18+
В Замоскворецком суде состоялась заключительная часть процесса по делу бывшего министра экономического развития Алексея Улюкаева. Все этапы пройдены, на прошлом судебном заседании прокуратура попросила для экс-министра 10 лет строгого режима. Сегодня состоялось завершающее заседание перед приговором. Стороны перешли к репликам, после чего состоялась самая волнующая часть процесса — последнее слово подсудимого. Тут было все: и цитирование Сократа, и сравнение требований прокуратуры со смертной казнью.
Экс-министра задержали в ноябре прошлого года. Его подозревают в вымогательстве взятки в размере двух миллионов долларов у главы «Роснефти». Под контролем сотрудников ФСБ в рамках оперативно-разыскных мероприятий Сечин лично передал сумку с деньгами Улюкаеву. За эту сумму тогдашний министр якобы должен был выдать положительное заключение о приобретении «Роснефтью» пакета акций «Башнефти».
Декабрьским утром
Журналисты начали собираться за два часа до начала суда. Несмотря на то что утро 7 декабря выдалось морозным, уже в 08:00 у здания Замоскворецкого суда появились люди. Двери распахнули перед журналистами ровно в 09:00, к этому моменту очередь растянулась на пару десятков метров.
Заседание было назначено на 10:00. Улюкаева доставили с опозданием. В 10:15 бывший министр зашел в зал, где его ждали более полусотни представителей прессы.
«Здравствуйте», — громко произнес Улюкаев.
Слышны приветствия в ответ. Первую минуту Улюкаев сидит молча, равно как и журналисты. Только щелканье фотоаппаратов нарушает тишину. Потом из толпы задают вопрос: «Как долго будете выступать с речью?»
Улюкаев отвечает, что выступление займет не дольше 10 минут.
«Что вас утомлять», — говорит он.
Кроме этого, Улюкаев ответил на вопрос «Шторма» по поводу разрешения посетить врача. На одном из заседаний защита ходатайствовала о визите к медику подсудимого ввиду его плохого самочувствия.
«Не разрешили. Так без зубов и живу», — признался экс-министр.
Большего узнать не удалось, сотрудники ФСИН по-прежнему запрещали общаться с экс-министром.
Через пять минут съемочные группы удаляются, еще через десять судья появляется в зале. Процесс пошел…
«Своя ноша не тянет»
Так как один из адвокатов Улюкаева — Виктория Бурковская — из-за болезни не явилась на третье по счету заседание, прения прошли без нее. Суд переходит к репликам.
Первым к стойке подошел прокурор Филипчук. Гособвинитель решил пройтись по ключевым моментам судебного процесса. Начал же свое выступление с уже знакомых фраз: «Считаю, что суду необходимо относиться критически к версии стороны защиты. Версия защиты является не только несостоятельной, но и комичной».
Филипчук подверг критике доводы стороны защиты — по его мнению, они не несут юридической силы. Более того, ничем не подкреплены. Прокурор упомянул и показания Олега Феоктистова, и материалы экспертизы. Речь была, скорее, для протокола. Задерживаться у трибуны Филипчук не стал, а передал слово младшему по званию коллеге.
Речь Непорожного вызвала бурную реакцию у защиты. Решив ударить ее в уязвимое место — противоречия в показаниях, Непорожный прошелся практически по всему адвокатскому составу, присутствующему в зале суда.
Начал с Гриднева, а именно с попытки адвоката повернуть процесс в свое русло:
«Понятны стремления защитника Гриднева скорректировать показания своего подзащитного, но это только усложнило положение. В ходе выполнения эксперимента велась аудиозапись. Мы ее прослушали, и очень четко слышно, что Сечин не произносит ни слова ни о каком вине», — говорит прокурор, вцепившись обеими руками в кафедру.
Для большей ясности, на одном из заседаний Улюкаев заявил, что получил сумку из рук Сечина, который в свою очередь сказал о том, что там бутылки хорошего вина.
«Кроме того, в прениях стороны защиты прозвучало немало предположений. Апофеозом было предложение Квеидзе порассуждать, а были ли в сумке деньги! — продолжает свой монолог прокурор. — На каком основании гособвинитель — молодой, здоровый — с трудом носил сумку, а Улюкаев не испытывал никаких затруднений?» — вспоминая слова адвоката экс-министра, говорит Непорожный.
«Я скажу только одно — своя ноша не тянет», — закончил прокурор.
Следующей выступает сторона защиты. По традиции первое слово взял на себя Тимофей Гриднев. По его лицу было видно, что выпады и переходы на личности его лишь раззадорили. Шквал критики полетел в ответ. Адвокат парировал каждый тезис, выдвинутый обвинением.
Опять поднимался вопрос экспертизы. Также он упомянул момент задержания, который, по его мнению, был незаконен, так как государственное лицо «пропало с радаров» на семь часов. Но что явно вызвало возмущение у адвоката, так это попытка стравить его с Улюкаевым:
«Наибольшее возмущение вызывает неэтичность гособвинения, которое попыталось столкнуть меня лоб в лоб с моим подзащитным. В отличие от вас я подвергал критике только это обвинение. Не додумывая ничего!» — восклицает Гриднев.
Гриднев довел всех присутствующих в зале до точки кипения. Адвокат Каштанова поддержала Гриднева, а уголовное дело охарактеризовала фразой из песни: «Я тебя слепила из того, что было, а потом что было, то и полюбила».
Улюкаев говорит
И вот настал тот самый момент. В зале воцарилась тишина, которую пишут заранее разложенные на столе адвокатов диктофоны журналистов. Раздается решительное: «Уважаемый суд, в своем выступлении и более ранних выступлениях я говорил, что я не виновен и подтверждаю в последнем слове».
В голосе чувствуется нотка волнения. Улюкаев говорит, что ни один документ, представленный обвинением в суде, не содержит доказательств и материалы гособвинения свидетельствуют о «чудовищно жестокой» провокации.
Экс-министр критикует и методы обвинения в суде. Слова прокурора по поводу сыра и масла Улюкаев называет доказательством «со всей пролетарской ненавистью».
«Хочу доложить, что с 2006 года я ежегодно сдавал декларации и ни разу не было никаких вопросов», — продолжает речь экс-министр.
Улюкаев прокомментировал слова прокуроров о том, что он не поблагодарил Сечина за «подарок» в сумке: «Обвинитель говорил, что я не поблагодарил Сечина. Но у нас нет статьи за невежливость».
«Данный процесс вызвал большой интерес публики. Он похож на цирк, где немолодой гладиатор отмахивается картонным мечом от серьезных сил, а публика наблюдает. А ведь уже давно сказано, не спрашивай, по ком звонит колокол, он может звонить по тебе. История меня оправдает. Хочу признать себя виновным, — продолжает Улюкаев, в этот момент экс-министр берет небольшую паузу. — Я виновен, но виновен в другом. В том, что я делал недостаточно для Родины, что слишком часто шел на компромиссы, по легкому пути, пытался выстраивать отношения, лицемерил, крутился в бюрократическом хороводе. Когда сам попадаешь в беду, начинаешь понимать, как тяжело на самом деле живут люди. А когда у тебя есть вес, то просто отворачиваешься от чужого горя. Простите меня, люди, я виноват перед вами, остаток жизни я посвящу отстаиванию интересов людей».
Улюкаев поблагодарил тех, кто его поддерживал: «Друзей, близких, простых людей, которых я встречал на улице во время прогулки и которые говорили слова поддержки».
После подсудимый обращается к Сократу, чувствуется, что за время процесса бывший министр действительно прочитал много книг: «Но вот уже время идти отсюда, мне — чтобы умереть, вам — чтобы жить. 10 лет строгого режима — не сильно отличается от смертного приговора».
Под конец выступления Улюкаев поздравил всех присутствующих с наступающим Новым годом: «Живите долго и счастливо. У меня все, ваша честь».
На этой ноте процесс завершился. Приговор будет оглашен в пятницу, 15 декабря. Перед выходом из зала Улюкаев был определенно в приподнятом настроении, говорил спокойно, общался с прессой. Да и приставы больше на это не особо обращали внимания. Последнее, что сказал Улюкаев выходящим из зала журналистам: «Портфельчик подержать любой может — будьте осторожнее».
