18+
В последний день ушедшей недели, 6 августа, из Донецка пришло известие о том, что военнослужащие ВСУ на Мариупольском направлении обстреляли из «Градов» позиции запрещенного в России «Правого сектора». Возможно, для людей, далеких от той войны, это покажется чем-то диким: свои стреляют в своих. Для тех, кто хорошо знаком с реалиями, это не новость.
Помню, как сам впервые столкнулся с подобным явлением. Только там все было наоборот: позиции ВСУ подверглись обстрелу из танков со стороны позиций карательного батальона «Айдар». Было это на Бахмутке ранней весной 2015 года. И я мог наблюдать все это дело в бинокль. Я тогда не понял сразу, кто их обстреливает. Наши? Но наши соблюдают перемирие. И «ложили» явно не с наших позиций. Потом мне объяснили, что это «Айдар». В ответ на вопрос «Зачем?» сопровождавшие меня ополченцы рассмеялись: «Как зачем? А чтобы они в плен не сдавались!»
Оказалось, все очень просто. Тогда ведь в ВСУ еще служили в основном призывники, те, кто попал в жернова сменяющих одна другую мобилизаций, — люди, мягко скажем, не шибко мотивированные воевать. Тем более это общеизвестный факт: в жернова мобилизации (или как ее называют на Украине — могилизации) попадали в основном жители юго-востока страны, западенцы от призыва прятались целыми деревнями. Так вот эти призывники и в плен, бывало, сдавались, и просто переходили на сторону ополчения с оружием. Помните случай, как один даже на БМП пытался сбежать? И вот, чтобы этого не происходило, предельно мотивированные нацисты из карательных батальонов их периодически «кошмарили». Иногда даже просто так, чтобы не скучали. Впрочем, вэсэушники нередко отвечали им взаимностью: помню несколько случаев, когда «правосеков» банально вырезали спящими.
Нормальна ли эта ситуация? В принципе, во все времена в войнах применялась практика заградотрядов, децимации за трусость в бою. Однако украинскую армию с натяжкой можно назвать нормальной. Что тогда, когда гражданская война только разгоралась, все прежние институты государства, включая армию, были разрушены переворотом и дезориентированы, что сейчас, когда что-то более или менее работающее удалось построить.
Сейчас нет карательных батальонов (формально, на самом деле они никуда не делись, просто надели официальную форму ВСУ или Нацгвардии), из незаконных по международным и украинским понятиям остался лишь пресловутый «Правый сектор», фактически существующий вне правового поля (кому это нужно и для какой «работы» его используют, можете догадаться). Да и призывников в ВСУ намного меньше — в основном контрактники. Они идейно тоже на войну не мотивированы, но это уже не чистой воды «пушечное мясо», они мотивированы за зарплату. Да, армия Украины — уже не тот сброд, который она представляла собой в 2014 году, да и воевать она более или менее научилась. Это война: ты там либо учишься, либо погибаешь — третьего не дано.
Тем не менее сказать, что постмайданная Украина сумела создать нормальную армию, было бы преувеличением. Нет, я не про бравые реляции Порошенко про «самую сильную армию Европы», сумевшую разгромить «российского агрессора». Этот бред даже комментировать сложно.
Однако вряд ли какая еще армия в мире может похвастаться такой же новостной лентой, какая сопровождает обычно украинскую. Дезертирство, пьянство, приводящее к значительным небоевым потерям, мародерство и насилие над мирными жителями — будни украинской армии в Донбассе. Стандартная ситуация: пьяный солдат застрелил офицера, который запрещал ему пить на посту.
Кстати, насчет потерь. Как утверждают люди, знакомые с ситуацией, в ВСУ почти половина потерь — небоевые. В переводе на «русский» это означает, что бойцы спьяну перестреляли друг друга. Или отравились «паленкой». Или пошли с утра в туалет и подорвались на собственных растяжках.
Пьянство в украинской армии вообще отдельная тема. Вот еще характерная новость: офицер ВСУ был госпитализирован в состоянии комы, которую спровоцировало частое употребление алкоголя. Буквально на прошлой неделе это было. Злоупотребляющих алкоголем в ВСУ называют «аватарами» — за синие лица. Однако, как выясняется, зачастую пьянство среди украинских вояк – это еще и форма протеста. Оказывается, что в некоторых случаях это такая «месть» командованию за то, что обещанные ротация и вывод из зоны «АТО» постоянно откладываются и переносятся.
И этот протест можно понять. Говорят, если армия не воюет — она разлагается. Четвертый год продолжается позиционная, или «стоячая», война, в ходе которой стороны не идут в наступление, а лишь обстреливают друг друга, периодически совершая вылазки на территорию противника. В этих вылазках участвуют далеко не все. Большинство банально сидят на месте в ожидании ротации, которой все нет и нет. Несмотря на победные заявления Порошенко и Полторака о том, что армия полностью переведена на контрактную основу и в новых мобилизациях нет необходимости, «пушечного мяса» все равно не хватает, желающих ехать в зону «АТО» не так много даже за деньги.
Фото: © GLOBAL LOOK press/Sergii Kharchenko
Потому и откладываются ротации на дни, недели, месяцы. А солдаты пьют. От безысходности и безделья. А еще от непонимания того, что они вообще там делают и что будет завтра. И если в 2014 году еще кто-то под воздействием пропаганды верил, что в Донбассе происходит «российская агрессия», то сегодня идейно мотивированных, кроме все тех же нацистов, просто не осталось. Большинство военнослужащих банально не понимают ни целей этой войны, ни что конкретно они там делают. Добавьте к этому нахождение под снарядами — вот вам постоянный стресс. А стресс, как известно, проще всего снимать алкоголем, да и в пьяном виде легче делать то, что в трезвом было бы стыдно и страшно, если осознавать ужасные последствия своих действий.
Впрочем, киевские политики не очень-то озабочены этой проблемой: отчасти это им даже выгодно. Как известно, пьяным народом легче управлять. Если солдаты не будут пить, они, чего доброго, начнут думать. И тогда у них может возникнуть немало неприятных вопросов к политическому и военному руководству. Пусть лучше пьют. Для того чтобы изображать «сдерживание агрессии», необязательно быть трезвым.
Еще одно проявление отсутствия мотивации — продажа оружия ополченцам. Практика эта существует с самого начала войны. Несмотря на уверения Киева в том, что «террористов» оружием снабжает Москва, все в курсе, что большая часть этого оружия или добывается в бою, или покупается. Вопиющим случаем стала продажа ополченцам американского беспилотника. Вот пусть не удивляются потом, что американцы не решаются поставить им оружие: оно же завтра окажется у ополченцев. Это уже финиш, когда солдаты продают противнику оружие, которое в них же потом будет стрелять. Это говорит о наплевательском отношении не только к своей стране, своим сослуживцам, но и к самим себе. А какое еще может быть отношение, когда тебя пригнали на гражданскую войну, зачастую насильно или за небольшие деньги, которые в условиях стремительно разваливающейся экономики можно заработать только там? Они и зарабатывают: кто-то мародерствует, кто-то оружие противнику продает, а кто-то своим же — блиндажи и окопы.
Вот недавно вскрылись шокирующие факты: украинские военные продают своим сменщикам… позиции: блиндажи, наблюдательные пункты, окопы, инфраструктуру. За деньги! Странно, что воздухом еще не торгуют. А если не покупают – так уходящие на ротацию подразделения просто все рушат, чтобы бесплатно не досталось. Как потом неоднократно мрачно шутили в интернете, надо было еще карту минных полей продавать — 100% покупали бы, причем за любые деньги.
Шутки шутками, а случаи подрыва на собственных минах и растяжках для украинской армии — повседневная реальность. Зачастую вызванная халатностью командования. А иногда — и злым умыслом. Достаточно вспомнить историю с ДРГ этой зимой, когда она подорвалась на собственных растяжках, причем люди погибли не сразу, долго звали на помощь, но никто не пришел. Их просто бросили умирать. Или бои на Светлодарской дуге, когда некий командир отправил подчиненных наступать едва ли не через минное поле.
После таких новостей волей-неволей начинаешь верить, что киевская власть в Донбассе реально занимается утилизацией населения. Как «пассионариев» из числа идейных нацистов, которые сами добровольно лезут в пекло, так и обычных молодых людей, которым, видимо, просто не хватит места в новой Украине. Ведь новая Украина — это едва ли не открытая колония, а зачем колонии 40 миллионов человек? Вполне хватит 10 для обслуживания интересов хозяев, как говорил еще в 2015 году один украинский бизнесмен. Остальные 30 миллионов должны либо умереть, либо мигрировать.
Правда это или нет, но совершенно очевидно одно: за три года Украина так и не смогла создать боеспособную армию. Нет, повторю, она действительно стала на голову выше того, что было три года назад, получила лучшее вооружение, приобрела боевой опыт. Но полноценной армией она так и не стала.
Опять же на днях в ДНР рассказали о том, что командование ВСУ из-за дефицита кадров вынуждено направлять на передовую контрактников, не обладающих необходимой боевой подготовкой, банально не умеющих обращаться с оружием.
За бравурными отчетами военных и политических чинов скрываются вопиющая неподготовленность, моральное разложение, наплевательское отношение командования к жизням подчиненных и их моральному облику, воровство, коррупция, мародерство и ненависть населения уже не к армии, а к самому государству Украина.
Впрочем, может, именно этого в Киеве и добиваются? Может, и правда, цель этой войны – перемолоть как можно больше «лишних» жизней, попутно отрезав «лишние» территории, отделив их реками крови, надолго, если не навсегда, лишив Украину возможности когда-либо возродиться?
Фото: © GLOBAL LOOK press/Sandro Maddalena
