18+
Напавшие на православную церковь и синагогу были одержимы радикальными толкованиями ислама, рассказали журналистам люди, знавшие террористов. Они ходили в мечеть, которую жители называли ваххабистской. Но как взрослый человек встает на этот путь? Проблема может уходить корнями в детство. В Дагестане отсутствует должный контроль за исламскими школами, считает ведущий научный сотрудник отдела социологии Дагестанского центра РАН Заид Абдулагатов. Еще 2022 году он написал научную статью, где озвучил ряд проблем, связанных с работой религиозных учебных заведений в регионе. Опираясь на работу Абдулагатова и его комментарии, Daily Storm рассказывает о ситуации с религиозным образованием в Дагестане.
Неподконтрольные примечетские школы
Исламские учебные заведения делятся на три уровня — высшие (университеты, институты), средние профессиональные (медресе), начальные (детские школы, мактабы).
Согласно официальным данным Министерства по национальной политике и делам религии Республики Дагестан, в 2024 году в высших учебных заведениях учились 969 человек, в медресе — 1506, а в мактабах — 4,5 тысячи.
Заид Абдулагатов считает, что с официальной статистикой не все в порядке. В своей статье под названием «Некоторые особенности исламского образовательного процесса дагестанцев» он приводит оценку численности детей, которые могут учиться в мактабах. Абдулагатов считает, что в такие учебные заведения ходят от 12 тысяч до 25 тысяч человек. Эти данные сильно разнятся с официальной статистикой.
«Я ходил в Управление при Министерстве национальной политики и делам религий Дагестана — они не знают точное количество примечетских школ. Это объективно трудно сделать. Мактабы открываются, когда собирается группа, и закрываются, когда захотел руководитель. Очень сложно определить, когда мактаб функционирует, а когда нет. Кроме того, бывает, что это не школа даже, а ходят к какому-то «знающему человеку» вечерком и получают образование», — пояснил Daily Storm Абдулагатов.
Чиновники Министерства по национальной политике и делам религий Дагестана указывают, что мактабы могут функционировать без государственной регистрации. При этом признаются, что эти организации невозможно посчитать.
«Мактабы стихийно возникают и прекращают свою деятельность, в связи с чем плохо поддаются учету», — говорится в отчете ведомства о религиозных организациях по состоянию на май 2024 года.
В своей статье научный сотрудник РАН подчеркивает, что примечетские школы — важное звено в системе исламского образования и воспитания. В них дети не столько обучаются арабскому алфавиту, сколько формируют религиозное мировоззрение, взгляд на общественную жизнь и на мир в целом. Проблема заключается в том, что лицензирования на этом уровне исламского образования в Дагестане пока нет. А оно требуется, так как государство должно знать, кто и чему учит детей, считает научный сотрудник РАН.
Зарубежные учебные заведения
Несмотря на то что дагестанские средние и высшие учебные заведения готовы принимать учащихся, молодежь не стремится туда поступать, заключает эксперт в своей работе. Чтобы быстро обучиться арабскому языку и глубже постигать исламскую философию и Коран, люди уезжают в Ирак, Сирию, Египет или Турцию. По данным социологического опроса, 49,8% уехавших проходили обучение у частных лиц, отметил Абдулагатов в своей научной статье.
В исследовании он отмечает, что неясно, как установить точное количество уезжающих за рубеж, так как граждане России не уведомляют органы о целях своего отъезда. Однако, со ссылкой на социологические опросы, отмечает, что на зарубежное образование муфтиятом Дагестана было направлено всего 7,5% лиц мужского пола. Исследователь отмечает: «Именно мужчины являются основными исполнителями терактов».
Согласно данным опросов, приведенных в исследовании социолога, люди уезжают учить ислам, потому что можно быстро освоить арабский язык (так считают 58,8% опрошенных), в дагестанских учебных заведениях нет квалифицированных кадров (49,2%), в России не изучают разные направления ислама (30,6%).
Эксперт ссылается на слова Николая Патрушева. Будучи главой ФСБ, он заявлял, что некоторые зарубежные образовательные центры имеют «ваххабитскую направленность». По данным исследования, проведенного Абдулагатовым, примерно одна треть опрошенных вернулись на родину с консервативно-салафитскими (близкими к ваххабизму. — Примеч. Daily Storm) религиозными взглядами. При этом больше половины вернувшихся из-за границы «безмазхабных» (сторонников отказа от течений в исламе. — Примеч. Daily Storm) назвали представителей традиционного для Дагестана суфизма «заблудшими».
Иностранные исламские организации спонсировали пропаганду радикальных взглядов и на территории Дагестана. Так, турецкий неправительственный религиозный фонд «Сулейманджи» финансировал медресе в Дербенте, где в 2015 году МВД Дагестана обнаружило DVD-диски с видеоматериалами с призывами к войне членов ИГ* и «Имарат Кавказ»**, а также религиозную литературу.
«Более 1000 дагестанцев точно ездят за рубеж обучаться исламу. Я проводил опрос среди них — оказалось, что многие приходят с нетрадиционным для Дагестана исламским сознанием, они продолжают соблюдать образ жизни места обучения и входят в противоречие с местным порядком, — сообщил социолог. — Еще в 1916 году дядя Николая II писал императору, что Дагестанцы и другие кавказцы ездят получать зарубежное образование и возвращаются с мыслями, опасными для российской государственности. Еще тогда это было — сейчас ситуация не изменилась».
Приоритеты молодежи
По результатам опроса, представленного в статье Абдулагатова, в дагестанских школах наблюдается высокий интерес к исламскому образованию: более трети старшеклассников (мальчики — 41,7%; девочки — 30,7%) обучаются исламским наукам параллельно школьному образованию. Также 40,5% отмечают, что хотят получать такое образование. Таким образом, научный сотрудник РАН пришел к выводу, что 75,4% школьников стремятся получить сакральные знания об исламе.
«Опросы показали, что для молодых людей более высокий статус имеет человек с религиозным образованием, чем без него. Конечно, человек со светским образованием — учитель, даже ученые, которые получают образование до 35 лет и всю жизнь посвящают науке — в результате не получают ни квартиры, ни машины, ни нормальной зарплаты. Поэтому зачем идти в светскую науку? А люди, которые получают религиозное образование, сразу идут на рынок и работают там», — заявил Daily Storm Абдулагатов. По словам эксперта, родители склонны отправлять своих детей учиться читать Коран в мактабы — потому что считают, что этих знаний достаточно.
В разговоре с Daily Storm эксперт подчеркнул, что проблемы усугубляются и религиозностью государственных служащих Дагестана. Бывали случаи, когда известные мусульманские дагестанские священнослужители признавали высшие чины правительства региона мюридами, то есть послушниками: «Трудность заключается в том, что люди в Дагестане, отвечающие за политику региона, зачастую сами глубоко погружены в исламское сознание. Решать государственные проблемы с позиций религиозных ценностей проблематично. В республиканских СМИ было опубликовано интервью известного в Дагестане шейха — религиозного наставника, который заявил, что все члены правительства Дагестана являются его мюридами».
Радикальный ислам и российская идентичность
Абдулагатов в интервью Daily Storm отметил, что дагестанцы храбро сражались во время Великой Отечественной войны и также героически воюют в рамках проведения специальной военной операции на Украине. Однако часто упускается важная проблема.
«Ислам не предполагает защиту неисламского государства. Мусульмане воюют, потому что хотят защитить свои семьи и дома, а если кто-то строго руководствуется исламскими сакральными текстами, то они оказываются в ИГ*, потому что намерены защищать не территорию России, а исламское братство», — заключает социолог.
Эксперт отмечает, что есть отдельные группы, которые доходят до радикальных положений, и получается так, что они готовы умереть за ислам, но не за Родину: «У нас были случаи, когда сын нападал на отца из-за вопросов веры, потому что отец работал полицейским, а сын был «очень последовательным» мусульманином».
Противоречие исламских нормативных положений и российской идентичности демонстрируется в исследовании научного сотрудника РАН.
«Если в 1990-е годы на вопрос «Если бы вы оказались вдали от своего народа, то с какими из представителей российских народов хотели бы жить рядом?» до 50% дагестанцев отвечали «с представителями русского народа», то 20 лет спустя этот показатель снизился в несколько раз. «В общей выборке совместное проживание с русскими предпочли 14,4% дагестанской молодежи», — заключает Абдулагатов в своей статье.
При этом, по данным опроса, стремление к совместному проживанию с русским человеком верующие выразили в два раза меньше, чем неверующие (верующие — 14,1%, неверующие — 27,8%).
«В исламских учебных заведениях мало людей, которые предпочли бы жить с русским человеком, потому что по определению русский человек — это кафир —«безбожник». Это несколько косвенный показатель, который не означает, что русского человека они видят врагом, тем не менее он о многом говорит», — добавил эксперт в интервью.
Группа боевиков, совершивших теракты в Махачкале и Дербенте в июне 2024 года, состояла из пяти человек. В их числе были сыновья главы Сергокалинского района Дагестана Магомеда Омарова — Осман и Адиль Омаров, а также племянник Али Закаригаев.
Чиновник и отец террористов, по версии РБК, построил в селе Сергокала отдельную мечеть, в которую ходил каждый из участников теракта, при этом местные жители называли ее ваххабитской. 36-летний Закаригаев также регулярно ездил в Турцию, сообщает RT — там у него был бизнес по продаже биоактивных добавок. После нападений на Дербент и Махачкалу всех, кто посещал религиозное учреждение, забрали на допрос, сообщила Lenta.
*«Исламское государство»(ИГ, ИГИЛ) — организация признана террористической, ее деятельность запрещена на территории РФ.
**«Имарат Кавказ» — организация признана террористической, ее деятельность запрещена на территории РФ.
