18+
Поезжай-ка ты в Аньхуй
60 пар раскосых глаз смотрят на меня с любопытством и восхищением. В этом китайском городе европейский человек — большая редкость. Небольшой кабинет с огромными окнами, обшарпанными стенами и гудящими вентиляторами на потолке. Школа мне досталась, скажем так, очень бедная. Ученики 10-го класса сидят за длинными узкими столами, рядом — стопки учебников. В классе 60 человек (страшный сон любого российского учителя). Дети рассажены по росту: маленькие на первых партах, рослые с трудом размещаются на последних. Урок больше похож на хоровое пение. По складам они повторяют за мной слова. Так проходят занятия в старшей китайской школе.
Сентябрь я провела в городе Хуайбэй провинции Аньхой. На самом деле провинция называется Аньхуй, но русские слегка изменили его для благозвучия. Месяц я работала преподавателем русского в сельской школе. Хуайбэй по местным меркам — большая деревня: всего-то два миллиона населения. Школ, где преподают русский, очень мало. В моей школе учится тысяча человек. 180 решили учить русский, остальные — английский.
Мистер Ту и Путин
Школа, в которой я преподаю, как я говорила, весьма бедная: позволить себе нанять учителя русского на постоянной основе руководство учреждения не может. Поэтому мистер Ту – так мы называли директора — заключает договор с Иркутским государственным университетом. Двое магистрантов — филолог и переводчик – приезжают в провинцию и в течение месяца занимаются с детьми. Школа оплачивает дорогу, проживание и развлечение. Мистер Ту уверен, что на других условиях русские учителя не поедут в глухую китайскую провинцию, о которой в России никто не слышал. Мы жили в шикарном гостиничном номере, в школу нас отвозили и привозили, а вот развлекательную программу оплатили предприниматели – друзья мистера Ту.
В первый же вечер после приезда для нас организовали банкет в гостинице: восемь директоров местных школ и две русские учительницы собрались за круглым столом. Меню: куриные лапки в бульоне и жареные гусеницы шелкопряда, ну и прочая местная экзотика. Китайскую 43-градусную водку директора открывали особенно торжественно. По обычаю младшие по возрасту гости подходят к старшим, наполняют им бокал, произносят тост и вместе пьют (не чокаясь). Нам нужно было совершить почетный круг и обойти всех присутствующих. Отговорки вроде «устали с дороги», «не привыкли к таким крепким напиткам» не принимаются. Отказаться – значит проявить неуважение. В общем, мы выжили, наверное, только благодаря острой китайской еде.
Весь месяц нас возили на экскурсии и приемы в администрацию города. Мистер Ту с гордостью рассказывал, что в его школу приехали учителя из России. После этого все хотели с нами сфотографироваться. Многие интересовались, видели ли мы Путина.
Китайская Дуся и русский хором
Я хоть и владею английским, в глухой китайской провинции это умение мне мало помогло, знают его там единицы. В помощницы мне дали Свету. Были еще Наташа и Дуся – такие имена выбрали для себя китайские преподаватели русского в этой школе. Света бывала в России и хорошо говорила по-русски. Я вела уроки, а она переводила. Китайское имя Светы я так и не смогла выговорить.
Дети, которые сознательно выбрали русский язык, ждали нашего приезда и за месяц практики хотели получить максимум знаний. Я подготовила игры для каждого занятия, чтобы для учеников предмет не стал очередной скучной дисциплиной. Но на месте выяснилось, что от назначенного плана отступать нельзя. Мы должны идти строго по программе – так решили Света, Наташа и Дуся.
Когда стало известно, что в каждом классе учится по 60 ребят, я насторожилась: с детским гамом трудно справляться любому учителю. Поначалу, чтобы успокоить детей, приходилось играть с ними в молчанку.
В классе за столами в среднем ряду ребята сидели по пять человек, на крайних рядах – по два. Для ребят, которым не хватило места за партой, ставили дополнительные стульчики или рассаживали их сбоку от учительского стола. Школьники приветствовали учителя аплодисментами. Чтобы порадовать меня, подростки заранее выучили слово «здравствуйте».
В здешних школах опрашивать каждого ученика не принято. Обычно преподаватель читает вслух текст, и дети повторяют за ним. Когда педагог устает, он включает магнитофон с записью. Дома школьники заучивают материал наизусть и на следующий день хором выдают его учителю.
И все же за урок я старалась спрашивать как можно больше детей. Очень выручал сенсорный экран. Некоторые моменты объясняла с помощью картинок. Русская фонетика для китайцев — мука: они не отличают звонкие согласные от глухих. Когда у подростка получалось по-разному выговаривать «г» и «к» или «б» и «п», то я праздновала победу. Дети путались, запинались, но читали снова и снова, пока не произносили правильно.
Точно так же они писали буквы: каждую выводили точь-в-точь как на доске. Если что-то не получалось, просили помощи и писали буквы еще несколько строчек подряд. Таких аккуратных прописей я не видела ни у одного русского ребенка.
И, ар, сань и немного морали
С дисциплиной проблем не было: никто не шумел, не отвлекал соседей и не бездельничал на занятиях. Школьники спокойно и терпеливо выдерживают все уроки с семи утра до десяти вечера. Пять дней в неделю они посещают основные занятия, а в выходные ходят на дополнительные. Зато у преподавателей загруженность небольшая: учителя русского языка, например, утром ведут 2-3 урока, а после обеда спят дома.
У школьников много физической нагрузки – они не только три раза в неделю посещают уроки физкультуры, но и ежедневно по 30 минут занимаются спортом на большой перемене. Вся школа выходит на стадион. Классы строятся друг за другом и бегают по кругу под марш, в котором постоянно повторяется: «И, ар, сань» (раз, два, три). Ни один подросток не отстает, все двигаются ровными рядами. После этого дети дружно строятся на линейку, где директор рассказывает им о чести, воспитании и морали.
«Ручеек» и обнимашки
Прощание со школой и детьми оказалось более трогательным, чем я предполагала. В последний учебный день я решила провести урок на улице и познакомить детей с русскими традициями. Мы заранее выучили легкие движения народного танца. Но их повторяли только девчонки – китайские парни считают, что настоящему мужчине негоже танцевать. Зато русские игры — «Заморожу» и «Ручеек», а также хоровод – заинтересовали всех. Правда, подростки предложили свою интерпретацию «Ручейка»: они легонько колотили всех, кто пробегал между парами. Это их забавляло. Сказали, что после моего отъезда будут проводить игру сами.
Для меня стало полной неожиданностью, когда после общей фотографии обычно сдержанные и закрытые китайские подростки побежали ко мне обниматься. Они облепили меня со всех сторон, плакали и беспорядочно произносили все русские слова, которые выучили.
Русский язык в юанях
Хотела бы я там преподавать? Вполне возможно. Я знаю многих, кто решился уехать в Китай за заработком – учить русскому языку. Судите сами, средняя зарплата учителя в России — около 20 тысяч рублей. В китайской государственной школе жалованье — около 40 тысяч юаней, это примерно 36 тысяч рублей, плюс оплачивают питание и проживание. Выгода вполне реальная.
Русский учитель ищет работу в основном в крупных городах. Ну вы же знаете, что два миллиона жителей для Китая — это деревня! Мечта русского педагога – попасть в частную китайскую школу. Их довольно много в стране. Но и требования к персоналу там гораздо выше. А зарплата, соответственно, больше – от 65 тысяч юаней.
Фото: © личный архив героини
