18+
Toss a coin to your witcher, или «Ведьмаку заплатите чеканной монетой» — песня, которая под конец 2019 года всколыхнула весь интернет и породила массу мемов и шуток, не говоря уже о многочисленных каверах. При этом весь саундтрек к «Ведьмаку» оказался крайне удачным и запоминающимся. Все это — дело рук американского композитора родом из Санкт-Петербурга Сони Белоусовой, которая уже давно работает над созданием музыки к фильмам и сериалам. О том, сколько сил и времени уходит на творчество, как проходила работа над «Ведьмаком» и что из себя представляет индустрия саундтреков, Соня Белоусова рассказала в интервью Daily Storm.
— Соня, вы уже давно живете в США. Расскажите, почему решили перебраться за океан и как часто удается приезжать в Россию.
— Начнем с России. Сюда я приезжаю как получается, но стараюсь хотя бы раз в год, как раз на праздники, чтобы всем сказать «Привет!» и «С Новым годом!». Чаще приезжать не получается, иногда приезжаю даже реже.
Что касается переезда в Америку, то произошло все так: родилась я в Петербурге, вся моя семья живет там. Дальше я поступила в Гнесинку и закончила ее по отделению композиции и фортепиано. После этого мне стало понятно, что мне интересно писать музыку к фильмам, но в России, к сожалению, это не востребовано. Именно поэтому я продолжила свой путь в США. Сначала это был Бостон и Berklee College of Music. Там есть замечательная программа именно по созданию музыки к фильмам. А дальше я переехала в Лос-Анджелес, где продолжила учебу в UCLA. В итоге я так и осталась в Лос-Анджелесе, где пишу много музыки к прекраснейшим проектам.
— Как и многие большие музыканты, вы начали свой путь очень рано. Судя по вашей биографии, уже в восемь лет вы вышли на сцену Санкт-Петербургской филармонии. Вы помните, как все начиналось?
— О да, было дело! Меня родители за ручку привели в музыкальную школу — мне было пять лет на тот момент. У меня очень музыкальные родители. Мама играла на фортепиано, папа — на аккордеоне. И мне все это очень нравилось, я активно занималась музыкой и как-то сразу начала заниматься композицией, потому что мне всегда было интересно сочинять. А потом я поняла, что мне больше по душе писать не концертную музыку или просто какую-то абстрактную — у нее должна быть своя история. Так и появились саундтреки к фильмам.
— То есть большую часть времени вы посвящаете именно композиции, а не выступлениям?
— До какого-то момента было 50 на 50: я очень много исполняла, еще у меня был проект Player Piano. Однако на это стало просто физически не хватать времени, потому что это совсем другого плана карьера. Так что сейчас это исключительно саундтреки.
— Кстати, проект Player Piano невозможно крутой. Вы же там не просто исполняете каверы на известные композиции из фильмов и сериалов на камеру. Там костюмы, соответствующий антураж — буквально полноценный видеоклип с сюжетом. Вот только последнее видео вышло аж три года назад. Не хотели бы возродить проект?
— Хотелось бы, но это снова тот самый вопрос нехватки времени. Мы же как все это начали: давно, еще в 2011 году основатель компании Marvel Стэн Ли создавал свой YouTube канал. И в это же время пришла идея проекта Player Piano, в центре которого был бы композитор и пианистка — то есть я. Внутри него я создавала различные аранжировки — либо виртуозные фортепианные, либо фортепиано плюс другие инструменты. И дальше мы снимали эти видео. Очень здорово и замечательно — мне безумно нравился этот проект, работать со Стэном было совершенно потрясающе. Мы были на Comic Con, на Anime Expo и на других мероприятиях. Но все это отнимает огромное количество времени. Например, у нас было видео по «Звездным войнам», где я делала специальную аранжировку — это была 10-ти минутная композиция, очень сложная. В это время я просто не могла работать ни над чем другим.
— Но над фильмами и сериалами вы начали работать примерно в то же время, верно?
— Да, это у меня шло все параллельно с Player Piano. Потом проект закончился и я полностью посвятила себя кинематографу. Саундтреков за это время набралось очень много. Вот, например, в прошлом году мы делали The Romanoffs («Романовы»), где шоураннером был Мэттью Уайнер. Затем был проект Sacred Lies («Священная ложь») — мы только-только закончили работу над вторым сезоном, сериал выйдет уже в феврале. Для этого проекта я писала и музыку, и песни — точно так же, как и для «Ведьмака».
«Ведьмак» — это было очень интересно. Лично я начала работать над ним год назад. Обычно все не так: как композитор ты вовлекаешься уже на этапе постпродакшена, но в этом случае процесс выглядел иначе. Нам нужны были песни и танцы, которые должны были быть отсняты, поэтому они были написаны заранее — до начала съемок. А съемки непосредственно начались в октябре прошлого года. Это был огромный процесс, который закончился два месяца назад. И теперь у меня каникулы! (смеется)
— А как выглядит процесс создания саундтрека? Вот приходит к вам шоураннер и говорит: «Соня, хотим музыку для «Ведьмака». А что происходит дальше?
— В случае с «Ведьмаком» процесс был такой: мы с частью команды уже работали вместе над проектом Sacred Lies, и когда они закончили написание сценария, мы уже на тот момент были знакомы. Эти ребята прислали мне скрипты, я прочитала. И мне настолько все понравилось, что сразу захотелось вовлечься в этот удивительный мир. Дальше, как я говорила, нужно было написать большое количество песен и танцев — и все это до начала съемок. Соответственно, на старте проекта у меня уже был написан час музыки, были готовы определенные тематические сюиты. Для каждого персонажа была своя тема хронометражем в пять минут или даже больше. На тот момент я написала сюиты для Геральта, Цири, Йеннифер и Нильфгаарда. Так что, когда подошло время монтажа (в апреле), главный музыкальный каркас и тон музыки были уже созданы и определены. А с апреля было очень весело! (смеется)
— Боюсь подумать, что же было дальше…
— В «Ведьмаке» восемь эпизодов, и музыка на протяжении всего времени практически не останавливается. На каждый эпизод — примерно час музыки. И в итоге получаем восемь. Мы записывали очень много всего, и все вживую. Только мы с Джионой записали (Джиона Остинелли — второй композитор «Ведьмака». — Примеч. Daily Storm) 64 инструмента, и это не считая приглашенных ансамблей и солистов. Все потому, что эта музыка требует чего-то интересного и необычного. Мы заказали более 60 инструментов из самых разных стран мира: из России, Венгрии, Китая. Какие-то из них были сделаны в Америке. Многие были историческими, но мы хотели придать им некий современный колорит.
Очень много записей было сделано в студии в Лос-Анджелесе. Потом мы ездили в Лондон, где были записаны лютни. Мы их на самом деле записали огромное количество — я даже не знаю, как некоторые из них на русском назвать. Был даже такой инструмент (его английское название — theorbo), у которого корпус выглядит, как у лютни, а гриф — как у контрабаса. В общем, у нас был целый автобус этих инструментов.
А дальше мы записывали Джоуи Бэти, который исполнял роль Лютика.
— Надо признать, он чудесно воплотил этого персонажа!
— Мы с ним вообще очень много работали, потому что песни нужно было записывать с самого начала. Мы должны были подготовить его к съемкам в вокальном плане — чтобы он разучил все песни, чтобы правильно их исполнил. А уже на этапе постпродакшена мы приехали в Лондон, где записывали Джоуи в студии. Это было очень весело, потому что ровно в этот день Джоуи пришел в студию больным. Он пил очень много чая с медом и лимоном. А потом еще больше чая. И мы такие: «Джоуи, еще чай — вот, пожалуйста!» Но он был огромным молодцом! Джоуи — очень разносторонний исполнитель, он дал нам именно тот материал, который был нужен.
А уже из Лондона мы полетели обратно в Лос-Анджелес, где продолжили работу с одним из сценаристов сериала, Декланом де Барра. С ним мы создали… Сколько же песен мы сделали? Была песня для первого эпизода, пятого и восьмого. А дальше мы записывали… Ох! Сколько же инструментов было? Точно был гобой, дудук, скрипка… Очень много в Лос-Анджелесе записали! Весь год — просто запись-запись-запись. Все это продолжалось до ноября.
Работа над «Ведьмаком» — уникальный процесс в плане количества музыки.
— Это все звучит совершенно безумно! Но хочу вернуться к Джоуи и конкретно к песне, которая заразила просто всех — даже тех, кто не смотрел «Ведьмака». Я имею ввиду Toss a coin to your witcher, в русском варианте она зовется «Ведьмаку заплатите чеканной монетой». Могли ли вы подумать, что песня просто взорвет все медийное пространство?
— Кстати, русскоязычный вариант я так и не слышала, хотя название знаю. (смеется) На самом деле, когда ты пишешь музыку, — не думаешь о том, как это пойдет. Ты просто пишешь то, что наиболее выигрышно в каком-то контексте. Изначально было пять или шесть версий «Чеканной монеты», которые мы отправили Лорен (продюсер «Ведьмака» Лорен Шмидт. — Примеч. Daily Storm). А дальше она выбрала два, и в итоге мы остановились на том, что все, собственно, и услышали в сериале. Мы хотели дать ей опции в стилистическом плане, поэтому песня варьировалась от чего-то очень средневекового до рэп-версии.
После того как был утвержден тот самый вариант, мы отдали ее сценаристке Дженни Кляйн, которая написала слова. Изначально они были прописаны именно в сценарии, но когда мы начали плотно работать над песней, мы немного переделали слова, чтобы они больше подходили к ее формату. Ну а позже мы привлекли Джоуи, чтобы он выучил ее и для соответствующей сцены, которая снималась на Канарских островах. И уже после этого мы продолжили работу в постпродакшене с той демоверсией, которая использовалась в момент съемок. Все оркестровое наполнение и запись вокала происходили в Лондоне.
— Джоуи Бэти в одном из интервью признался, что песня ему откровенно надоела. У вас такого не было? Есть ли вообще такое, что та или иная композиция ну очень приедается?
— Я бы не сказала, что надоедает, но когда ты работаешь над материалом долгое время и слушаешь его огромное количество раз, то в какой-то момент уже становится сложно. С Toss a coin to your witcher я живу уже больше года и знаю ее вдоль и поперек, поэтому иногда есть чувство, что все, не могу больше. В этот момент важно отложить этот материал на какое-то время и потом вернуться к нему и посмотреть на него с другой стороны. Тогда получится оценить, стоящая ли эта работа или нужно еще что-то доделать.
— Вам никогда не предлагали поработать над каким-нибудь российским сериалом или фильмом?
— Пока таких предложений не было. Карьера складывается таким образом, что я работаю в основном с Америкой. Если поступят интересные предложения со стороны России, то я с большим удовольствием их рассмотрю. Мне нравится то, что я сейчас делаю, потому что есть огромное разнообразие жанров и проектов и они дают такое же большое количество возможностей.
— А есть такие фильмы или сериалы, которые уже вышли и вы, посмотрев их, подумали, что, наверное, были бы не против написать для них музыку?
— Сложно сказать. Есть сериалы и фильмы, которые мне нравятся, но я никогда не думала о том, хотелось ли мне написать к ним музыку. Я больше смотрю вперед, в новые проекты, нежели на уже готовый продукт. Мне нравится разнообразие: «Романовы» были очень оркестровой работой, «Священная ложь» — больше про песни, «Ведьмак» — это нечто очень эпичное.
— Есть уже планы на следующий проект?
— (смеется) Планы есть всегда! И их много.
— Я, когда смотрела закрывающие титры после первого эпизода «Ведьмака», очень порадовалась, увидев вашу фамилию в списке композиторов. Это действительно здорово и приятно. Скажите, как вас там воспринимают? Больше как именно русского музыканта? Или же вы уже стали своей?
— Я уже абсолютно свой человек там, тем более что я во всем этом уже давно нахожусь. Вообще, многие композиторы, которые там варятся в индустрии, изначально приехали из разных стран. Тот же Ханс Циммер, например. И их таких много. Там не воспринимают так, что ты из этой или вот этой страны. Ты просто там находишься и создаешь продукт для индустрии, вот и все.
