18+
75-метровая квартира на Ленинском проспекте, купленная пенсионеркой вместе с супругом более 40 лет назад, по воле случая оказалась в залоге у банка. Погасить долг, кроме как продавать ее, выхода не было. Власти обставили все так, что недвижимость стала предметом торгов. Естественно, не обошлось без хитрых манипуляций. Результат: с одной стороны — пожилая женщина, которая вот-вот окажется на улице, с другой — обогатившийся сын одного из ключевых сотрудников «дочки» «Роснефти».
Жизнь 83-летней Нинель Дмитриевны Боруновой, ветерана труда, изменилась четыре года назад, когда ее младший сын Сергей сообщил: у него рак. Времени на борьбу с болезнью не хватило — мужчина «сгорел» за считанные месяцы.
Вскоре после его смерти, в один из мартовских вечеров в трехкомнатной квартире на Ленинском проспекте, где пожилая женщина жила более 40 лет, раздался звонок в дверь. Человек, стоявший за порогом, огорошил старушку:
«Вы в курсе, что ваш сын взял кредит в банке под залог квартиры?»
Так она об этом и узнала: заем на 200 000 долларов, или 7,5 миллиона рублей по тогдашнему курсу, в Банке жилищного финансирования Сергей оформил незадолго до трагического события. Вот только отдать деньги не успел. «Трешка», оказавшаяся заложенной, стала его собственностью по договору дарения с матерью.
Для чего он брал деньги и куда они делись, до сих пор остается загадкой для родственников: то ли пустил на лечение, то ли в бизнес, будучи индивидуальным предпринимателем.
Неожиданный визит сотрудника кредитной организации стал началом целой эпопеи. Последовали судебные тяжбы. Итог: Никулинский районный суд взыскал с Нинель Дмитриевны и ее малолетнего внука, как законных наследников, порядка 10,5 миллиона рублей в пользу Банка жилфинанс. Сумма равнялась основному долгу по договору, заключенному Сергеем с финансовым учреждением, задолженность по процентам и пени.
Поскольку такой суммы у ответчиков не оказалось, взыскание обратили на заложенную квартиру: ее пускали с молотка. Рыночная стоимость объекта составляла 12 миллионов рублей, однако на данный факт в суде глаза закрыли, назначив торги со снижением цены на 20%. Таким образом, она скатилась до 8,6 миллиона рублей.
Закон говорит: должники могут сами продать недвижимость. «Почему не сделали этого? — предугадывает вопрос старший брат Сергея и поясняет: — Только разрешился кризис, было непонятно, удастся ее [квартиру] отбить или нет. Решили действовать через адвокатов. Для меня казалось дикостью: как можно ребенка оставить без жилья?!»
Организацию торгов в Росимуществе возложили на компанию «Оптима Сейл», которая в свою очередь привлекла в качестве оператора электронной площадки ООО «Технологии» (принадлежит сайт setaim.com). Чтобы поучаствовать в аукционе, необходимо зарегистрироваться в системе (обязательно — предоставить паспортные данные) и внести залог. Процедуру прошли три скупщика: Кирилл Виряскин, Александр Кислинский и Виктория Енькова.
День торгов. Когда они стартовали в девять утра, Енькова вдруг обнаружила, что не может попасть в личный кабинет на setaim.com: его заблокировали. Пока она связывалась с оператором, аукцион закончился. Победителем — то есть тем, кому отходила хорошая «трешка», — стал Виряскин: он повысил установленную Никулинским райсудом сумму всего на 4000 рублей, а Кислинский ему подыграл — предложил цену, на 800 рублей выше стартовой.
Из-за этого Нинель Дмитриевна и ее внук, помимо того что лишились квартиры (а продана она была за бесценок), еще и остались должны банку 1,6 миллиона рублей.
Енькова, упустив лакомый кусочек, пожаловалась на торги в московское управление Федеральной антимонопольной службы — той, что следит за добросовестной конкуренцией. Чиновники признали — нарушения были: ООО «Технологии», по мнению антимонопольщиков, не создало условия равного допуска участников к аукциону. Хотя они и не обязали компанию провести его заново — ведь договор купли-продажи квартиры заключен — оператору поручили заняться внутренним расследованием.
Проверка показала, что заморозку аккаунта Еньковой спровоцировало неустановленное лицо с IP-адреса, зарегистрированного в Нидерландах. Якобы за пару часов до проведения торгов кто-то неоднократно пытался войти в личный кабинет скупщицы. Она подала в суд — просила, чтобы публичные торги и договор, заключенный между «Оптима Сейл» и Виряскиным, признали недействительным. С аналогичным иском обратилась и Нинель Дмитриевна. Два дела были объединены в одно производство. Правда, впоследствии Енькова отказалась от иска: из решения Никулинского райсуда следует, что инициированный ею спор разрешился «мирным путем».
Боруновы же зацепились за решение ФАС, как за спасательный круг: они обратились в отдел по борьбе с экономпреступлениями (ОЭБиПК при Министерстве внутренних дел) с просьбой возбудить уголовное дело по статье о мошенничестве в сфере компьютерной информацией (159.6 УК), убежденные, что атаку на аккаунт Еньковой подстроили два ее конкурента. Заявление начали футболить, и в конце концов оно оказалось у местного участкового, разводившего руками.
Одновременно с этим к Нинель Дмитриевне домой заявился представитель Виряскина вместе с полицейскими. И — слесарем: замки менять решили. На просьбу ее старшего сына показать выписку из ЕГРН, в которой бы говорилось, что квартира принадлежит скупщику (притом что решение Никулинского райсуда обжаловалось в вышестоящей инстанции), совали под нос договор купли-продажи.
Скупщика-победителя, как отмечает семья Боруновых, никто в глаза ни разу не видел: ни на одно судебное заседание он не приходил, а его интересы представлял либо адвокат, либо представители торговой площадки — ООО «Технологии».
«Золотой» ребенок
34-летний Кирилл Виряскин — не лишенный таланта молодой человек. Выпускник небезызвестного РГУ нефти и газа имени Губкина, успевший поработать в PWC (одна из крупнейших в мире консалтинговых и аудиторских компаний. — Примеч. «Шторма») и Rail Garant (железнодорожный оператор). Всерьез увлекается поэзией, но в последнее время редко делится своим творчеством в Сети.
Кирилл — сын Сергея Виряскина, совладельца Фонда выпускников-губкинцев (в их числе также сын «газового короля» Юрий Вяхирев и бывший член совета директоров «Роснефти» Олег Гордеев) и советника гендиректора «Роснефтефлота» (дочерняя структура «Роснефти»).
В аукционах, сопряженных с аферой, Виряскин-младший участвует последние несколько лет. Ситуация, произошедшая с семьей Боруновых, — не единственная в своем роде: в судебной картотеке можно обнаружить похожие дела (например, здесь и здесь). Периодически меняется организатор торгов: вместо «Оптима Сейл» выступают ООО «Контакт Групп» (ныне ликвидировано, - Прим.) и «ФинТрейд», у которого не было права на реализацию объектов недвижимого имущества — фирма до недавнего времени официально занималась предоставлением займов.
Результаты аукционов, проводившихся вышеуказанными компаниями, в разное время пытались признать недействительными Вадим Ремизов, наряду с ВФСО «Динамо» выступающий совладельцем одноименного ватерпольного клуба, и экс-член совета директоров «Локо-Банка» Александр Рабинович.
Связаться с Кириллом Виряскиным нам не удалось: номера телефонов принадлежащей ему фирмы «Спектр-С», занимающейся оптовой торговлей прочими машинами, оказались недоступны.
Нинель Дмитриевна, несмотря на свой возраст, говорит и держится бодро, а мыслит и вовсе лучше нас, молодых. Трехкомнатная квартира — ее единственное убежище, которое стремятся отнять, — была куплена вместе с супругом в 1976 году за 15 000 рублей — в те времена это была серьезная сумма.
По образованию она — экономист, окончила Московский экономико-статистический институт. «Не нравилось мне, что работаю статиком, — делится воспоминаниями старушка. — Мой муж тогда работал в Институте градостроительства. Пожаловался он другу, работавшему в Моспроекте, — и меня взяли туда. Всеми проектами столицы занималась, если поднять документы, посмотреть: общеты делала — сколько жителей должно жить в доме, входила в комиссию первых этажей».
У супруга Нинель Дмитриевны часто бывали заграничные командировки. Сергей, их сын, родился в Эфиопии — и чуть было не стал гражданином этой страны.
«Когда вернулись в Россию, он был смуглый, хорошенький, и потому мы часто шутили, говоря: «Эфиоп, твою мать»! — смеется бабушка и не менее задорно добавляет: — Вот меня спрашивают часто, какой сериал смотрю, а я и говорю, что вся моя жизнь — сплошной сериал».
Пока Нинель Дмитриевна фотографируют, ее старший сын по секрету говорит, что единственная мечта бабушки — умереть в своей квартире. Сдаваться семья не намерена и продолжает борьбу — в первую очередь с судебным произволом. В этом им помогает юрист Владимир Алексеев — он опубликовал историю Нинель Боруновой в своем блоге и создал на сайте change.org петицию на имя президента.
P.S.
«Если бы я встретил самого себя, то обязательно набил бы морду...» — так начинается стихотворение, написанное Кириллом Виряскиным в юности.
Интересно, понимает ли он сейчас, по прошествии многих лет, что эти строчки остаются актуальными?..
