Кому в Москве рыть хорошо?

После того как на минувшей неделе на востоке Москвы произошел прорыв труб с горячей водой (тогда без отопления остались квартиры в 900 домах, более 600 тысяч жителей столицы), в Telegram-каналах появились сообщения о том, что мэрия Москвы пытается якобы выкупить у СМИ и блогеров «блок» на аварию.

«Шторм» решил выяснить, что могло породить разговоры о «блоке». Есть ли что скрывать коммунальщикам?

Мы сделали два очень простых шага. Сначала выяснили, в чью зону ответственности входит прорыв на теплотрассе. ТЭЦ-23, рядом с которой произошла авария, относится к системе «Мосэнерго». Но за трубы, которые идут от нее к жилым домам, отвечает другая дочерняя компания «Газпрома» — Публичное акционерное общество «Московская объединенная энергетическая компания» (ПАО «МОЭК»). В нем, в отличие от «Мосэнерго», у столичной мэрии доли нет.

Определившись с «подозреваемым», мы начали выяснять, насколько честной и ответственной жизнью живет компания. Заглянули в перечень ее закупок за последний осенний месяц и выяснили, что контракты МОЭК достаются не самым простым людям.

Итак, шесть схем от МОЭК

Первую схему мы назвали «депутатская». Потому что цепочка, ведущая к поставщикам МОЭК, начинается от действующего депутата Госдумы Абдулгамида Эмиргамзаева. Согласно данным «СПАРК-Интерфакс», ему принадлежит большая часть компании «Эксперт-финанс», которая связана с двумя крупными подрядчиками МОЭК — «Центр Проект Строй» и «Новые технологии», контракты которых измеряются сотнями миллионов рублей.

Вторая схема — «полицейская». Она значительно проще «депутатской». Здесь высшее звено — бывший глава службы безопасности «Газпрома» Иван Сардак. До того как уйти на гражданку, он возглавлял ГУБЭП МВД России и национальное бюро Интерпола. С МОЭК он связан через своего сына Юрия, которому принадлежит ООО «Управление капитального строительства», заключившее с «дочкой» «Газпрома» в 2017 году контракты на 261 миллион рублей.

Третья схема — «железнодорожная» — самая сложная из всех (притом, что она работает не на закупках труб и контрактах на ремонт теплотрасс, а на тендерах по приобретению гигиенических средств). На вершине ее — бывший руководитель РЖД Анатолий Якунин. После публикации Panama Papers в СМИ попали данные о близких друзьях главного железнодорожника страны, которым доставались прибыльные контракты от монополии. Один из них — Алексей Крапивин, сын Андрея Крапивина, которого называют товарищем Анатолия Якунина.

В «СПАРК-Интерфакс» можно найти ниточки от младшего Крапивина к предпринимателю Антону Белякову (не имеет отношения к члену Совета Федерации от Владимирской области Антону Владимировичу Белякову - прим.ред.). Беляков тоже засветился в Panama Papers. Он от имени английской компании-посредника Multiserv Ovearseas участвовал в подписании соглашения с участием РЖД и шведской «Бомбардье транспортейшн» на 104 миллиона долларов. По данным СМИ, Multiserv Ovearseas заработала на этой сделке 80 миллионов долларов (потери РЖД можно оценить примерно в 30% от этой суммы). В «железнодорожной» схеме Беляков — важнейшее звено. Ему принадлежит более четверти уставного капитала ООО «ХК «Зеленый Берег XXI Век». Эта компания является крупным держателем патентов на различные гигиенические средства.

Ее партнер — ООО «Технологии Инновационной Защиты» (ТИЗ), заключившее договор на приобретение 29 лицензий на косметику «Зеленый Берег XXI Век». Именно ТИЗ поставляет в МОЭК мыло. Хотя сумма в семь миллионов кажется небольшим приработком на фоне контрактов с РЖД.

Предельно простая «газовая» схема — номер 4 в нашем списке. До 2017 года нам бы пришлось и здесь рисовать длинные цепочки связей. От Ярослава Галко к тульской компании «Сфера» (этим занималась газета «Ведомости» в 2011 году, когда искала связи между тульской фирмой, получавшей щедрые контракты «Газпрома», и семьей топ-менеджера газового гиганта Галко). Сейчас все гораздо проще: Ярослав Ярославович ушел работать в «Газпромбанк», после чего купил 50% УК «Сфера». В ноябре 2017 года туляки стали победителями в двух тендерах МОЭК на 66 миллионов рублей. Не менее продуктивно они сотрудничают и с «Мосэнерго».

В закупках странными могут быть не только компании-партнеры, но и адреса. В Москве это дом номер 8, строение 2 по улице Годовикова. Тут внезапно оказались прописаны сразу две фирмы, связанные с МОЭК. Одна — филиал компании-поставщика (ООО «Спецтехника» с контрактами на 200 миллионов рублей), другая — филиал дочерней компании «Газпрома» (ООО «Теплоэнергоремонт»). Возможно, это соседство и не помогает «Спецтехнике» побеждать на тендерах МОЭК, но уж точно и не мешает.

Шестая схема к закупкам, которые проходили в ноябре 2017 года, отношения не имеет. Но пройти мимо крупнейшего поставщика МОЭК мы не смогли и добавили в список «водопроводную» схему, тем более, что она очень простая. Компания ООО «Холдинг Веста-СФ», заключившая в 2017 году контрактов с МОЭК более, чем на 3,5 миллиарда рублей, принадлежит Максиму и Наталье Пономаренко. Это дети главы «Мосводоканала» Александра Пономаренко. Еще один «медалист» по контрактам с МОЭК (2,2 миллиарда рублей) — ООО «Вектор-СФ», тоже связано с Александром Пономаренко. До 2009 года он владел большей частью этой компании через фирму ООО «Простор-СФ». Сейчас она записана на некую Любовь Комиссаренко.

Конечно, подобных схем в МОЭК гораздо больше, чем шесть. В самом факте заключения контрактов с фирмами известных людей и друзей чиновников ничего преступного нет. Но есть вопросы к изнанке подобных соглашений: очень часто «компании из схем» изначально предлагали на тендерах самую высокую цену, а затем их конкурентов снимали с торгов по тем или иным обстоятельствам, и они оставались единственными участниками и победителями. В 2016 и 2017 годах МОЭК заключила контрактов на 39 миллиардов рублей. Сколько из них ушло в карманы излишне дорогих подрядчиков — вопрос к службе финансового контроля «Газпрома»: если заткнуть все дыры, то можно будет за несколько лет отбить «Крестовский», и число прорывов, возможно, тоже сократится.