18+
Прощание с Людмилой Алексеевой обернулось квестом: за день до церемонии все получили указание во время мероприятия оставаться на местах в ожидании появления президента в Центральном доме журналиста. Аккредитацию проводила Федеральная служба охраны, на нее нужно было потратить минимум час — чтобы разобраться, как выслать анкету с личными данными. Всем, кто пришел в этот промозглый, обернувшийся транспортным коллапсом день проводить в последний путь правозащитницу, пришлось хуже. Попасть к Дому журналиста можно было только пройдя через металлоискатель и отстояв очередь у главного входа. Президент опоздал почти на час. Перед его появлением людей вообще прекратили пускать в здание.
До этого в зале, где прощались с Алексеевой, были замечены оппозиционер Алексей Навальный, спикер Госдумы Вячеслав Володин, уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова и многие другие общественные деятели и известные личности. Их фигуры быстро сменяли друг друга: зал очень маленький для такого события, видеокамер и прощающихся — много. Поэтому последние просто складывали цветы на краю сцены, где был установлен гроб с телом правозащитницы. Фэсэошники только и успевали их собирать и относить, чтобы освободить место новым букетам.
Были слезы, тяжелые вздохи. Подгоняемые охраной старики, шествующие из одного конца зала в другой, постоянно останавливались в дверях на выходе и пытались вернуться обратно, если чего-то не успели разглядеть. «Бабушка, пройдите по кругу, еще раз посмотрите все», — почти ласково советовал силовик. Перед ним возник еще один старик.
«Попрощались?» — спросил высокий человек в сером пиджаке у растерянно крутящегося на месте деда. Дед, услышав вопрос, вдруг торжественно выдал в ответ: «Не навсегда!»
Так и менялись лица одно за другим, пока ближе к 12:00 ФСО не дали сигнал прекратить пускать всех в зал. Люди занервничали, выпрямилась у стены Москалькова. Президент исчез так же быстро, как и появился: положил цветы у гроба, посидел с минуту рядом с близкими Людмилы Алексеевой и умчался. Сотрудники ФСО благодарно выдохнули и разбежались.
Поочередно на сцену выходили сподвижники правозащитницы и рассказывали истории, непременно связанные с ней: ее называли «человеком-жертвенником», мужественно прошедшим все, включая слежку КГБ. «Она умела разговаривать с властью независимо, твердо; умела требовать», — вспоминали они.
«Главное, что в ней было, — она была олицетворением доброты», или «она станет путеводной звездой, чтобы многим — десяткам тысяч, миллионам — мы смогли помочь».
Звучало много слов: печальных и в то же время прекрасных. Все они в память человека, у которого, как и у всех, было много тяжелых ситуаций жизни, но который непременно выходил из них победителем. «Она была связана с важными эпохами: она пережила войну, и рассказывала, как встречала победу. Она пережила несколько режимов и смогла все эти эпохи прожить с огнем в душе».
