18+
Многие считают, что российское государство ненавидит современное искусство, но на самом деле это не так. Например, самая популярная награда в сфере современного искусства вручается государственной институцией — ГЦСИ. Консервативные мыслители давно это заметили, а потому каждый раз, когда награждают кого-то медийного и скандального, сразу принимаются писать колонки о том, что некрофилам дали «государственную премию». Такая игра слов многими принимается за чистую монету. Хотя речь идет вовсе не о Сталинской премии, а всего-навсего о награде одного из российских арт-центров. Тем не менее, Владимир Мединский считает «Инновацию» самой престижной, авторитетной и открывающей новые подходы к производству культурной идентичности.
«Инновация» — это такая награда, которая ухватывает передний край. Ее главный смысл — выискивать и превозносить новое. Именно поэтому сама церемония каждый раз проходит в необычном формате. Год назад призы вручали в планетарии, сейчас — в Театре наций. В приглашении всем обещали «иммерсивный», а также «постдраматический» спектакль и в целом «путь к себе». Девять кругов ада, девять номинаций премии ГЦСИ, девять ступеней «познания себя» — церемония обещала стать самостоятельным произведением искусства. Осознанность, йога, совершенство и красота — это сейчас ключевые понятия как для сценографов и режиссеров, так и для художников с кураторами. Люди учатся приобретать приятные вещи, медитировать, использовать скрытые резервы своего бессознательного и путешествовать в сердце колибри.
Сбор гостей был назначен на 20:30, но некоторые нервически прохаживались возле особняка уже за 15 минут до начала. Двери были заперты, ни журналисты в камуфляже, ни вальяжные молодые люди из «Чоп-чопа» не могли попасть внутрь. «Красиво одетые люди у другого входа», — сказал кто-то из собравшихся. Впрочем, скоро красивые начали собираться и возле основного.
Наконец двери распахнулись. Роскошь буквально ослепила меня. Конечно, на многих мероприятиях раздают тарталетки, пирожки и алкогольные напитки, но здесь было что-то немыслимое: все старое пространство Театра наций было буквально уставлено бутылками с водкой «Белуга», бармены за стойкой с чудовищным грохотом замешивали коктейли: влиятельные арт-функционеры, руководители институций, художники, кураторы, критики, театралы, культурные люди и просто блистательные богачи образовали необычайно плотную толпу и методично заливали в себя шотик за шотиком. Модный художник Егор Кошелев сказал мне, что вообще не знает большинство присутствующих. Он привык, что в художественной среде все как-то более камерно.
— Антон, почему ты не пьешь?
— Да хочу вот вечером отчетик написать!
— А о чем? Опять, что ли, в духе рубрики «Здесь был Вася» из журнала «Птюч»?
Спектакль анонсировали как «иммерсивный», и я с ужасом думал, что придется бродить или напяливать VR-очки. Однако обошлось простым заигрыванием с залом. Ну, как в цирке артисты обращаются к ребятишкам «Куда он побежал?». Или как та история с членом у Елены Малышевой. Или вот я ходил на рождественскую ярмарку, сидел в зале, а мне раз — и шляпу на голову: теперь ты Иосиф.
Прожекторы выхватывали лица людей и выводили их на плазменные панели как на матче по бейсболу, где парень решил сделать предложение своей девушке, и они должны целоваться, а у него кишечная колика, а ее тошнит. «Посмотрите на человека слева. Чем он вам нравится? Какие у него сильные стороны? Чем вы можете ему помочь?» — и нити такие зеленые по всему залу. Это объявляют лучшего куратора. Потому что куратор — связывает людей.
Выхватывают одного «Вы – Москва!» и второго «Вы — Владикавказ!» и просят помахать друг другу. Сейчас, очевидно, будут объявлять премию за лучший региональный проект.
Голос из динамиков постоянно призывает сконцентрироваться на тех или иных образах и чувствах, задуматься о тех или иных вопросах, дает установку на добро. В итоге получается не нудное «представление», на которое призван взирать пассивный зритель-потребитель, а настоящая музыкально-ритмическая игра, хоровод, мистерия, оргия.
Мне понравилось, что как простые зрители, так и лауреаты, выведенные на всеобщее обозрение, делали лицом разнообразные движения: мягко улыбались, изгибали брови, стреляли глазами, а вот Иосиф Бакштейн, получивший приз «за все» придумал сидеть с абсолютно каменным лицом. Это было почти так же тонко и мило, как песня группы Air Sexy Boy, под которую мэтру вручали награду. Я постоянно слушаю ее в плеере лет 10. С работы, на работу, на пробежку. Она, конечно, во многих фильмах играла, но я сразу представил себе, как Чарли Ханнэм занимается сексом с Эйданом Гилленом. Короткий слайд-фильм о Бакштейне, реакция Бакштейна, саундтрэк - все вместе было настолько трогательно, что у некоторых увлажнились глаза.
Наконец, агрессивные титры на тройке дисплеев сообщили, что спектакль закончился и «этого всего больше нет». Подобные фразы вообще повторялась очень часто: уже нет, все, проехали, этого нет, больше нет. Таким способом организаторы указывали на удивительное, немыслимое свойство времени: как же это так получается, что вот ты только подумал «сейчас», а это уже, выражаясь словами рэпера Фараона, «пять минут назад». «Куда уходит время? Где оно? Как его пощупать? Как это, блин, вообще?», - такими вопросами задается премия «Инновация».
На выходе из зала по-прежнему бешеным потоком лилась водка «Белуга». Впрочем, еду унесли. Кого-то обсуждал лауреатов, кто-то возмущался, что ГЦСИ дает премию ГЦСИ. Молодая женщина в красном платье показывала художнику Гутову, как у нее получается работать с остатками еды. Гутов даже снял очки, чтобы лучше рассмотреть фотографии в телефоне. Художник Логутов разводил руками, пожимал плечами и рассказывал, что просто зашел посмотреть, а тут его раз и объявляют лучшим. Я взял куртку и ушел.
