18+
В пятницу, 1 февраля, в общежития Министерства обороны на Большой Пироговской пришли судебные приставы с полицией и сотрудниками ЧОП. С собой у них были судебные решения, согласно которым жильцам, бывшим и действующим сотрудникам Минобороны, надлежит в кратчайшие сроки собрать вещи и покинуть свои комнаты — дом признан аварийным. Однако другого жилья им никто не предлагает — у выселяемых в паспортах указана регистрация, а значит, и место для жизни якобы имеется. Самих документов о признании домов аварийными тоже никто не видел. Корреспондент Daily Storm съездил в общежитие и узнал, что большинству выселяемых сотрудников Минобороны жить больше негде. «Завтра суд решит судьбу — либо дадут отсрочку, либо выкинут на улицу», — рассказала многодетная мать. На выручку пришел Сергей Митрохин — вооружившись монтировкой, аки Гордон Фримен, он выломал дверь и разрешил вселиться одной из семей.
В пятницу, 1 февраля, к общежитиям Минобороны на Большой Пироговской подъехали несколько машин с военной и местной полицией, а также судебными приставами во главе с Наталией Ивановой, начальником центрального территориального управления имущественных отношений. Она заявила о наличии судебных решений, из которых следует, что шесть из восьми зданий общежития признаны аварийными и будут снесены. Поэтому все проживающие оттуда должны съехать. Другого жилья сотрудникам ведомства суд не предложил, поэтому 170 выселяемых жильцов могут просто стать бомжами. На следующий день руководитель Партии ветеранов России Ильдар Резяпов собрал пострадавших людей, а также местных депутатов и организовал рабочую группу по решению вопроса. В ближайшие дни жители, возглавляемые Резяповым, пойдут в Госдуму, чтобы передать обращения депутатам.
Корпуса общежития Минобороны находятся на Большой Пироговской, 51. По пути туда я несколько раз чуть не упал: реагента на центр города, видно, не хватило, и асфальт превратился в каток. Позже приноровился, катился до нужного дома как на коньках.
У нужного мне корпуса меня уже ждет женщина — местная жительница. Скорее уже бывшая, ведь в пятницу сюда пришли судебные приставы. По решению Хамовнического суда несколько корпусов общежития признали аварийными, и работники министерства, как бывшие, так и действующие, больше не имеют права жить в своих комнатах.
К слову, документов об аварийности зданий жильцам никто не показывал, а идти людям некуда. Потенциальные бездомные уверены, что по закону им должны предоставить другое жилье, однако делать этого никто не собирается. В данном случае схема трудоустройства сыграла с людьми злую шутку: прописаться в общежитии они не могли и получали жилье на основании трудового договора. А регистрация все равно нужна, поэтому каждый регистрировался где мог. Теперь де-юре в паспорте у людей есть место для проживания, а на деле все, что им остается, — это ночевать в прихожей общежития, пока его не снесут.
Мы проходим к дальнему корпусу. В фойе сложены стопкой двери, снятые с петель при выселении жильцов. Сам дом выглядит плохенько — будто олицетворяет самое неприятное, что может хранить в себе слово «общага». В этом веке ремонта в здании не было. На полу в коридоре — битая плитка; некоторых окон нет — они затянуты полиэтиленовой пленкой, рядом с ними дует. Свет на этаже почти отсутствует. Есть он только на кухне и в некоторых комнатах, но и там его недостаточно.
Светлана Климова, мать четверых несовершеннолетних детей, рассказывает, что в одном из зданий общежития несколько лет назад женщина с ребенком упала в шахту лифта и после этого подъемники на всякий случай решили отключить везде. Жители девятиэтажек вынуждены ходить пешком.
Климова, в пуховике, везде с телефоном — теперь, после того как ее выгнали из дома, она все снимает на камеру — на всякий случай. Фонарик в телефоне как раз кстати при таком освещении. В коридоре она рассказывает, что пришла работать в Минобороны во времена «Славянки», известной по коррупционным делам компании бывшего министра обороны Анатолия Сердюкова.
В 2009 году Климовой выдали квартиру — на нее, мать и брата. А вот двоих детей Светланы не учли, и «получилась» квартира на 18 квадратных метров. Но мать Климовой жилье приватизировала, а ее дочери с двумя детьми выделили комнату в этом самом общежитии.
Сейчас у Светланы уже четверо детей: старшему 13 лет, младшему — полтора месяца. Пока что ее еще не выселили. Завтра у многодетной матери суд.
«Завтра суд решит мою судьбу и судьбу моих четверых детей. Либо мне дадут отсрочку, чтобы я могла найти другое жилье, либо меня просто выкинут на улицу. Буду жить на лестничной клетке общежития, больше мне идти некуда», — делится Климова.
Этажом выше заметна активность: в коридоре несколько еще не выселенных жильцов в халатах и тапочках. Рядом с ними — председатель партии «Яблоко» Сергей Митрохин и два члена Партии ветеранов России. Женщины, одетые по-домашнему, выносят в коридор из кухни чай, вафли. Под ногами — советский паркет зияет дырами. Где-то они прикрыты ковром. После выселения некоторые комнаты остались без дверей — теперь они лежат на лестничной клетке. Комната, откуда женщины выносят угощенье, закрыта шторкой. Другие помещения просто опечатаны.
Постепенно в коридоре становится теснее. Приходят и люди, которых выселили из соседних корпусов, но идти им некуда, поэтому они здесь, на встрече с депутатами — надеются на их помощь.
Некоторые временно живут у своих знакомых. А кому-то идти совсем некуда. Светлана Яушева, полноватая женщина лет пятидесяти, с короткими светлыми волосами, рассказывает, что работает уборщицей в Минобороны уже почти 20 лет. На ней довольно простенькая одежда — больше похожая на домашнюю, полосатая блузка в полоску с цветочками, юбка и сверху пуховик.
Мы отошли в небольшую комнатку — подальше от шума, чтобы пообщаться. На стене висят украшения, оставшиеся еще с Нового года, — бумажная гирлянда, а к ней прикреплены мягкие игрушки — крыса и собачка. Напротив, на стене, пыльный покосившийся шкафчик.
Светлана не смотрит в камеру или на меня — она глядит только в окно. Глаза ее, кажется, немного блестят.
«Живу я здесь с 2000 года. Когда устраивалась в домоуправление №23 Минобороны, мы кроме трудового договора подписывали еще договор на жилье. Хотя Фокеева (судья Хамовнического суда, которая вынесла почти все решения по выселению сотрудников министерства. — Примеч. Daily Storm) сказала, что договор на жилье утратил силу и с этой бумажкой я могу сходить… Сами понимаете куда. Даты окончания договора нет, только дата подписания — 2000 год. Но там, конечно, прописано, что пока я работаю на эту организацию, я имею право на жилье», — поясняет Яушева.
За 18 лет она сменила несколько работодателей, но все они были в структуре Минобороны, поэтому до сегодняшнего дня никаких проблем с жильем не возникало. Яушева успела поработать и в известной коррупционными скандалами «Славянке», при министре Сердюкове.
Женщина рассказала, что обратилась и к нынешнему работодателю ФГБУ «ЦЖКУ» МО РФ, но там ей ответили, что не уполномочены выдавать новое жилье.
«Когда был первый день рейдерского захвата — я так говорю, потому что иначе это мероприятие не назвать, — ко мне пришли 15 человек, все в форме. Была военная полиция, были наши представители отделения полиции, приставы, какие-то неизвестные лица кавказской внешности, для устрашения, наверное. Может быть, личная охрана Ивановой — начальницы управления имущественных отношений. Когда за моей спиной столько человек, я под давлением, конечно, все подписала», — вспоминает Яушева.
При подписании уведомления о выселении Светлане разрешили указать моменты, с которыми она не согласна. Претензии действительно были — жила в комнате 367 Светлана не одна, а с мужем и сыном. Судебное решение у приставов оказалось только на нее — значит, отец и сын имели право оставаться там. Но комнату опечатали, а жильцов выселили. Светлана с родственниками один раз ночевала в коридоре общежития — это там, где дует из окон, где облупившаяся краска на стенах, а некогда белый потолок стал желтым и местами осыпается кусками. На следующий день ее все же приютили соседи.
Сергей Митрохин, выслушивая все, начинает возмущаться: «Не надо было вообще ничего подписывать, они действуют незаконно! Нет всех документов — пошли вон!» — обращается лидер «Яблока» к воображаемым приставам.
Тем временем коридор плотно набивается выселенными из соседних домов жильцами и желающими им помочь. Коллегиально принимаются два решения: в четверг брошенные сотрудники Минобороны пойдут в Госдуму и передадут депутатам обращения, где расскажут о своей проблеме. С этим предложением выступил руководитель Партии ветеранов России Ильдар Резяпов.
Следующий шаг оказался радикальнее. Митрохин настаивал на том, что приставы действовали незаконно, выселяя Яушеву, и предложил просто выломать дверь и вернуть дом выкинутым на улицу сотрудникам Минобороны. Светлана сперва смутилась: подписывая документ приставов, она прочитала, что если зайдет в опечатанное помещение, ей грозит уголовная статья.
Митрохин не прекращает: «Я беру на себя всю ответственность, оставим все свои данные, номера телефонов, составим акт. Если приставы придут — пусть обращаются к нам».
Присутствовавших эта идея воодушевила и обрадовала, и группа из депутатов, жителей и журналиста двигает к четвертому корпусу общежития.
По дороге мы встречаем дворника — он жил в восьмом корпусе, пока его не выселили. Митрохин незамедлительно обратился к мужчине: «А хотите, мы и вам дверь выломаем, заселим вас обратно?» Дворник, как и Светлана, боится уголовной ответственности, которую ему пообещали за вскрытие двери. Уговорить его на авантюру так и не удалось — возможно, потому, что он не очень хорошо разговаривает по-русски, и мы двинулись дальше, по накатанному ледяному асфальту Большой Пироговской.
Напротив нас П-образное здание, в углублении, между двумя другими корпусами, находится четвертый корпус. На парковке две машины: белый Land Cruiser и черный Hyundai Tucson. Автомобили совсем не вяжутся с образом той общаги, в которой мы только что были.
Четвертый корпус, где жила Светлана, немного отличается от предыдущего, он в менее плачевном состоянии. Лифты все так же не работают, и на шестой этаж мы поднимаемся пешком. В коридоре возле двери Светланы уже стоят охранник ЧОП «Альфа» и заведующий общежитиями Сергей Кузнецов. Он смотрит на происходящее довольно отстраненно: ему явно не нравится активность около запечатанной двери, но и препятствовать никому не собирается. Одна из жительниц, Елена, рассказывает, что еще вчера заведующий был гораздо общительнее и сговорчивее. «А сейчас, видимо, проинформировали его, как себя вести и с кем, — методичку получил», — предполагает она.
У двери оказывается, что ключ не понадобится: вместо замка здесь просто вбит гвоздь. Митрохин просит кого-нибудь найти гвоздодер. Всех явно веселит эта мысль — скоро Светлана вернется в отобранное у нее жилье. Все в предвкушении. Единственный, кому не нравится эта идея, — заведующий Кузнецов. Он без особого интереса пытается переубедить собравшихся: «Мне кажется, это будет нарушением, если вы взломаете дверь без законного владельца, то есть представителей Минобороны, без участкового и судебных приставов». Но Митрохина уже не остановить. Жильцы объясняют, что участкового уже вызывали день назад и прийти он отказался.
«Раз отказался, значит, он нам не нужен, я на себя всю ответственность беру», — говорит Митрохин заведующему общежитием.
Наконец приносят инструменты. Все замерли в трепетном ожидании. Митрохин берет ломик и начинает вытаскивать гвоздь. Около минуты импровизированный замок не поддается, несколько раз глава «Яблока» меняет положение гвоздодера, потянул с одной стороны, потом с другой — и вот с характерным скрипом и коротким «Ой, все!» дверь открывается.
Первым в комнату заходит политик, так как обязался взять на себя ответственность за взлом помещения Минобороны. Следом за ним — жильцы. Тем временем один из присутствующих составляет акт о произошедшем, где расписывает, что семью Яушевых лишили жилья незаконно, что судебных решений в отношении двух проживающих нет, а поэтому их нельзя выселять из комнаты. Прописали и то, что всю ответственность на себя взял Митрохин. Собрав подписи с большинства свидетелей, бумагу передают счастливой владелице потерянного ранее жилья, Светлане, и советуют беречь как зеницу ока.
На этом все собрались было расходиться, но поступает еще одно предложение: взглянуть на отремонтированные подъезды общежития. В двух из восьми зданий недавно был проведен капитальный ремонт. Как утверждают жители, во время ЧМ-2018 в эти общаги заселяли иностранцев, а стоимость аренды доходила до 25 тысяч рублей.
Проверить достоверность этой информации нам не удалось, однако на сайте ЦИАН ранее действительно было объявление с предложением снять комнату по адресу Большая Пироговская, 51. На данный момент объявление снято с публикации.
Попасть в отремонтированные здания мы не смогли: входные двери на этажи были закрыты. Только на одном этаже вышел мужчина и спросил, что нам здесь нужно. Сергей Митрохин с Николаем (юристом, помогающим жильцам) попытались пройти в коридор, но гражданин стал выталкивать их и пытаться закрыть дверь. Лишь мельком нам удалось увидеть, каков оберегаемый от постороннего взгляда коридор этой общаги. Яркие ковры, новые обои на стенах, новые двери — в общем, выглядит так, словно действительно готовились к ЧМ-2018. Сказать, что общежитие принадлежит той же структуре, что и два предыдущих, просто не поворачивается язык. Мужчина, перегородивший нам путь, общаться отказался, сказав лишь, что не собирается никого впускать.
У многих сотрудников Минобороны, оставшихся без жилья, на данный момент проходят судебные заседания и апелляции. Несмотря на это, доступа к комнатам у них уже нет: двери опечатаны, а за вскрытие им угрожают уголовной ответственностью. Конкретной статьи никто так и не называет, но в этом, на самом деле, нет необходимости. Большинство выселяемых работают техническим, обслуживающим персоналом: повара, уборщики, техники. Юридически они не подкованы — слабое звено, которое можно запросто выжить из старых общаг, расположенных на лакомом кусочке земли в центре Москвы.
Светлана Яушева, например, которой на время удалось вернуть жилье, зарабатывает чуть больше 6000 рублей. А за комнату в общежитии семья из трех человек платит 8000 рублей. Не выгоднее ли снести старые, давно убитые временем и жизнью казенные дома и построить на их месте новое, элитное, прибыльное жилье?!
