18+
Марат Габидуллин, или, как его зовут в народе, Дед Мартин, вероятно, один из наиболее известных «вагнеровцев», который продвинулся от простого бойца до командира разведывательной группы. Из состава ЧВК он вышел в 2019 году, перед началом вооруженного конфликта на Украине. В настоящее время 55-летний Габидуллин проживает во Франции и выступает против СВО и политики Владимира Путина. В интервью Daily Storm командир подразделения «Вагнер», участвовавший в боевых действиях в Сирии против ИГИЛ*, заявил, что пока на российской границе сохраняются проблемы бедности и безработицы, угроза терроризма будет оставаться актуальной, и ее нельзя полностью устранить только силовыми методами.
— Появились сведения, что террористов вербовали через Telegram-канал «Исламского государства вилаята Хорасан»* — афганского крыла ИГИЛ*. Нужно ли провести военную операцию в Афганистане, чтобы зачистить эти ячейки или необходимо как-то по-другому с ними бороться?
— Военная часть необходима. Если есть уже военное формирование, если есть такая группа вооруженных и [радикально] настроенных людей, то, конечно, нужно проводить против них боевые операции, уничтожать их физически. Но при этом создавать такие условия, чтобы идеологический центр утратил способность вербовать [новых боевиков] в состав этих отрядов.
Я вообще сторонник комбинированных мер. Одними силовыми методами эту проблему не разрешить. Приведу пример из собственной практики — можете сами дать этому оценку.
2017 год. Дэйр-эз-Зор. Окончание военной операции по освобождению этого города. Практически все идет под завершение. Там оставался последний оплот — на острове Сакр засела группа прикрытия отхода боевиков. Они в конце концов переправились на другой берег Евфрата и сдались курдам. А вот отряд прикрытия закрепился на острове Сакр. Этот остров зачищали наши парни.
В результате операции было захвачено в плен 250 боевиков — их допрашивали, оформляли. Кстати, всех их содержали в выделенном помещении в лагере военнопленных и им даже медицинскую помощь оказывали. Понятно, что служба безопасности «Вагнера» обладала «правом первой ночи» — естественно, они сначала допрашивали, а потом боевиков передавали Мухабарату (Военная разведка Сирии).
Вопреки расхожим слухам о том, что эти пленные были якобы расстреляны, утоплены «Вагнером» — это не правда. Их всех передали Мухабарату. Вот они с ними сотворили что-то немыслимое.
Все личные дела, допросные листы боевиков проходили через меня, я в это время работал в центральном офисе у Пригожина. Я получал их по почте, распечатывал, брал фотографии и на каждого такой файлик готовил, и все они у меня были сложены.
Я с ними лично ознакамливался, читал все эти допросы, распределял всех на несколько категорий.
Во-первых, это были сирийцы — причем представители далеко не самых бедных слоев. Очень многие из них были бойцами «Свободной сирийской армии», потом они переметнулись в ИГИЛ*. У них определенный запрос был — они начали свою борьбу с того, что подняли флаг против режима Башара Асада и его жесточайшей коррупции и клановости.
Потом там было 15 узбеков. Граждане Узбекистана и Киргизии, но все узбеки. Они просто-напросто говорили о том, что не могут у себя на родине как-то устроиться и прокормить свою семью. Вынуждены были поехать на заработки в Россию, а там подпали под влияние представителей ИГИЛ*, которые через Турцию переправили их.
Потом уйгуры — тоже было человек 15, они пришли воевать за халифат, подталкиваемые притеснениями со стороны китайского правительства по отношению к ним.
То есть видите, сначала нужно создать условия, при которых люди не воспылали бы желанием искать какую-то силу, к которой можно присоединиться, чтобы бороться с той несправедливостью, которую они видят перед собой и от которой они страдают.
Одними военными методами эту проблему не решить. Я когда ознакомился со всеми личными делами, пришел именно к такому выводу. Да, российская пропаганда давит на то, что ИГИЛ* возник в результате необдуманных действий со стороны Соединенных Штатов Америки в Ираке. В какой-то степени это так, но, с другой стороны, кто им поставлял бойцов? Они ехали с территории союзников России, тот же самый Узбекистан, Киргизия, Китай.
Пока [в Средней Азии] будет твориться то, что сейчас творится, идеологи ИГИЛ*, Аль-Каиды* и других формирований будут нанимать и вербовать террористов и смертников — это питательная среда для них.
И не нужно требовать от людей многого. Что с них взять? Они малообразованны, слаборазвиты. Это люди, у которых горизонт мышления сужен — им легко внушить мысль, что в их бедах виноваты [конкретные] люди, крестоносцы, допустим. Они очень поддаются такому воздействию, они внушаемые.
— Террористы, которые совершили теракт в Подмосковье, похожи на ваххабитов, боевиков ИГИЛ*, которые были в Сирии?
— Нет такого стандартного образа террориста, это все выдумки. Я много [рассуждений] слышал по этому поводу со стороны пропагандистов. Они такими специалистами вдруг неожиданно стали и кричат, что в преддверии священного месяца рамадана ИГ* не может совершать [теракты].
Операцию по освобождению нефтяных месторождений мы начали в феврале 2017 года. Наступление шло до выхода на границу с Акербатской зоной в июне того же года [священный пост у мусульман в том году длился с вечера 26 мая и до вечера 25 июня]. И ничего в этот период времени не мешало им оказывать активное сопротивление. Они воевали довольно упорно.
Притом вот эта привязка к тому, что они должны были стать смертниками, — с какой стати? Тоже нет никаких в этом смысле стандартов и правил. Тогда бы мы в свое время, когда воевали в Сирии, не наблюдали бы отступающих «игиловцев»*. А мы видели — они убегали от нас.
— По словам террористов, им заплатили за теракт 500 тысяч рублей. Часто ли ИГИЛ* платит за теракты или все-таки это идейные террористы?
— Это не устойчивая идеология. Сосредоточенный идейный центр или основные умы этого движения разрабатывают методы воздействия, исходя из того, чтобы просто достичь своей цели. Тут они исходят из любых сопутствующих факторов, чтобы совершился сам акт.
Кому повлияли на сознание, настроили его должным образом, кому денег подкинули — без разницы. Они выбирают из методов и способов заставить человека совершить те или иные действия самый эффективный.
А 500 тысяч, не знаю, может, эти деньги предназначались для того, чтобы обеспечить их средствами, чтобы они могли скрыться или подготовить документы прикрытия.
Вообще сам подход к расследованию этого теракта и все сопутствующие мероприятия, допросы настраивают прежде всего на некоторые сомнения относительно того, что эти люди говорят не под диктовку. А это, как правило, не способствует получению информации, которая давала бы полное представление о ситуации.
— А как нужно было получать сведения?
— Прежде всего задержание должно быть таким образом обставлено, чтобы террористы были нейтрализованы и в некоторой степени шокированы. Допрос должен осуществляться по определенному алгоритму, когда ответы на вопросы предполагают получение объективной информации. Есть даже определенные методики, которые исключают всякое физическое воздействие.
Здесь две существенные разницы, между проведением допроса военнопленного по горячим следам и подозреваемого в совершении теракта. Я, допустим, как командир подразделения, которое ведет боевые действия, и, если в процессе боевых действий я захватываю кого-то в плен, то я, как командир, обязан сразу же провести допрос для получения нужной информацию с целью выполнить поставленную боевую задачу и сберечь своих людей.
У меня там уже в этом случае есть определенная направленность допроса. Я ему задаю вопросы и, в данном случае, как это ни цинично звучит, как это ни жестоко, допускаю методы физического воздействия для того, чтобы получить от него информацию. Потому что здесь не расследование — речь идет о добывании сведений касаемо боевых порядков противника и его действий для того, чтобы обеспечить продвижение вперед.
А вот допрос подозреваемого в преступлении — это совершенно другое. Здесь необходимо выяснить объективную картину произошедшего, без какой-либо направленности, без привязанности к объекту.
Задержание же этих террористов было обставлено таким образом, что они уже получали настрой на то, что они должны говорить.
— Вы не считаете, что этот теракт связан с Украиной?
— Напрочь отвергаю такую возможность. Сами посудите: здесь, на Западе, террористов не очень любят. Знаете, и общественное мнение настроено против терроризма как такового, как явления. Если какая-то причастность обнаружится, общественное мнение уже перестроится в таком критическом ключе против Украины.
Здесь политики привыкли прислушиваться к общественному мнению. Теракт очень сильно может навредить самой Украине и, как следствие, значительно сократить количество военной помощи.
— Есть версия, что террористы связаны с Украиной, потому что свернули на трассу, ведущую к ее границе. Как бы вы их действия объяснили?
— В данном случае, кто его знает, что творится в голове у человека, который только что убил столько людей. У него такой психологический не то чтобы надрыв, а аффект. Какие у него там подключаются механизмы, и мотивация… что им движет? Он сел и поехал.
Само по себе то, что они сели в машину и поехали тесным коллективом в одном направлении вместо того, чтобы разбежаться в разные стороны, уже наталкивает на то, что в прострации они находились.
Трудно сказать, что направило. Это совсем не говорит, что они надеялись, что будет какой-то коридор. Многие люди задались этим вопросом: ну ладно, подготовят со стороны Украины этот коридор, а со стороны России кто его подготовит? Это же окно как бы с двумя рамами, одно открывается в одну сторону, другие створки открываются в другую сторону.
— Во Франции, где вы сейчас находитесь, какой версии событий придерживаются обычные люди?
— Я не занимался каким-то опросом. Из того, что я слышу, что говорят, мнения здесь разные. Есть и такие, кто верит, что причастны и ЦРУ, и ГУР Украины.
Но в целом люди в очередной раз убедились, что [исламистский] терроризм представляет из себя очень существенную, серьезную непредсказуемую угрозу.
— Как вы считаете, почему теракт в «Крокус Сити Экспо» произошел? В чем была цель террористов?
— Что касается «Исламского государства», надо помнить, что вообще идеологи ИГИЛ* составляют апокалиптическую секту в составе ислама. Сейчас на данный момент ее задача приблизить наступление «суда божьего». Их идеология замешана на то, чтобы погрузить человечество в состояние кровавого хаоса, они изыскивают любую возможность совершения подобных терактов.
— Приведет ли случившийся теракт к увеличению числа террористов и их акций?
— Вне всякого сомнения, так оно и будет. У них совершенно другая логика, она непостижима для нас. Они живут в другом пространстве, другими взглядами и нормами. У них все иначе и они из этой ситуации сделают именно подобные выводы.
Для идеологов «Исламского государства» главное — погрузить мир в хаос и без разницы каким способом: убивать, крушить, взрывать, расстреливать и этим самым обеспечить себе место в раю — на этом замешана вся их идеология. Они не жалеют себя абсолютно. Они уже себя списали из списка живых и готовы бросить семью, своих детей и родителей.
Террористическая группировка «Исламское государство» фактически существует с 2013 года и изначально называлась «Исламское государство Ирака и Леванта», сокращенно — ИГИЛ. 30 сентября 2015 года началась операция Вооруженных сил России против запрещенных в РФ террористических организаций «ИГ» и «Джебхат ан-Нусра» в Сирийской Арабской Республике (САР). В боевых действиях участвовала и ЧВК «Вагнер». За два года боевых действий войска САР и РФ освободили от боевиков около 85% территории страны.
* ИГ («Исламское государство», ИГИЛ), Аль-Каида— запрещенные в России террористические организации.
