18+
Нижегородца Валентина Ефремова обязали демонтировать православный крест, якорь и колокол, которые он установил на мысе Дежнева в память о знаменитом мореплавателе, когда-то открывшем эти места. Как утверждают сотрудники нацпарка «Берингия», Ефремов ни много ни мало вторгся на их территорию и нарушил целостность объекта культурного наследия, а потому должен отвечать за это по закону. «Да вы что, ребят! — изумляется тот. – Я пронес этот крест в одиночку через всю Россию, а вы — гнать?» «Шторм» поговорил с путешественником, чтобы узнать подробности конфликта и собирается ли он выполнять предписание властей.
— Валентин, расскажите, каким же образом Вы, один-одинешенек, могли нарушить целостность этой территории?
— Расскажу по порядку. 28 ноября 2017 года мною, Валентином Ефремовым, на мысе Дежнева были поставлены памятные знаки первопроходцам земли русской — Семену Дежневу и другим мореплавателям. Это были шестипудовый колокол, который я на свои средства отлил на Выксунском заводе, крест — символ нашей православной веры и символ всех путешествующих и идущих по морям и океанам — якорь. Но вот что происходит: национальный парк «Берингия» вдруг требует их демонтировать, объясняя тем, что это заповедная территория и на установку памятных знаков нужны специальные разрешения.
— Какие именно?
— Когда я еще только пытался договориться об установке знаков, мне было сказано, что такое разрешение дает ЮНЕСКО, а я должен прислать на мыс археологов, которые изучат предполагаемое место и подтвердят, что там не проводится раскопок и нет никаких древностей. Но какие археологи? Чтобы их отправить, нужны огромные деньги. Билеты, проживание, спутниковые снимки — это как минимум миллион рублей. Откуда он у нижегородского путешественника?
— Тем не менее знаки вы все же поставили...
— Мы сделали это во имя истории, ведь с того момента, когда Семен Дежнев вышел в свой великий поход, прошло ровно 370 лет. Найденные им земли были присоединены к России. Не будь Семена, возможно, туда бы пришли американцы. Неужели такая дата недостойна того, чтобы ее увековечили?
— «Мы» — это значит, что вы шли не один?
— Шел — один, но вместе со мной была вся Россия! А путь был непростой, это не просто сел да поехал. По зимникам, по наледям на машине... Когда добрался до мыса Шмидта, народ был просто потрясен, как моя «буханка» дотуда догребла. Куда бы я ни проезжал, везде меня принимали как дорогого гостя. И губернаторы, и общественники — все. А эти: «Не позволим! Куда идешь? Попробуй только!» Некоторые уже пишут, что я скрытно, как вор, пробрался на территорию, все перекопал и что-то там установил. Дошло даже до угроз депортации. Вот только на каком основании? Я им подарок принес: 400 килограммов железа. Нес через всю Россию, а они меня — гнать? У меня даже с пограничниками таких проблем не было — все мне помогали.
— А кто еще? Добираться на север непросто.
— Это правда. Вот смотрите: билет от Москвы до Анадыря стоит 60 тысяч рублей. Чтобы добраться оттуда до поселка Лаврентия — это еще 12. От Лаврентия до Уэлена — пять. Там надо нанять лодку с рыбками... Это тысячи и тысячи. Кстати, для сравнения: килограмм картошки на Чукотке стоит 400 рублей, а капусты — 250. Это другие думают, что благодаря Абрамовичу здесь все купаются в золоте. Совсем не купаются! Но, как говорят, мир не без добрых людей. В чем-то помогало казачество, в чем-то — местные жители: они давали мне еду и ночлег. Так с Божьей помощью и добрался.
— Наверное, это очень романтично — оказаться в таких местах?
— Это только кажется, что романтично. Первое, что бросается в глаза, — это страшная грязь. Каких туда туристов привозить, когда на каждом шагу — мусор, использованные бочки от горючего и доски от сараев? Того и гляди наступишь на ржавый гвоздь. Маяк и вовсе разваливается на глазах — вот-вот рухнет.
Да, мыс Дежнева — сильнейшее место в мире! Посмотришь вдаль — как же красиво: вон там киты идут, там выплывают моржи... Посреди Берингова пролива — величественный остров Ратманова. Но на берегу все загажено, и никто ничего не делает! А они — про древности, про заповедную территорию, про национальное значение... Воюют с такими, как я.
— Правда, что, отправляясь в поход, вы просили благословение у патриарха? Неужели сотрудники нацпарка не посмотрели даже на это?
— Без веры никуда: прежде чем отправиться в поход, мы написали в патриархию и попросили святейшего благословить нас на установку колокола, креста и якоря. И мы его получили: нам ответили, что это святое. Дескать, радеем, присоединяемся. Но нацпарку до этого нет абсолютно никакого дела. «Патриарх нам не указчик!» — говорят там. И губернаторы, которые меня поддерживали, им не указ, и, наверное, сам президент.
— Насколько я знаю, вам предписано убрать знаки до 10 июля. Сегодня уже пятое — что будете делать?
— Ничего. Я прошел такой путь, пронес такую реликвию! У них что, там совсем с головой плохо? Как я могу все это порушить, снять крест, выбросить колокол? Пусть тогда прикажут и все военные памятники демонтировать, если нет ничего святого.
— И все же... выход есть?
— Я думаю, что есть, ведь ситуация не критическая. Ну, нет у меня разрешения на памятные знаки, но разве это проблема? Можно написать заявку уже по факту, а потом поставить их на охрану государства. Но мне кажется, у нацпарка есть какие-то другие мотивы для отказа, если он не хочет пойти мне навстречу. А какие именно, я никак не могу понять. А надежда, она есть всегда, и в первую очередь на общественность. Может, меня кто-нибудь услышит, поддержит, подскажет, что делать? Завтра буду писать архиепископу Анадырскому и Чукотскому Матфею, который тоже пообещал повлиять на ситуацию. Не может быть, чтобы на такой земле не нашлось места для креста!
