18+
Три ночи подряд, с 13 по 16 мая, в Екатеринбурге продолжались протесты вокруг строительства храма Святой Екатерины в сквере возле Свердловского театра драмы. Активные горожане и полицейские «перетягивали» забор, которым окружили место строительства. Ночью в атаку пошел ОМОН, в ход пустили дубинки, пострадали три человека. На третий день начали устанавливать бетонные блоки. В результате — около ста задержанных и 30 арестованных за административные нарушения. Резиденцию патриарха Кирилла в Москве затем атаковали члены радикальной организации, забросав дымовыми шашками с требованием «Извинись за Екб».
Протесты завершились лишь после того, как на них обратил внимание президент России. Владимир Путин, отвечая на вопросы журналистов, предложил провести опрос среди жителей района. «Как правило, люди просят, чтобы храм построили, а тут кто-то возражает. Мнение жителей района надо учесть, если это не записные активисты из Москвы приехали. Храм должен объединять, а не разъединять. Надо провести опрос, и пусть победит мнение большинства. А если построят храм, пусть застройщики сделают сквер в другом месте», — сказал Путин на форуме Общероссийского народного фронта.
Свердловские власти к совету президента прислушались и сразу же согласились провести опрос среди жителей столицы Урала. Причем даже два опроса: силами областной и городской власти, чтобы не было повода для обвинений в фальсификациях, сообщила Daily Storm вице-мэр Екатеринбурга Екатерина Куземка.
С другой стороны, проведение опроса теперь ставит власти в щекотливое положение: в случае, если екатеринбуржцы выскажутся против возведения храма, прекратить его невозможно, ведь все документы оформлены и строительство ведет застройщик. Для остановки работ нужно его решение. Возможно, для этого опять понадобятся сотня задержанных и просьба Владимира Путина.
Пустые храмы
Весь этот конфликт поднял более глубокий вопрос: а почему горожане негативно восприняли строительство храма? Ведь храм — это не торговый центр, не рюмочная и не казино. Это однозначно полезный объект, даже если рассматривать его с сугубо материальной точки зрения, не касаясь вопросов духовных. Вокруг храма обычно благоустроена территория, есть детские площадки, скамейки. Да, возле храма не следует курить и пить спиртное, но ведь и на детской площадке этого делать нельзя. И тут строительство нового храма вдруг вызвало такой «холивар».
Более того, среди противников строительства храма немало людей, настроенных явно не антицерковно. Например, в числе организаторов протеста — неформальный лидер общественного движения «Парки и скверы Екатеринбурга» Анна Балтина.
«Я всегда была далека от протестов, которые можно было бы назвать или счесть антиклерикальными, — признается она. — В том же митинге против постройки собора Святой Екатерины на площади Труда, который был несколько лет назад, я не участвовала. Это было вне моих интересов. В тот год я выступала против вырубки Основинского парка».
Так почему же строительство храма Святой Екатерины вызывает негативную реакцию у тех горожан, которые нейтрально относятся к церкви?
Многие из участников протестов указывают на то, что в центре города уже построено достаточно храмов и они стоят пустыми. И правда, темпы строительства храмов в России просто ударные. Еще в 2017 году председатель Синодального отдела внешних церковных связей митрополит Волоколамский Иларион рассказывал: «У нас сейчас количество храмов подходит к 40 тысячам. При такой скорости через 30 лет у нас будет 70 или 80 тысяч храмов. Количество монастырей сейчас уже более 900, а до революции их было около полутора тысяч. Значит, мы уже перешли срединный рубеж». В 140-миллионной России сегодня на 3,5 тысячи человек приходится один храм.
Однако в пресс-службе Екатеринбургской епархии Daily Storm предоставили статистические данные, согласно которым, незадолго до революции 1917 года численность населения Екатеринбурга составляла около 70 тысяч человек, при этом в городе было 30 храмов, то есть на каждый храм приходилось примерно 2 300 человек. Сейчас в городе 90 храмов, из них только 60 канонической архитектуры, остальные 30 находятся в неприспособленных помещениях. Численность населения — более двух миллионов, получается по 22 тысячи человек на храм. Конечно, сравнивая эти цифры, стоит учитывать число тех верующих, кто ходит в церковь регулярно, однако сегодня во время празднования Пасхи или Рождества в храмах нередко не помещаются все прихожане.
Максимальное число прихожан в Екатеринбургской епархии вмещает Храм на Крови, построенный на месте дома Ипатьева, где была расстреляна царская семья. Внутри помещаются до 1,5 тысячи человек. Этого достаточно в обычные дни, когда не идет праздничная служба, но не на Рождество. Во время воскресных литургий храмы в Екатеринбурге тоже не пустуют, заверили нас в епархии. Очевидно, конечно, что большинство прихожан не ходят на все службы, потому что заняты на работе.
Социальное служение
Есть мнение, что нынешние церкви потеряли дух христианства и занимаются лишь заработком денег. Нельзя сказать, что такая критика абсолютно необоснованна, в РПЦ есть самые разные, и часто нелицеприятные истории. И тут, прежде всего, ответственность ложится на настоятеля храма: как он смог организовать досуг прихожан? Занимается ли он миссионерством, просвещением, пытается ли пригласить тех, кто проходит мимо церковной ограды?
Существуют храмы, в которых только проходят службы, а работа с прихожанами формальна. Но живут в России и множество настоятелей и священников, которые не ленятся и организуют бесплатные кружки, образовательные курсы, мастер-классы, поэтические клубы, спортивные секции. Так, в Москве при храме Илии Пророка в Черкизове в подвале флигеля открыта бесплатная секция единоборств и тренажерный зал, при храме Святого князя Владимира в Новогирееве действует театральная студия, а при храме Дмитрия Солунского в Благуше организованы занятия хоровым пением. В России подобных примеров тысячи. Однако активности при храмах, отличные от религиозных, не привлекают к себе внимания рекламой и как правило кажутся обывателю чем-то непривычным.
В РПЦ действует целый Синодальный отдел по социальному служению, который возглавляет влиятельный викарий патриарха епископ Пантелеимон (Шатов). Сайт патриархии сообщает, что при отделе создано около 4000 благотворительных проектов, 65 детских приютов на 1,3 тысячи детей, 95 православных приютов для бездомных.
Отдельно патриархия старается работать с молодыми людьми. Например, священников патриарх Кирилл призвал «идти к молодежи» и попросил сделать систему церковного образования такой, чтобы она «была привлекательной и интересной для молодежи». Разумеется, то, как эти призывы выполняются, зависит от каждого отдельно взятого священника и настоятеля. Кто-то активно привлекает молодежь бойцовскими секциями и бесплатными курсами и не боится общаться с неверующими подростками. А кто-то, к сожалению, замыкается на бабушках, которые готовы заглядывать священнику в рот.
Ответственность РПЦ, спонсоров и городской власти
Возвращаемся к Екатеринбургу, и тут возникает главный вопрос: является ли именно Русская православная церковь ответственной за строительство храма в сквере близ драмтеатра? Некоторые противники строительства храма требовали не строить новый, а восстановить уже имеющиеся. Но тут приходится обращаться к скользкой теме отношений церкви, государства и спонсоров.
Daily Storm не удалось выяснить, пытались ли в епархии убедить владельцев двух крупных уральских предприятий УГМК и РМК строить храм не в центре, а где-нибудь на окраине. Но, вероятно, играет роль обыкновенное желание людей, чтобы храм, который строится за их деньги, стоял на видном месте. Тем более, если это не новый храм, а восстановление собора, взорванного в 30-е годы ХХ века.
Конечно, реконструкция разрушенных или разрушающихся храмов в глухих российских деревнях идет гораздо тяжелее, чем их строительство в городах-миллиониках. Об этом Daily Storm рассказала координатор проекта «Общее дело. Возрождение деревянных храмов Севера» Лидия Курицына. «Есть процесс разрушения храмов, которому мы пытаемся препятствовать как можем, чтобы эти часовни и памятники сохранить. В городах строятся храмы на средства прихожан, и примеров масса. Это делается не за деньги спонсоров, поэтому строительство очень долгое. Поэтому это два параллельных, не связанных процесса», — отметила она.
По поводу выбора места под строительство храма в Екатеринбурге Курицына заявила следующее: «Каждое место строительства храма проходит процесс согласования с городской властью, ведь нельзя же строить просто по желанию: человек разбогател и решил построить именно в этом месте храм. Это же не так происходит, и все мы об этом знаем».
То же сказала Daily Storm вице-мэр Екатеринбурга, отвечая на вопрос о возможной отмене строительства. «У нас нет законных оснований отменить строительство. Проект прошел все законные процедуры, разрешение на строительство Минстроем выдано, все в порядке. Если мы отменим его, то на нас подадут в суд, в прокуратуру. Отмена строительства возможна только в том случае, если сам застройщик согласится на нее», — разъяснила Екатерина Куземка.
Поэтому ставить церковь в один ряд с властью и обвинять в том, что именно она пытается застроить сквер, некорректно: как минимум место стройки согласовывали чиновники со спонсорами. Но и нельзя говорить, что в РПЦ все идеально. Как говорил известный апологет христианства Гилберт Кит Честертон, «Церковь всегда как бы отстает от времени, тогда как на самом деле она — вне времени». И одна из проблем — это неумение найти диалог с современным обществом. Но точно нельзя сказать, что церковь этого диалога не ищет. И тому есть подтверждение: протоиерей Максим Миняйло, который каждый день, в том числе во время ночных протестов, выходил к участникам акции.
...
