18+
В конце прошлой недели президент России представил кандидатуру 75-летнего Валерия Зорькина на должность главы Конституционного суда. Этот пост он занимает почти два десятилетия. 31 января Совет Федерации должен будет решить, останется Зорькин председателем или нет.
«Шторм» решил посмотреть, как жил и работал Конституционный суд при Валерии Зорькине. Что еще сделали судьи, помимо того, что сказали «Крым – наш»?
В режиме лайт
Режим работы Конституционного суда тяжелым назвать никак нельзя. Так, в 2017 году судьи коллегиально (15 судей и председатель суда все свои решения выносят совместно) рассмотрели всего 40 дел. Причем прошлый год с точки зрения производительности вышел ударным. В 2016-м было 28 дел, в 2015-м – 34 дела, в 2014-м – 33.
Получается, что в среднем в месяц 16 судей рассматривают 3,33 дела.
Вдобавок к этому нагрузка распределена очень неравномерно. В 2017-м по-стахановски судьи трудились исключительно в конце года: девять дел рассмотрели в ноябре и шесть дел – в декабре. Еще был ударный март (девять дел) и неплохой июль (пять дел). Все остальные месяцы суд работал исключительно в спокойном ритме – не более трех дел в месяц. В августе и сентябре вообще ничего не рассматривали.
Нарушает эту трудовую идиллию лишь бесконечное число отписок по поступающим в суд жалобам граждан. Каждый месяц КС выносит сотни отказных определений – по тем вопросам и жалобам, которые, по мнению судей, Конституционный суд рассматривать не должен.
В 2017 году таких отказных было 3105 (в 77,5 раза больше, чем рассмотренных дел), в 2016-м – 2804 (в 100 раз больше, чем рассмотренных дел).
От количества к качеству
Впрочем, одно только решение Конституционного суда о законности вхождения Крыма в состав стоит РФ (кстати, по сравнению с другими постановлениями – довольно лаконичное, всего 14 страниц) тысячей отказных материалов и не слишком напряженного рабочего графика – с него началась новая эпоха в жизни страны.
Но это был далекий уже 2014 год.
«Шторм» изучил, как Конституционный суд менял жизнь россиян в 2017-м. Все 40 рассмотренных дел мы разделили на пять категорий: «социальные», «экономические», «политические», «судебные», «криминальные».
Почти половина рассмотренных дел (16) относится к «социальным». По-настоящему важные решения (либо затрагивающих значительную часть населения РФ, либо по болезненным вопросам), на наш взгляд, было всего два:
– о возможности продления льготного периода по штрафам ГИБДД, если гражданин не получил уведомления;
– требование к МВД в обязательном порядке принимать на работу сотрудников наркоконтроля, уволенных при ликвидации ФСКН.
Оставшиеся 14 решений касались: включения северных надбавок в МРОТ, льгот для детей чернобыльцев, крымских пенсий сотрудников ФСИН, пенсии для учащихся в иностранных вузах, субсидий военным преподавателям, уменьшения размера алиментов, возврата издержек за суды по кадастровым вопросам, мест регистрации иностранных граждан, оплаты школьных автобусов, льгот на ОСАГО для родных инвалидов, прав добросовестных приобретателей квартир и работников ФСИН с судимостью, размера выплат при ДТП и пособия для полицейских, получивших травмы на службе.
Вторая по объему категория – «судебная». В ней 11 различных решений, причем три из них можно смело выделить как важные:
– о праве женщин на суд присяжных (уголовное законодательство в РФ относится к женщинам мягче, чем к мужчинам, но из-за этого они по формальным признакам были лишены права на рассмотрение своих дел присяжными-заседателями);
– о праве пожилых людей на суд присяжных;
– о запрете практики «бесконечного содержания» мигрантов в центрах депортации (такое происходило, если ни одна из стран не соглашалась принять к себе нарушителя).
Кроме того, Конституционный суд занимался рассмотрением: соответствия одних законов другим, возможности судей влиять на ход следствия, чрезмерно завышенными полномочиями прокуроров, правилами обжалования судебного протокола, ухудшением положения граждан при пересмотре их дел, вопросами конфискации вещественных доказательств, возможностями женщин-обвиняемых выбирать для себя суд, особенностями рассмотрения старых дел по ДТП.
«Экономических» решений было всего пять. Важным нам показалось лишь одно, принятое в самом начале года:
– о невозможности исполнить решение ЕСПЧ по делу ЮКОСа – о выплате 1,8 миллиарда евро бывшим акционерам компании.
Другие «экономические» постановления, не вызвавшие большого резонанса, касались: практики ужесточения налогов, НДС на детские коляски, возможности оспаривать национализацию объектов в Крыму и взыскания налоговой недоплаченного НДФЛ.
«Политических» решений тоже набралось пять, но ни одно из них по-настоящему важным не стало. Разбирая дело Ильдара Дадина, суд признал конституционной норму о неоднократных нарушениях на митингах, уточнив только, что надо дождаться вступления всех «административок» в силу. Одиночных пикетчиков КС разрешил забирать в отделения полиции, только если есть угроза их жизни. ЦИКу было запрещено снимать партии с выборов, если те выдвигали больше одномандатников, чем положено. Встречи граждан с депутатами, по мнению КС, в отдельных случаях не могут проходить без согласования. Еще одно решение касалось градостроительных норм в Санкт-Петербурге – спорили между собой правительство и парламент города.
В категорию «криминал» попали три решения, и тоже обошлось без важных. Суд решил, что с бухгалтеров и руководителей фирм, обвиняемых в неуплате налогов, но попавших под амнистию, налоговая может требовать возмещения ущерба; что обвиняемые по уголовным делам могут знакомиться с секретными документами, касающимися лично их, без которых они будут лишены права на защиту; что пересылать конфиденциальные письма на личную почту рискованно.
Получается, за 2017 год Конституционный суд оказал серьезное влияние на жизнь: женщин и стариков, обвиняемых в особо тяжких преступлениях; нелегальных мигрантов, которых не удавалось выслать из России; акционеров ЮКОСа; отставных сотрудников ФСКН и водителей, регулярно нарушающих ПДД.
Если вы не относитесь ни к одной из этих категорий граждан, то с высокой долей вероятности деятельность Конституционного суда в 2017 году осталась вами незамеченной.
Оплата труда
Несмотря на не слишком напряженный график работы (исходя из числа принятых постановлений; по отказным материалам значительную часть нагрузки берут на себя сотрудники аппарата КС, оказывающие помощь судьям), доходы судей Конституционного суда значительно выше, чем у их коллег из других ветвей власти – законодательной и исполнительной.
Так, согласно декларациям за 2016 год, меньше всех заработал судья Юрий Рудкин – 9,056 миллиона рублей. Председатель КС Валерий Зорькин – 12,3 миллиона рублей. Наибольший доход задекларировал судья Александр Кокотов – 13,8 миллиона рублей.
У большинства судей доход находится в границах между 9 и 9,5 миллионами рублей. В месяц получается более 750 тысяч рублей (для сравнения – у депутата Государственный думы – около 400 тысяч рублей). Исходя из этого, можно посчитать, во сколько обходится для граждан одно постановление Конституционного суда. Делим девять миллионов на 40 принятых решений и получаем 225 тысяч рублей каждому из 16 судей.
Сообщений правоохранительных органов о каких-либо коррупционных связях судей КС или торговле влиянием нам обнаружить не удалось.
Однако у части судей родственники и знакомые демонстрируют успехи в развитии карьеры и в построении бизнеса.
Сыновья судьи Гадиса Гаджиева – Омари и Анвар – вполне достойны своего отца. Первый входит в совет директоров ПАО «Роснефть-Дагнефть» и АО «Дагнефтегаз». Второй является советником генерального директора Агентства стратегических инициатив. Супруга судьи Гаджиева – Изумруд Мугутдинова – постоянный представитель Дагестана при президенте России.
Сын судьи Николая Бондаря – Андрей – занимает должность заместителя председателя Арбитражного суда Москвы. Туда он «прыгнул» напрямую из Ростовского областного суда.
У перебравшегося в Москву из Приморья судьи Сергея Князева в прошлом были очень интересные бизнес-партнеры. Согласно данным «СПАРК-Интерфакс», Сергей Князев был совладельцем ООО «Азия цемент».
Помимо будущего судьи КС (на тот момент председателя центральной избирательной комиссии Приморского края) в число владельцев ООО «Азия цемент» входили Александр Еленский и Вячеслав Давиденко. Первый – бывший руководитель УВД Находки, которого местные СМИ связывают с ОПГ, занимающейся контрабандой. Второй – через ООО «Агентство юридической безопасности «ДЕФАКТО» связан с компаниями Алексея Хариса и Игоря Борбота, обвиняемых в причастности к хищению более четырех миллиардов рублей при строительстве судоверфи «Звезда».
Есть в КС ряд судей с сильными историческими связями с первыми лицами нашей страны.
Судья Константин Арановский учился в аспирантуре вместе с Дмитрием Медведевым.
Михаил Кротов, постоянный представитель президента при Конституционном суде, работал вместе с Дмитрием Анатольевичем на кафедре гражданского права Санкт-Петербургского университета (также, по данным издания «Собеседник», Кротов связан с историей банкротства Балтийского морского пароходства в 90-х годах).
Заместитель председателя КС Сергей Маврин входил в состав учредителей Фонда законодательных инициатив вместе с одним из самых известных адвокатов Санкт-Петербурга Юрием Новолодским и однокурсником Владимира Путина Николаем Егоровым (в его компании «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» работал однокурсник Дмитрия Медведева Илья Елисеев).
Осенью-зимой 2017 года СМИ и эксперты активно обсуждали возможность «почетной пенсии» для Дмитрия Медведева после президентских выборов – на посту председателя Конституционного суда. С учетом исторических связей версия не выглядела невероятной, однако президент своей инициативой о представлении кандидатуры Зорькина практически перечеркнул эти разговоры.
31 января, если не случится неожиданностей, Конституционный суд получит старого председателя вместо нового. И, видимо, сохранит все старые порядки.
