18+
Проект «АИГЕЛ» в определенной степени парадоксален. Татарская поэтесса Айгель Гайсина объединилась с электронным музыкантом Ильей Барамией («СБПЧ», «Елочные игрушки»), чтобы записать жесткий хип-хоп-альбом о зоне. Тюремная лирика, татарские мотивы и электронный хип-хоп — чего еще не хватало испорченной хайпом аудитории?
Айгель писала стихи и музыку со своим молодым человеком. А после того как он сел в тюрьму, творческая единица превратилась в лирического героя. Айгель стала писать совсем другие вещи. Сначала появился стихотворный цикл «Суд» — мрачные зарисовки из жизни тюремной России (этот сборник заметили и издали на бумаге, о нем лестно отзывался Дмитрий Быков). Потом он трансформировался в музыкальный альбом «1190». Цифра в названии — это число дней, которые парню Айгель предстоит отсидеть.
Для полной парадоксальности не хватало только клипа с гопником, осваивающим хипстерские «общественные пространства» — от летних веранд до барбершопов.
— Вас знали как поэтессу. Комфортно чувствуете себя в шкуре музыканта?
— Я начинала как певица и автор песен и занимаюсь этим всю жизнь, неспетых стихов у меня гораздо меньше, чем спетых, у меня было несколько музыкальных проектов. Последним был Tak krasivo temno, где мы делали музыку вместе с мужем, когда он выйдет, мы продолжим делать и эту музыку тоже — она другая. Были еще коллаборации и собственные электронные треки, поэтому в шкуре музыканта мне комфортно и привычно. Другой вопрос: комфортно ли мне в роли человека, исполняющего злобные речитативы под IDM? Мне интересно, и мне это сейчас нужно, и, кажется, мы правда сделали нечто новое.
— Как Ваш парень относится к вашему творчеству?
— Он меня поддерживает. Я пела ему альбом на длительной свиданке. Он мне отбивал бит, другой возможности послушать у него пока нет.
— За что он сидит?
— За драку, но обвинили в покушении на убийство.
— Веселость Вашего нового клипа входит в диссонанс с серьезностью тюремной тематики. Вам легко на эту тему шутить?
— Да, с тех пор как это стало частью моей жизни и быта, очень легко. Тюрьма — это же не сиюминутная вещь, привыкаешь, и в ней нет ничего святого. И даже того, что следовало бы уважать, нет, а смешного очень много.
— Как относитесь к гоп-культуре и АУЕ-движению?
— Я выросла в городе Набережные Челны. У нас было море гопников. Сейчас они куда-то все подевались, но когда я гуляла во дворе лет 20 назад, никого другого вокруг не было, это мое детство, поэтому эстетика, конечно, вызывает ностальгию. В остальном — ну как к ним можно относиться? К АУЕ-движению никак не отношусь, плохо представляю, что это.
— Вы — одна из редких исполнительниц женского рэпа. Не считаете, что это чересчур маскулинный жанр? Вам в нем комфортно?
— Да, это самый мой неженственный проект. Я в какой-то момент поняла, что мне мешает то, что у меня есть пол, что это мешает мне в этом вот конкретном проекте, и я решила от него избавиться в песнях.
— Готовы баттлиться? Если да, то с кем?
— Нет, это не моя тема. Мне Илья показывал пару баттлов, это было больно. Мне стыдно было там за всех.
— Что такое татарская ментальность? Для Вас это значимо?
— Ну, конечно, значимо. Я же — татарка, моя бабушка — абыстай, я молюсь мусульманскому богу. Но словами я не знаю, как это описать. Татары — очень ироничный и оптимистичный народ, в то же время достаточно консервативный, если говорить о семье, о том, как одеваться, как относиться к старшим. Я очень люблю татарский юмор, он очень укоренен в языке, не все татарские приколы можно перевести. Это значимая часть моей души, минимум 50%.
— Между Москвой и Казанью сейчас нехилые терки из-за договора о разграничении полномочий. Вы за этим как-то следите? Что думаете?
— Не слежу и не думаю. Я, если уж думаю, предпочитаю разграничению полномочий метафизические основы бытия.
— Если бы Вы оказались перед Дудем, что Вы ему сказали бы?
— Не знаю. А что он спросил бы?
— Наверное, про бабло. Сколько Вы зарабатываете?
— Ахаха! «АИГЕЛ» нисколько не зарабатывает, я зарабатываю на работе тысяч 50, когда стараюсь.
Фото: © личный архив Айгель Гайсиной
