18+
Если ваша юность пришлась на 70-е или 80-е, вы наверняка делали химию, носили джинсы c завышенной талией и слушали на катушечнике группу «Ариэль». Участники этого ВИА для советских женщин были такими же секс-символами, как Валерий Леонтьев и Михаил Боярский. Теперь от той славы не осталось и следа: солист коллектива Валерий Ярушин живет в скромной двушке в Люберцах, получает пенсию 11 тысяч рублей и обличает голубую мафию. Однако на днях он перешел от слов к делу и объявил прогнившему шоу-бизнесу войну. «Шторм» поговорил с артистом, чтобы узнать, кому именно адресована его нота протеста и за что он будет бороться.
Назвать это настоящей войной, конечно, пока нельзя: Ярушин прекрасно понимает, что силы неравны. Но ведь можно хотя бы что-то изменить, говорит он. Например, объединиться и создать движение, которое поможет молодым артистам попасть на сцену. Не за деньги, не через постель, а исключительно благодаря таланту!
— Валерий Иванович, что Вас подтолкнуло на этот шаг? Так сильно наболело?
— Именно наболело! Так получилось, что в нашей стране есть министр культуры, но нет самой культуры. Это факт. Но кто-то ведь наконец должен поставить заслон тем кошмарам, которые происходят на сцене! Если Шнурова, который матерится на сцене и бегает по ней в трусах, выбирают человеком года, гея Лазарева — мужчиной года, а какую-то Бузову гордо именуют словом «солистка», это уже самый настоящий беспредел! Какая она солистка?! Лауреат конкурса в районной психбольнице! Ребята говорят: «Ну, может, хоть ты что-то изменишь? Давай, попробуй, ты же авторитет!» Вот я и придумал фестиваль «Быть добру», а чтобы он появился, пытаюсь найти единомышленников...
— До кого уже удалось достучаться?
— Пока ни до кого. До Мединского не достучишься: для этого нужно обойти десятки препятствий, к тому же все помнят его высказывание про «вонючую авторскую песню», и с такими вопросами к нему больше не подходят. Впрочем, он и не похож на человека, который реально может помочь. Хоть бы со стилистом поработал, что ли, а то выглядит как студент-двоечник! Соколов был солиднее, во многом разбирался – а что знает о тонкостях культуры историк-публицист? Можно, конечно, взять выше и попросить помощи у Путина, но я же не Саша Градский. Это Градский может взять и позвонить любому, а мне приходится искать другие способы. Пока же — к кому ни обращусь, все отказывают. Глухо как в танке. Ищу дальше, пишу своим друзьям, может, хотя бы они откликнутся!
— Есть хотя бы примерное представление о том, каким будет этот фестиваль?
— Я хочу начать с малого. Например, устроить небольшой круиз на теплоходе, во время которого для пассажиров будут выступать различные артисты. Много не надо — для начала хватит какого-нибудь хорошего певца, певицы, ну и, допустим, ансамблика. Мы прокатимся и скажем: «Ребят, посмотрите, вот такую культуру мы уважаем!» И — никакой пошлости, никакой голубизны, которая лезет вместе с Лазаревыми, Киркоровыми и Басковыми, никакого, простите, говнорока. Когда мне говорят, что Макаревич — музыкант, я смеюсь! Для меня это всего лишь какой-то бард с гитарой, автор-исполнитель. У меня другие понятия о музыке: я одинаково люблю и Рахманинова, и Led Zeppelin, и The Beatles. Там хоть есть что послушать, а тут?!
— А есть они, эти молодые музыканты, которые действительно талантливы?
— Конечно, есть — мне иногда такие записи присылают, что просто с ума сойти. Я слушаю и думаю: боже мой, как они играют, какой барабанщик обалденный, какой гитарист! Но где они? Ну снимут какой-нибудь самодельный ролик, ну покажут своим друзьям, опубликуют на своей страничке в интернете, и на этом все глохнет. Не о них пишут и говорят! Зато постоянно показывают какую-то Лолиту. Стыдно сказать, но, оказывается, это певица.
— Все дело в деньгах?
— Скорее, в их отсутствии. У меня есть дочь Алена. Лауреат многих международных конкурсов. Вокалистка, пианистка, аранжировщица! И что вы думаете? Несмотря на то что за границей ей поют дифирамбы, в родной стране пробиться она никак не может: у меня на ее раскрутку нет денег, а покровители никак не появляются. Да если и появятся — они же не будут помогать за просто так?! Дадут денежку, а потом как начнут командовать: это им нравится, то не нравится. Будут вести себя как хозяева.
— То есть ни в каких продюсеров Вы не верите? Ни в модного нынче Фадеева, который обещает слушать все присланные ему записи, ни в наставника «Новой Фабрики звезд» Дробыша?
— Да никто не поможет! Эти люди взяли от жизни все, что смогли, а теперь стали себялюбцами и нарциссами. Я разговаривал с ребятами, которых отсеяли уже с первого прослушивания в проект «Голос». Они говорят: вот приходит девчонка, на нее смотрят — сиси, попа есть? Если есть — она проходит дальше. Если нет — до свидания. До вокальных данных никакого дела. То же самое с продюсерскими центрами. Если придешь с денежкой, тебя послушают, если без — ищи других. Все упирается только в это. Ну а на телевидение тем более никакой надежды. Как-то раз меня пригласили на один эфир, я пришел, доверился, рассказал много хороших вещей. И что они оставили?! Какой-то бред о том, что название группы «Ариэль» ассоциируется со стиральным порошком! Если по отношению к состоявшимся артистам такое отношение, то что говорить об отношении к молодым.
— Как Вы думаете, почему в нашей культуре вдруг произошел такой перекос?
— Лично я объясняю это тем, что мы из социализма стремительно шагнули в капитализм — даже слишком стремительно. В итоге нам стало плевать на культуру, высокие чувства и тому подобное. Певцы не поют, актеры не играют, а просто читают свои тексты, музыку пишут не композиторы, а звукорежиссеры. Cтыдуха какая-то! Один молодой парень мне недавно сказал: «Да у вас не песни, а нафталин!» Знаете, что я ему ответил? «Дай бог, чтобы твой нафталин спустя 30 лет был так же востребован, как мой!» Он сразу заткнулся.
— Насколько я помню, звания народного Вы так и не получили... Сколько лет ждете?
— Документы на него лежат 18 (!) лет, но все никак не присуждают. Видимо, есть те, кто платят и оказываются впереди. Кстати, я в списке 52-й, а жителю Московской области такое звание дают лишь раз в год. По нехитрым подсчетам, я получу его... да-да, через 52 года. Хоть стой, хоть падай! А пенсия у меня 11 тысяч рублей!
— Неужели так мало?
— Это еще ничего. Когда мой родной Челябинск выпнул меня коленкой под зад (не хочу вспоминать ту неприятную историю), было вообще четыре с половиной. И вот я в свои 53 года начал все с нуля и уехал в Подмосковье. Мне говорили: «Что ты делаешь! Ты же там погибнешь!» Ничего, не погиб. Нашлись добрые люди! Конечно, по сравнению с другими звездами я нищий. У меня обычная двушка в Люберцах, записываюсь в чужих студиях, а выживаю лишь благодаря концертам, на которые меня приглашают из-за имени. Но не было бы этого — вообще пришлось бы играть в переходе.
— Именно из-за того, что сами прошли все круги ада, Вы и переживаете за других?
— И мне бы очень хотелось, чтобы к моему голосу присоединились остальные, а все это вылилось в волну народного гнева против пошлости! Пусть это будет сказано с иронией, но я не хочу слушать бузотерых певичек и смотреть на голубозадый гламур. Я не какой-то там жесткий цензор, мои правила просты: ходите хоть на голове, но не снимайте штаны и не материтесь. Есть черта, которую никогда нельзя переходить!
