18+
Украинские СМИ врут об «оккупации» Донбасса. Об этом допрашивающим его сотрудникам МГБ ДНР поведал намеревавшийся взорвать телевышку в Донецке украинский диверсант Олег Сугерей: «Предполагалось, что город оккупирован, что по улицам носятся танки, баррикады, людей нет, света нет, вода подвозится, но на самом деле оказалось, что город вполне функционирует, магазины забиты, восстановлены три ветви власти — МГБ, ОБОП — все, что есть, все присутствует. Когда я увидел гаишника, для меня это был небольшой шок, потому как ГАИ — это такое дело… военные контролируют город, держат людей в заложниках, а мне надо делать свою работу. Уже потом, впоследствии, выясняется, что все не так. Если бы я изначально знал, конечно, я бы отказался, это 100%».
Ах, если бы все украинские диверсанты и террористы, каратели и убийцы мирных жителей в форме знали… Возможно, эта война не началась бы.
Конечно, можно списать все на то, что пойманный с поличным террорист на допросе может сказать на камеру все, о чем его вежливо попросят. Именно так отреагирует среднестатистический украинский «патриот». Мол, это из него выбили. Это все «фейк» и провокация. И такого человека вообще не существует.
Я могу сказать наверняка. Потому что не только не раз бывал на этой войне, но и своими глазами видел пленных украинских солдат, беседовал с ними. Сразу оговорюсь, что речь идет о военнослужащих ВСУ, большинство из которых пошли в армию по призыву или попали под мобилизацию. Участников карательных батальонов, «правосеков» в плен брать не принято.
Впрочем, даже среди вэсэушников много тех, кто пошел за идею. Снова оговорюсь: было немало, сейчас их все больше вытесняют контрактники, которые воюют за деньги, ведь зарплата военнослужащего в зоне АТО — 7,5 тысячи гривен, что весьма привлекательно для постмайданной Украины. Особенно в 2014-м — начале 2015 года. В самом деле, нельзя отрицать, что был тогда определенный «патриотический» подъем. Люди охотно верили в то, что им вещали из каждого утюга 24 часа в сутки, семь дней в неделю. Им вещали о том, что Россия вероломно «аннексировала» Крым, вторглась в Донбасс и убивает там невинных украинцев.
Многие шли на фронт, будучи уверенными, что им предстоит отражать «российскую агрессию». И для многих было реальным шоком, когда выяснялось, что они воюют с такими же гражданами Украины, причем зачастую безоружными и мирными жителями. Правда, выяснялось это тогда, когда они попадали в плен. До этого они самозабвенно обстреливали жилые кварталы, полагая, что там засели террористы и российские наемники.
Экскурсии пленных украинских силовиков по Донецку давно стали традицией. Традицией, имеющей не столько пропагандистский характер, сколько характер морально-психологической обработки противника в расчете на то, что после того как пленного обменяют, он уже не вернется на фронт. Более того, расскажет другим, что никаких террористов и российских войск в Донецке нет, а доблестная украинская армия воюет по большей части с пенсионерами, а посылающие им «ответку» шахтеры и трактористы — вовсе не кремлевская пропаганда.
Мы помним, как прятали глаза пленные в январе 2015-го, когда им показывали место, куда прилетели пущенные их руками снаряды, и толпа была готова немедленно совершить самосуд. Многие, конечно, просто боялись, но многим было стыдно. Реально стыдно.
И да, помимо отсутствия в городе ожидаемых террористов, которые держат в заложниках мирное население, разумеется, все сплошь проукраинское, они очень удивляются, когда видят, что в том же Донецке чистые улицы, работают все магазины, журчат фонтаны, благоухают клумбы. А еще при попадании снарядов в объекты инфраструктуры, обеспечения жителей самым необходимым – электричеством, водой, газом – коммунальные службы буквально на глазах, под обстрелами устраняют последствия, рискуя собственной жизнью.
Признаться, меня самого это очень поразило. Когда я впервые попал в Донецк в начале лета 2014-го, город мне сразу очень понравился. Чистый, аккуратный, такой европейский. Это сильно контрастировало с тем образом промышленного города, населенного «быдло-пролетариатом», который рисовали украинские СМИ. Понятное дело, что в отличие от тогдашних украинских «патриотов» я им не верил. Но определенный стереотип был. Первый же визит в Донецк, общение с людьми этот стереотип разрушили.
Тогда, впрочем, война еще была далеко, не было никакого комендантского часа, а человек в «горке» и с автоматом в центре города выглядел как экзотика. Когда я вновь приехал в конце осени, война уже громыхала вокруг Донецка, периодически вползая в него, накатываясь на прифронтовые районы жестокими обстрелами. Но сам город изменился мало, несмотря на то что значительно опустел и подвергся разрушениям. Помню, довелось какое-то время останавливаться в поселке Октябрьский, что примыкает непосредственно к аэропорту. Там до сих пор одно из самых опасных мест города, поселок периодически разрушают. Но он почти тут же восстанавливается. Помню, как просыпался в пять утра от звука метлы: на улице работали дворники. Даже когда совсем рядом шли бои, они работали! Помню, как в короткие передышки между обстрелами приезжали сотрудники службы газа – они переносили газовые трубы под землю, несмотря на то что война шла в паре километров от них. О том, как работают коммунальщики, говорит тот факт, что постоянно возникает тема установки им специального памятника.
Все это, конечно, производит сильное впечатление на пленных или еще каким образом оказавшихся на территории народных республик врагов. Впрочем, не на всех и не сразу. Вот тот же Сугерей говорит, что его предупреждали о том, что в реальности все может оказаться не так, как преподносят украинские СМИ. Иными словами, призывали не верить собственным глазам, продолжать свое преступное дело. Он и продолжал. Ему ведь кураторы сказали, что вышка не заденет жилых домов, а если кто и погибнет, то только охранники, «прислужники оккупационной власти». А теперь он раскаивается. Трудно сказать, насколько искренне это раскаяние. Но я видел реально раскаявшихся.
Повторю, далеко не все люди такие принципиальные. Особенно сейчас, когда служат в основном контрактники, которым, по большому счету, все равно, в кого стрелять. А ведь есть еще участники карательных батальонов, которым доставляет удовольствие убийства мирных жителей, для которых пострелять из снайперской винтовки по вышедшим из своего прифронтового дома пенсионерам или детям — так, развлечение. Или у них цель — нанести как можно больше ущерба жилому фонду и инфраструктуре города, уничтожив тех, кто им в этом явно мешает.
Вот недавний пример — стрельба по пожарным в поселке Трудовские, в результате которой погиб один из спасателей. Как сообщают военные ДНР, стрельба велась из АГС, целенаправленно по пожарным, которые тушили дом, мешая карателям наслаждаться картиной деяния рук своих. Кстати, речь как раз о карателях – из батальона «Донбасс-Украина». Сомневаюсь, что на таких подействуют воспитательные беседы и профилактические экскурсии по городу.
А сколько еще таких на Украине? Такое ощущение, что киевские власти с самого начала поставили себе задачу перемолоть как можно больше пассионарных молодых людей в мясорубке войны. Не только нацистских боевиков, которые, несмотря на свою воинственность и показушную ненависть к власти, особой опасности, пока их лидеры прикормлены, не представляют — а вообще всех. Мы часто слышим по украинским каналам выступления радикалов, которые говорят, что население Донбасса нужно едва ли не уничтожить, так как оно настроено пророссийски и его уже не украинизировать, а значит, идти в светлое европейское будущее с этим «совковым биомусором» на шее не получится. Лично мне сразу вспоминаются прогнозы о том, что население Украины должно сократиться до 10 миллионов: большего стране-колонии просто не нужно.
Периодически мы слышим, как в эфир украинских телеканалов дозваниваются люди, далеко не только с юго-востока страны, которые требуют, чтобы ведущие говорили народу правду, называли вещи своими именами. Но их тут же прерывают: майданная «демократия» работает без сбоев, никаких альтернативных точек зрения она не допускает. А с теми, кто в своем инакомыслии упорствует, может случиться то же, что и с Олесем Бузиной, ну, или лайт-вариант: тюрьма за «сепаратизм», «терроризм», «антиукраинскую пропаганду» и т.д.
Та же история с Крымом — многие украинцы продолжают ездить туда и рассказывать, что там нет никакой «оккупации», что по городам полуострова не ходят люди с оружием, а местные искренне поддерживают Россию. Это ужасно раздражает киевские власти, которые делают все, чтобы не пустить людей в Крым, создавая мыслимые и немыслимые препоны на границе. Работает и пропаганда. Недавно в своем интервью и.о. министра информации Джапарова заявила, что одной из целей ее ведомства на крымском направлении является попытка убедить граждан, которые всерьез поверили, что Крым населен «ватниками» и потерян для Украины, что это не так, что там полно украинских «патриотов», загнанных в подполье, и полуостров надо «возвращать». Любой ценой. Да, это и есть пропаганда войны.
Мне все время вспоминается история Великой Отечественной, которую не зря пропагандисты «украинства» сделали едва ли не основной целью своих нападок. Вспоминаются письма немцев из «котлов», где они пишут, как жестоко ошиблись в русских, поверив бредням о «колоссе на глиняных ногах», «недочеловеках-славянах» и т.п., но было поздно. Немецкий народ заплатил большую цену за снятие шор с глаз. Но еще большую цену заплатил советский. Какую цену заплатят Украина и Донбасс? Сколько таких Сугереев вернется в итоге домой, а сколько нет? И сколько еще мирных жителей Донбасса должны отдать жизни за «прозрение» этих Сугереев?
Фото: © GLOBAL LOOK press/Sandro Maddalena
