18+
Дом моды Gucci решил попрощаться с одеждой, сделанной из животных. Оставшиеся ремни и портмоне раздадут бедным, а в дальнейшем будут использовать только искусственные материалы. Gucci здесь далеко не первые. Нugo Boss, Armani, Vivienne Westwood, Ralph Lauren уже давно не убивают зверей. А какие-нибудь Стелла Маккартни с Томми Хилфигером вообще сделали гуманное отношение к животным основой своего имиджа. Кельвин Кляйн пытался протащить контрабандой какие-то заплатки и оторочки, но после того как представители PETA пару раз окатили его красной краской, быстро разобрался, что к чему.
Конечно, есть ультраконсервативные дизайнеры, вроде Карла Лагерфельда или Габбаны с Дольче, которые никогда не перестанут одевать людей в кожу и шкуры. Последние и вовсе против суррогатного материнства, а также считают, что женщины должны быть красивыми, а мужчины — любить футбол. Эти — будут стоять до последнего.
В остальном мир мало-помалу переходит от роскошного потребления к этичному: по деньгам примерно так же, а выглядит симпатичнее. Одно дело — агрессивно вклиниваться в мир с шубой и мерседесом, и чтобы все вокруг тебя ненавидели, другое дело — нежно падать в объятия мира на Tesla и в рубашке из льна.
Многие даже овец не стригут, потому что покупателю это — «Оу, кашемировый свитер с V-образным вырезом за пять тысяч рублей!», а китайцы делают животным больно.
В России, впрочем, с этим все строго. У нас животных не мучают, а обращаются с ними хорошо. «Сдирание кожи заживо абсолютно исключено. Животные полностью умерщвляются, причем они не испытывают при этом страданий. Это происходит коротко и безболезненно», — рассказал «Шторму» президент Российского пушно-мехового союза Сергей Столбов. Он заявляет, что на фермах зверей хорошо кормят и содержат в достойных условиях, а заготовители дикой пушнины пользуются исключительно гуманными капканами. За этим внимательно следят как российские надзорные инстанции, так и международные наблюдатели.
Столбов с удовольствием отметил, что импорт изделий из искусственного меха в Россию сократился почти вдвое, то есть спрос на пушнину не падает, а растет.
Модельер и владелица мехового ателье Татьяна Русскова в свою очередь уверена, что заявление Gucci, как и декларации такого рода со стороны других домов моды, — банальное пиар-прикрытие для продвижения коммерческих интересов. «Рентабельность изделий из натурального меха и кожи очень низкая, а себестоимость — очень высокая. Искусственный мех позволяет завышать цены даже не в разы, а в сотни раз, учитывая, что речь идет о Gucci. Рассуждения о правах животных маскируют самые обыкновенные экономические мотивы», — сказала она.
Русскова добавила, что заводы по производству полиамидов, из которых делают искусственный мех, наносят несказанно больший вред природе, чем заготовка пушнины. «Из-за них умирают целые популяции животных, а не отдельная особь, которую пускают на шубу», — поделилась со «Штормом» меховой модельер.
Другой специалист, который по-настоящему любит мех, Игорь Гуляев, тоже не склонен преувеличивать значение заявлений Gucci. Он полагает, что это все из-за кризиса или из-за того, что Gucci сейчас по каким-то неведомым нам причинам кожа и мех не нужны, но вовсе не потому, что кутюрье неожиданно прониклись зоозащитной риторикой.
Модельер вообще считает, что накал борьбы за права животных в индустрии моды несколько преувеличен. По его словам, Fendi, Dolce & Gabbana, Louis Vuitton и Dior на всю катушку используют кожу и мех и «не парятся».
«Стелла Маккартни — одна из немногих… Знаете, когда сегодня Бриджит Бардо пропагандирует защиту прав животных… Просто посмотрите ее фотографии, когда ей было 18-20 лет. Когда она была востребованной актрисой и моделью, она носила меха и ни о чем не думала. Когда на человека перестали обращать внимание в 70 лет, она перешла на сторону Гринписа, чтобы о ней говорили. Стала заботиться о собаках. Впрочем, когда я вижу некрасивые изделия, когда из меха делают ужас, тут я говорю: «Лучше бы люди занимались защитой прав животных!» — рассказал меховщик.
Гуляев считает, что хотя искусственный мех порой и выглядит неплохо, хотя некоторые дизайнеры принципиально не работают с натуральным, хотя общество здорово изменилось с тех пор, когда наши предки обменивались с византийцами шкурками, есть вещи, которые не меняются. «В мире всегда была и будет роскошь, которую любили и любят. Дайте малоимущему человеку миллион долларов — первое, что он купит, — дом, машину, роскошную шубу и ювелирные украшения. Без этого никто и никогда не хотел жить на свете. Это вечные ценности», — сказал Гуляев.
Впрочем, есть и те, кому позиция Gucci и прочего бизнеса, ощущающего свою ответственность перед планетой, кажется правильной и симпатичной. Так, Катя Добрякова, прославившаяся использованием в одежде образа Путина, говорит, что благодаря современным технологиям сейчас вовсе не обязательно убивать животных, чтобы красиво одеться. Особенно она выделяет позицию Стеллы Маккартни, которая стала пионером борьбы с мехом и кожей и которая совершенно спокойно делает из искусственных материалов сумки, обувь и все-все-все. «От этого не страдает ни качество, ни восприятие бренда, ни статус этих вещей, которые по-прежнему стоят очень дорого. Что же касается кожи, то сегодня ненатуральная кожа порой выглядит лучше, чем натуральная», — прокомментировала Добрякова «Шторму»
Историк моды Александр Васильев в свою очередь отмечает, что даже если все дизайнеры на свете перестанут заниматься кожей и мехом, мы вряд ли что-то потеряем. «Меха на сегодняшний день произведено такое огромное количество, что винтажных меховых изделий и кожаных — в виде сумок, портмоне, ремней — хватит на последующие два-три поколения», — пояснил он.
Наверное, так все и будет. Если сегодня мех — это не просто роскошь, а дикое, непристойное удовольствие для отморозков, которым по-настоящему плевать на окружающих (ну, вроде курения и больших машин), то в шубохранилищах будущего будут бродить «винишко-девочки». Шуба — это уже сегодня несколько аляповато, и потому так трогательно выглядят люди, которые по-настоящему любят мех.
