18+
Сейчас на северо-западе Сирии идут бои — самые ожесточенные с марта 2020 года, когда при посредничестве России и Турции в стране было заключено перемирие. Ветеран ЧВК «Вагнер» Марат Габидуллин (Дед Мартин), воевавший в том числе и в Сирии, в интервью Daily Storm рассказал о том, почему эскалация была неизбежна, о роли России в этом конфликте и перспективах лидера страны Башара Асада.
— С чем, на ваш взгляд, в первую очередь связано обострение ситуации в Сирии?
— Я нисколько не удивлен новым боям в стране. Этого сценария и следовало ожидать. Во-первых, Алеппо никогда не был анклавом, который находился под контролем правительственных войск. Там даже в лучшие времена не особо распространялась власть Башара Асада на эти территории. Во-вторых, за время гражданской войны сформировалось очень много группировок, которые часто друг с другом соперничали в контроле власти, воевали. То, что там какая-то группировка наметилась, — вероятнее всего, не без помощи Турции. В том, что они объединились и развернули столь крупномасштабное наступление, ничего удивительно нет. Потому что Турция всегда рассматривала этот регион как территорию, принадлежащую ей. Турецкая сторона проводила какие-то действия для того, чтобы дестабилизировать ситуацию в этом регионе и под этим предлогом ввести туда свои войска. Бои случались и раньше. Толком регион правительством Сирии не контролировался.
— Вы верите в окончательную победу боевиков?
— Сейчас они объединились, пошли в наступление, но это еще ничего не значит. На данный момент вообще не прослеживается никакой тенденции к тому, что действительно наступление будет иметь какое-то продолжение, захват каких-то еще территорий. Во-первых, сама эта группировка может друг с другом рассориться в любой момент. И они начнут стрелять друг в друга потом. Во-вторых, если дальше продвигаться по стране, там есть свои князьки, которые чужаков не пустят. В свое время суннитские районы Хана, Хомса и Дамаска, которые были подконтрольны повстанческим формированиям, сами вытеснили оттуда все группировки исламистского толка. И ИГИЛ* они вытеснили. ИГИЛ уже распространялся не от границы с Ираком. А исламисты отошли в район городов Эр-Ракка и Дейр-эр-Зор, где образовали свое государство. ИГИЛ просто вытеснили сунниты, которые не придерживаются этой идеологии.
— Почему не удалось сирийской армии сразу отразить масштабную атаку сирийской оппозиции?
— Они уже давно утратили всякую способность воевать. В лучшие времена они не особо были боевитыми и боеспособными. Надо всегда помнить, что на Голанские высоты (спорная территория на Ближнем Востоке. Бо́льшая ее часть оккупирована Израилем, а восточную часть контролирует Сирия. — Примеч. Daily Storm) в свое время сирийцы ввели две полноценные дивизии и 2500 танков, а в итоге два батальона израильской армии (у них техники было около 400 единиц) сперва остановили движение этой группировки, а потом фланговым ударом просто ее отрезали и уничтожили. Сожгли обе дивизии. А с началом гражданской войны в связи с массовым дезертирством суннитов из армии Сирии она вообще утратила всякую боеспособность. Когда мы [российские бойцы] там были, у меня сложилось четкое представление: это не армия, а банда мародеров. По сути, те же самые люди, управлявшие в свое время их Вооруженными силами, так и остались у власти. Поэтому я не вижу никаких причин для того, чтобы они стали лучше. Армия не укрепится, пока такие люди будут стоять у ее руля.
— Доцент кафедры политического анализа и социально-психологических процессов РЭУ имени Плеханова политолог Александр Перенджиев и ряд других экспертов считают, что обострение ситуации в Сирии могло быть спланировано англосаксами, чтобы отвлечь внимание России от СВО. Марат, вы разделяете такую точку зрения?
— Да это чушь! Я вообще в эту конспирологию по поводу англосаксов не верил. Есть определенный запрос у Турции. Она может к этому [эскалации] приложить руку. Что касается США... А им-то зачем? Не вижу причин интереса у американской стороны. А вот объединение этих группировок и их материальное обеспечение само по себе из воздуха не могло сформироваться. Людей ведь нужно сплотить, вооружить. Да и на кадрах видно: какие это повстанцы? Это же хорошо обеспеченные всем необходимым для ведения войны формирования!
— Может, вы слышали о переброске каких-либо российских бойцов в зону конфликта?
— Я не вижу в этом на данный момент необходимости. Ну, увеличат нагрузку на авиакрыло в Хмеймиме. Дополнительные полетные задания. Побомбят, полетают наши военные. А потом очухаются, придут в себя Вооруженные силы Сирии. И подталкиваемые в спину российскими генералами пойдут вперед. Пока ничего такого трагичного [для сирийских властей] нет. Но я допускаю: если объединение группировок [оппозиции] стабильное, если постарались очень сильно турки и эту коалицию сформировали на достаточно долгий промежуток времени [пока Анкара не заведет туда свои Вооруженные силы] — в таком случае они [повстанцы] еще какое-то время побузят, пошумят.
— То есть вы не верите во взятие Дамаска и конец эпохи правления Сирией Асадом?
— Никогда она не закончится. В 2015-м году мы [ЧВК «Вагнер»] туда заходили и они [правительственные войска] контролировали только прибрежную территорию. Гораздо хуже их [сирийской армии] положение было. И ничего, выжили.
— Марат, а когда, на ваш взгляд, ситуация может в регионе успокоиться?
— Они будут сражаться, пока Турция не скажет: «Все, хватит, ребята». Потенциал они [повстанцы] быстро свой растратят. Потому что при продвижении дальше вперед столкнутся с другими группировками, которые не хотят их видеть на своих территориях. А потенциал (снабжение, обеспечение) — все зависит от Турции. И она может как в 2020-м году этим [формированиям] сказать: «А ну-ка быстро разбежались, рассосались, чтоб мы вас больше не видели».
— Повстанцы уже вошли во многие районы Алеппо. Видите ли вы угрозу для российской военной авиабазы Хмеймим и морской базы в Тартусе? Есть ли, по-вашему, риски диверсий со стороны боевиков?
— Сейчас я для них никакой угрозы не вижу. Эта атака никак на них не влияет. Но риск диверсий там всегда сохранялся. Они и были. База Хмеймим так расположена, что, положа руку на сердце, я бы на месте боевиков ее бы с легкостью взял. Какая-то система обороны, удержания в Хмеймиме есть. Но она очень близко расположена к гражданскому сектору, вплотную граничит с ним. Там и тоннели можно вырыть [противнику]... Ну и специфика российских сил. У нас [в ЧВК «Вагнер»] оружие постоянно находилось при бойцах. Как только человек прибывал на территорию Сирии и получал автомат — он с ним не расставался. Спал с ним. Это элемент доверия — наемнику доверяют оружие. А на базе Хмеймим они, б*****, свое оружие сдают в контейнеры! (смеется) Когда их тормошить начнут — побегут к контейнерам получать оружие.
— Вообще, представляете, какой российский контингент сейчас в Сирии?
— Его численность я никогда не знал. Но он точно никогда не был там внушительным каким-то. Конечно, роль российской авиации для сирийской армии огромна. Когда в 2015-м наши начали бомбометаниями заниматься — сразу же армия Сирии в себя пришла. Единственная проблема была в том, что одними бомбежками все не решишь и надо наземные операции проводить. А к ним сирийская армия была не способна. В конце концов [Евгений] Пригожин смог навязать концепцию свою применения наших формирований наемников. Без них сирийские военные просто не продвинулись бы. Всегда во всех самых значимых операциях авангардом шли российские наемники, и благодаря им эта победа осуществилась. Маленький контингент ЧВК «Редут» в Сирии есть сейчас на месте. Но они могут переформироваться, перебросить туда батальонно-тактические группы. Но в Алеппо мы никогда не воевали. Там ЧВК «Вагнер» была представлена лишь летом 2017 года одной батареей «Бороды» — минометчиков. В Алеппо до того, как правительственные войска взяли его под контроль, был такой же бардак.
— Выходит, это наступление повстанческих сил не влияет на стабильность власти Асада?
— Абсолютно. Пока в Сирии есть послушное большинство (бесталанное, серое, неграмотное), которое будет и дальше подчиняться. Ведь революция вообще — это восстание продвинутого меньшинства против послушного большинства. А ему все нравится, и оно продолжает слушаться действующую власть.
Ранее базирующиеся на севере Сирии вооруженные группировки атаковали провинции Алеппо и Идлиб. Алеппо находится на северо-западе страны. Это центр одноименной провинции и один из крупнейших городов Сирии. Гражданская война в республике началась в 2011 году.
В Кремле ситуацию в Сирии назвали посягательством на ее суверенитет. «Выступаем за то, чтобы власти Сирии скорее восстановили конституционный порядок», — заявил журналистам пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков.
У России в Сирии есть авиабаза на аэродроме Хмеймим и база ВМФ в порту Тартус. В Средиземном море на постоянной основе действует российская эскадра. Самолеты и вертолеты Воздушно-космических сил РФ поддерживают наземные операции сирийской армии.
* ИГИЛ, ИГ, Исламское государство — организация признана террористической, ее деятельность запрещена в России.
