18+
В Москве продолжается строительство в рамках программы «200 храмов», а вместе с тем растет уровень негативного отношения москвичей к церкви. В этот раз ноту протеста высказали жители Новогиреева, где РПЦ собирается сооружать храмовый комплекс. Daily Storm выяснил, что возведение храмов в парках не совсем законно, но обходится дешевле и позволяет уйти от судебных разбирательств. А выплату компенсаций за вырубку деревьев священники научились обходить: по документам храм относится к части парка, хотя по закону этого быть не может.
Храм ветеранов боевых действий
Точечная застройка районов Москвы в рамках программы «200 храмов» породила множество конфликтов местных жителей с РПЦ: «Торфянка», Одинцовский район, Гольяновский парк — вот неполный список мест, где москвичи боролись с попами за зеленую территорию столицы. Недавно власти вспомнили еще про одну парковую зону Москвы, где нет храмового комплекса, — Афганский сквер в Новогирееве.
Жители начали отстаивать свой парк еще в 2014 году, когда стало известно о выделении земельного участка под святилище. Люди устраивали митинги, обращались за помощью в Союз московских архитекторов (СМА), в прокуратуру и Департамент градостроительной политики Москвы.
В Союзе московских архитекторов ответили, что храмовый комплекс приведет к уничтожению всего парка: «С начала работы храма неизбежно потребуется дополнительное благоустройство прилегающей территории, места для парковок и прочее. В настоящий момент площадь благоустройства достигает предельной величины — 30% от площади парка. Учитывая отсутствие подъезда со стороны трассы, потребуется прокладка дороги с дополнительным изъятием площади парка», — сообщалось в решении СМА.
Также архитекторы отметили, что в 900 метрах от Афганского сквера строится другой храм, поэтому возводить еще один в одном и том же месте — нецелесообразно.
В заключение эксперты СМА добавили, что подобные нарушения неоднократно встречались и в других столичных районах, где реализовывалась программы «200 храмов». Это, по мнению экспертов, негативно отражается на восприятии жителями церкви как общественного института.
Вскоре конфликт вокруг парка угас — строить там не стали. Казалось, жители одержали победу.
Однако 13 ноября 2018 года стало известно, что про выделенный участок никто не забыл и в 2019 году там начнется строительство храмового комплекса. Патриарх Кирилл присвоил грядущей постройке статус храма ветеранов боевых действий, так как в Афганском сквере находится монумент, посвященный москвичам, погибшим во время Афганской войны.
Депутат Мосгордумы Андрей Шибаев, участвующий в разработке проекта строительства рассказал, что дело — вовсе не в инициативе жителей, выступающих против застройки: «Идею не приостанавливали — процесс идет. Мы были не совсем согласны с изначальным проектом и около двух лет над ним работали. Он не типовой, индивидуальный, очень интересный», — уточнил Daily Storm чиновник.
На своей странице в Facebook Шибаев опубликовал видеопрезентацию будущего храмового объекта. На ней видно, что он будет включать несколько строений, также предполагается внутренний двор. Одно из строений — дом причта, место, где живут священнослужители. Под видео — единственный комментарий с сакральным вопросом: «На фига?»
Внеземная любовь к паркам
Каждый раз жителям, выступающим против возведения храма во дворе или сквере, приходилось объяснять православным активистам, что они не против религии как таковой — они против точечной застройки. «Если бы собирались строить магазин — мы бы точно так же выступали против; вопрос не в том, что мы неверующие, но постройте храм в другом месте», — требовали активисты.
На самом же деле вопрос не только в нежелании жителей видеть у себя под окнами святилище. Многие церкви по программе «200 храмов», по словам экспертов, строятся с нарушениями земельного законодательства.
Строительство храмов, как можно заметить, в основном происходит на территории небольших скверов, парков — так называемых природных комплексов Москвы. Такая любовь к зеленым зонам у РПЦ появилась не просто так.
Открыв кадастровую карту, мы обратили внимание, что большинство районных скверов не внесены в кадастровый учет. По сути, это означает, что такого участка не существует и строить на нем что-либо запрещено. Аналогичная ситуация сложилась и на территории Афганского сквера. На скриншотах видно, что единственный размежеванный участок в парке — это земля, предназначенная для размещения религиозной организации.
Согласно ч. 2 ст. 31 Земельного кодекса РФ, выбор земельного участка должен проводиться на основе документов государственного кадастра недвижимости с учетом экологических, градостроительных и иных условий использования соответствующей территории. Если бы парк размежевали, он относился бы к категории природных комплексов — а значит, и строить храм там было бы запрещено.
Об этом Daily Storm рассказал и Сергей Коростелев, профессор Государственного университета по землеустройству.
«Есть понятие неразмежеванной территории, когда неопределено, чья это земля: федеральная, региональная или местная. По идее должны быть ПЗЗ (правила землеустройства и застройки) приняты. В них расписываются зоны, разрешенные к использованию. Потом ставится это все на кадастровый учет, делается градостроительный паспорт на этот земельный участок, где четко прописывается, что на этом участке можно возвести. Если этого нет, то любое строительство там является незаконным», — рассказал Коростелев Daily Storm.
Есть еще подобные примеры: на площади Викторио Кодовильи, где находится Савинский храм, в Останкинском районе (Ольгинский храм) и в Гольяновском парке. Примечательно, что в последнем случае территорию парка все же размежевали, но уже после того, как построили храм. Дата внесения участка в реестр также указана на кадастровой карте.
Эксперт Общественного экологического совета Москвы Алина Енгалычева в беседе с Daily Storm рассказала, как мэрии Москвы удается «обойти» закон и сооружать церкви там, где это запрещено.
В 2010 году Владимиром Ресиным было подписано распоряжение о выделении земель для возведения храмов. Тогда же в мэрии подняли вопрос: законно ли строить на территории парков. Правовое управление установило, что такое строительство будет неправомерным.
«Тогда они придумывают: разработать проекты планировки на парки с целью изъятия из них земель. При этом проект планировки как градостроительный документ может разрабатываться только на застроенные или подлежащие застройке территории. Поскольку парки не подлежат застройке, то и проект планировки на них разрабатывать нельзя, поэтому в мэрии пошли на следующую хитрость: разработали проект планировки части территории объекта. То есть чтобы слово «территория» прозвучало в названии документа», — объяснила Енгалычева.
Изъятие зеленых насаждений в Москве полагается возмещать компенсацией, она может быть двух видов: либо натуральная (вырубил деревья в одном месте — посади в другом), либо денежная — деньги идут в городской бюджет, и город самостоятельно высаживает растения.
Однако 200 храмов по всей Москве — это большие площади, а значит, и приличные компенсации. В мэрии нашли решение и этого вопроса.
«Одним распоряжением подписали проекты разработки части территории 77 разных парков и скверов. В числе этих объектов был и наш парк. Согласно проектам планировки, из парков вырезается часть, переводится из статуса «общего пользования» в «ограниченное пользование», но при этом, чтобы не делать компенсации, называется тоже «объектом природного комплекса», но с добавлением буквы «а» в названии. Так, вместо объекта ПК №72-ВАО (официальное название парка) появилось два — один парк с тем же, старым названием, но с меньшей площадью, а второй — там, где планируется строительство храмового комплекса — «Природный комплекс №72а-ВАО», — рассказала Алина Енгалычева.
Примечательно, что большинство храмов из соответствующей программы не поставлено на кадастровый учет — есть только участки, выделенные под строительство религиозных зданий. Самих зданий официально не существует.
«Если это целенаправленная акция, то это самострой. Если на кадастровом учете здание не стоит, то оно подлежит сносу. А с 1 января 2019 года у местных властей появятся полномочия объявлять здания самостроем, если он не зарегистрирован в Росреестре. Если в ЕГРН не зарегистрирован объект, то его могут просто снести. А если в ЕГРН есть участок, а здания нет, то тоже можно снести, но уже через суд», — пояснил профессор Государственного университета по землеустройству Сергей Коростелев.
О программе «200 храмов» многие узнали из-за конфликта между РПЦ и москвичами в парке «Торфянка». Туда для строительства храмового комплекса привлекались православные активисты из организации «Сорок сороков», которые нападали на местных жителей, выступающих против строительства. В конечном итоге отстоять парк удалось, но все же на его территории был установлен молельный крест, у которого православные проводят молебны.
Как позже выяснил Daily Storm, на защите православных москвичей стоял и центр по борьбе с экстремизмом: капитан отдела «Э» Роман Подборонов задерживал активистов среди местных жителей, а в кулуарных разговорах борьбу за храм называл личной войной.
