полетов оказывается, что это просто человек, не согласный с правилом золотого миллиарда. Карлос, например, получил неприятное прозвище Шакал за то, что виртуозно ускользал от спецслужб мира. В конце концов его похитили и замуровали в одиночной камере. И тот, кто громче всех кричал «террорист», оказался настоящим террористом. Поэтому я не намерен вышагивать в мейнстриме.
Лет 10-15 назад в Бункере — московском полуподвале, который был штабом нацболов — я увидел молодого парнишку и девочку, почти ребенка. Это оказались брат и сестра. Молодой, подстриженный налысо парень таскался за мной и фотографировал, у меня сохранились кадры, сделанные им. Оказалось прозаично: семья была неблагополучная, детей били, вот они и сбежали в Москву, где писатель организовал партию прямого действия. «Кто был никем, то станет всем» — это, наверное, старо как мир. Не буду томить — парня этого звали Андрей Сухорада, позже он стал вожаком Приморских партизан и был застрелен. Если вы помните, народ тогда сочувствовал Сухораде и товарищам.
Лейла влилась в борьбу в то время, когда подобным движениям сочувствовал весь мир.
Палестинская красотка впервые увидела свой родной город с высоты — из иллюминатора угнанного ею самолета. Она мастерски перевоплощалась – как-то раз в израильском аэропорту Лейла появилась в мини-юбке, сомбреро и с чертовски здоровенной бутылкой текилы в руках. Отхлебывая прямо из горлышка, она протянула ее агенту Моссада: «На, выпей, парнишка». Он только отшатнулся и убежал. Лейла весело захохотала: в наплечной сумочке лежали две гранаты.
* * *
Сегодня Лейла живет в Иордании, она парламентарий и верный член Народного фронта освобождения Палестины. И да — у нее есть преемник: новый символ палестинской интифады зовут Ахед Тамими. «Все последние годы она находится в центре то одной, то другой провокации — спектаклей, которые были поставлены для воспитания ненависти. Она всегда провоцирует солдат ЦАХАЛа на жесткую реакцию» — это так о ней пишут израильские газеты. «Спектакли» — это так они называют невооруженное сопротивление оккупации. Ахед мало известна в России, но для исламских стран она уже стала символом надежды.
В 2012 году Ахед Тамими получила награду от турецкого правительства за противостояние израильским боевикам, арестовавшим ее брата. Мальчику на тот момент было 12 лет. Чудовищные кадры издевательства над ребенком облетели все информационные агентства. На вручении награды Ахед Тамими встречалась лично с нынешним президентом Турции Реджепом Эрдоганом и его супругой. Несмотря на свой юный возраст и ненасильственное сопротивление военным, Ахед была неоднократно ранена, а сегодня находится в израильской тюрьме.
Накануне Нового года ее вместе с матерью и братом выволокли из квартиры и отправили под конвоем в тюрьму за «нападение» на офицера ЦАХАЛ. 1 января ей было предъявлено обвинение. В общей сложности обвинительное заключение прокурора состоит из 12 пунктов. 17 января ей было отказано в освобождении под залог, несмотря на возмущение мирового сообщества: в защиту девушки вступились ООН и мировые правозащитники.
Представитель Палестинской автономии в ООН Риад Мансур в прошедшее воскресенье обратился в Совет Безопасности ООН с требованием добиться от Израиля освобождения Тамими.
«Поколения палестинских детей выросли, не зная иной жизни, кроме как в оккупации. Оккупанты продолжают совершать грубые преступления, пользуясь полной неприкосновенностью, — говорится в его письме. — Массовые аресты травмировали тысячи палестинских детей. С 1967 года восемьсот тысяч палестинцев, включая детей младше 12 лет, были похищены и посажены в тюрьмы оккупантами. Семья Тамими известна международному сообществу благодаря ее мирному сопротивлению оккупации. Помимо психологической и эмоциональной травмы, причиненной этой семье, Ахед пережила физическую травму, когда оккупанты выстрелили в нее резиновой пулей со стальным сердечником. Случившееся столкновение Ахед с оккупационной армией — не первое. В 2015 году было опубликовано видео, где она со своей мамой отбивали ее 11-летнего брата из рук солдат. Ахед, как и все палестинские дети, хочет жить свободной от оккупации, и потому ее следует немедленно освободить вместе с другими задержанными палестинскими детьми».
Не менее категорична в своем осуждении ареста ребенка международная правозащитная организация Amnesty International:
«Тамими предстанет в военном израильском суде на оккупированном Западном берегу по обвинению в нападении «при отягчающих обстоятельствах» (?) и еще 11 другим обвинениям после того, как видеоролик, на котором она толкает и дает оплеухи двум «израильским» боевикам в своей родной деревне Наби Салех 15 декабря, получил огромное распространение в интернете», — отмечает AI.
«Ничто из того, что сделала Ахед Тамими, не может оправдать продолжающееся заключение 16-летней девочки, — говорит Магдалена Муграби, заместитель директора департамента Amnesty International по Ближнему Востоку и Северной Африке в обращении к Израилю «Немедленно освободить 16-летнюю Ахед Тамими!». — Израиль должен немедленно освободить ее. Учитывая, что невооруженный подросток противостоял двум вооруженным солдатам в защитном снаряжении, кадры этого инцидента очевидно доказывают, что она не представляла реальной угрозы и что ее наказание явно несоразмерно».
Правозащитники признают, что последующий арест Ахед Тамими и начатый военный процесс разоблачают дискриминационное отношение израильских властей к палестинским детям, которые осмеливаются противостоять продолжающимся, зачастую жестоким, репрессиям оккупационных сил. Пикантна и другая деталь: «инцидент» с военными произошел в тот же день, когда двоюродный брат Ахед, 15-летний Мухаммад Тамими, был ранен в голову с близкого расстояния резиновой пулей со стальным сердечником, выпущенной израильским солдатом.
В сухом остатке получается следующее: Израиль является членом Конвенции о правах ребенка, но он полностью проигнорировал положение о том, что арест, содержание под стражей или тюремное заключение ребенка должны использоваться только в качестве крайней меры и в течение кратчайшего периода времени. Израиль грубо нарушает свои международные обязательства по защите детей от чрезмерно суровых уголовных наказаний.
«Это будет бессовестная пародия на справедливость, если акт неповиновения Ахед Тамими перед лицом непрекращающегося угнетения выльется для нее в длительный тюремный срок после судилища в военном «суде», не обеспеченного базовыми стандартами справедливого судебного процесса», — отмечается в обращении.
Англоязычный сегмент Facebook уже с яростью отреагировал на репрессивные действия израильских властей. Например, Великий Роджер Уотерс, одна из главный персон в музыке XX–XXI веков, выступил с заявлением в поддержку малышки Ахед, рискуя стать персоной нон грата для Израиля. «Более 70 лет, — пишет Уотерс, — они издеваются над коренными жителями. С вами, кто встал на баррикады, моя любовь и уважение». Тепличную богему Роджер явно расстроил и удивил, хотя выступление в защиту палестинцев — это гражданская позиция всех великих людей второй половины прошлого века.
Великий Годар был другом Палестины, Жан Жене приезжал в палестинские лагеря, а Жан-Поль Сартр оправдывал насильственные действия Карлоса и Лейлы Халед против израильских расистов. Вероятно, сегодня снова пришло время интеллектуалам со всего мира обратиться к теме угнетения палестинцев вслед за Роджером Уотерсом. В России интеллектуалы уже продемонстрировали свое неприятие несправедливости, подписав письмо в защиту заключенного Ильича-Карлоса. В числе подписавших – Эдуард Лимонов, Александр Проханов, Марина Юденич, ваш покорный слуга и еще тридцать деятелей культуры.
Ахед Тамими — это безупречный герой, девочка, дочь. Я рекомендую хорошо запомнить ее лицо — теперь вы будете видеть ее чаще. Накануне я звонил Лейле — она рада, что подросла смена. И я рад, я знаю, о ком будет моя следующая книга.
