18+
Федерация ЛГБТ-спорта существует в России еще с 2010 года и на протяжении всего этого времени не только отправляет атлетов на зарубежные гей-турниры, но и организовывает свои спортивные события. Но говорить о масштабных успехах пока рано: на последних всемирных Gay Games Россию представляли 32 атлета, а при организации локальных турниров функционеры сталкиваются с целым рядом бюрократических проблем. Тем не менее президент федерации Александр Агапов считает, что за последние восемь лет российское гражданское общество очень сильно развернулось в сторону ЛГБТ-сообщества. Daily Storm поговорил с ним о «внутренней гомофобии» ЛГБТ-спортсменов из РФ, о том, что объединяет Gay Games с соревнованиями пожарных и школьников, и о том, почему бадминтон и волейбол — самые популярные виды спорта у квиров.
— Федерация ЛГБТ-спорта появилась достаточно давно, еще в 2010 году. Как она появилась и кто ее основал?
— На самом деле не я являюсь непосредственным основателем организации: у ее истоков стоят двое моих коллег, которые познакомились на Gay Games в Кельне в 2010 году, причем они приехали туда независимо друг от друга и никогда не встречались раньше. Но, как и везде, на мероприятии есть церемония открытия, где выход участников происходит по странам. Так они и познакомились. И дальше уже, посмотрев, как организованы игры, оценив их масштаб, какие спортивные федерации принимают участие, они увидели пример для подражания и решили сделать что-то подобное и у нас. Все это успело произойти до того, как приняли известный закон о пропаганде гомосексуализма.
— Вы говорите о масштабе... Действительно, насколько это крупное событие? Как много человек участвуют? Сколько россиян там можно встретить?
— Вот в прошлом году в Париже в Gay Games участвовали порядка 12 000 человек, от США было примерно 3 000 участников, от Франции — 1100, от Великобритании — 900 с чем-то, от Германии — 800. Для сравнения: от России участвовали всего 32 человека.
— Что из себя глобально представляют подобные мероприятия? В каких видах спорта можно принять участие? Можно сказать, что это больше похоже на летние Олимпийские игры?
— Вообще, существует несколько крупных спортивных событий для ЛГБТ-сообщества и его друзей: Gay Games, которые имеют статус мировых, также до недавнего времени были Outgames. Есть еще Евроигры, но, несмотря на название, там участвовать могут любые страны, просто местом проведения должно быть европейское государство. И все эти мероприятия в основном проводятся летом. В Штатах и в Европе проходят и зимние спортивные фестивали, но масштабы их несоизмеримо меньше по сравнению с теми, что проводятся в летнее время. В принципе, в любом месяце можно найти спортивное ЛГБТ-событие, ведь многое можно провести и в закрытом помещении. Яркий пример тому — Duessel Cup (Кубок Дюссельдорфа), который проходит в конце марта — начале апреля, и ежегодный рождественский турнир во Франкфурте, являющийся старейшим мероприятием.
— Получается, что выбрать есть из чего…
— Да, причем организаторы совмещают это с какой-то культурной программой. Если говорить об условиях, то для представителей стран с неблагоприятной обстановкой для ЛГБТ-сообщества, куда входят Россия и, например, Уганда, могут даже предоставить и бесплатное проживание в гостинице. В другом случае — расселяют у волонтеров. При этом участники от таких стран освобождаются от уплаты регистрационных взносов.
— И при этом от России приезжает, мягко говоря, мало участников. С чем это связано?
— Тут несколько причин, где главная — отсутствие достаточной информированности. Не то чтобы нужные сайты заблокированы, но об этом просто мало пишут. Второй момент — языковой барьер. Третья причина — наличие так называемой внутренней гомофобии, когда люди, являясь представителями ЛГБТ-сообщества, стараются все-таки себя отделять от него и держать дистанцию. Либо вообще разделяют негативные взгляды на подобные события, не понимая, для чего это делается, с какой целью. К тому же тут есть еще некоторый поколенческий разрыв, потому что те проблемы, которые стоят перед ЛГБТ-сообществами США, Британии и Германии, имеют отличную природу от тех, что стоят перед нами. Участники от Штатов — они как правило в возрасте, имеют представление о том, как борьба за права происходила 30 лет назад и каких успехов они добились. Соответственно, их молодежь гораздо больше интегрирована в общество и для них участие в таких спортивных событиях уже не кажется настолько важным, как это было раньше. Поэтому тут происходит столкновение видений, когда приезжают молодые спортсмены из России и Восточной Европы, только открывающие для себя необходимость борьбы за свои права, и встречаются с другим поколением, которое этот этап уже прошло.
— Один из самых больших вопросов, наверное, — зачем так отделяться, если можно интегрироваться. Ведь атлет это атлет, вне зависимости от его ориентации.
— Действительно, это самый популярный вопрос. Ответ тут такой: это потребность быть окруженным людьми, которые разделяют твои ценности. И тут мы обязательно должны разделять профессиональный и любительский спорт. Я говорю именно о любительском. Проводятся же чемпионаты по, условно, хоккею среди представителей конкретных профессий, скажем, пожарников! Ну или среди школьников. Мы же не критикуем эти мероприятия, что люди тем или иным образом отделяют себя по возрасту или профессии. И, кстати, наши мероприятия не ограничивают участие людей по их сексуальной ориентации. Они организуются для ЛГБТ-сообществ и их друзей. Это те, кто готов прийти на площадку и поддержать своим участием.
— То есть любой сочувствующий может принять участие в турнире?
— Именно! Даже при заполнении регистрационной формы в ней есть раздел о сексуальной ориентации, где всегда можно отметить пункт «гетеросексуальный(ая)».
— У нас ведь тоже проводятся спортивные мероприятия для ЛГБТ-сообществ, например, волейбольный турнир «Матрешки». Можете рассказать, что он из себя представляет, сколько команд участвует, откуда они?
— «Матрешки» — самое популярное моноспортивное мероприятие в России. Да, звучит немного пафосно, особенно если посмотреть на цифры. Но ежегодно в нем участвует 15-16 волейбольных команд, количество участников — 100+. У мероприятия большой потенциал для развития, потому что волейбол в принципе один из самых популярных видов спорта в ЛГБТ-сообществе. Еще бадминтон сюда можно отнести. Правда, пока не хватает человеческих ресурсов, чтобы вывести это мероприятие на самый высокий уровень. Но мы очень гордимся кубком «Матрешки» и теми ребятами, которые его организуют.
— С какими трудностями сталкиваетесь при проведении турнира?
— Сложности есть как внутри, так и снаружи. Это как раз к слову о внутренней гомофобии — многие просто не хотят сталкиваться с теми проблемами, которые может вызвать проведение такого мероприятия. И тут идет уже разделение во взглядах на то, каким сделать это мероприятие — открытым для всех или же нет. И, конечно, есть внешние факторы, как отдельные гомофобные группы, которые отслеживают подобные события, причем не только спортивные, когда все это преподносится как нечто аморальное и политизируется. Самым тяжелым в этом плане был 2016 год, когда было очень много сложностей в части организации мероприятий. Вспомнить хотя бы небезызвестного депутата.
— Можете вспомнить какой-то яркий случай, когда пришлось приложить очень много усилий, чтобы событие состоялось?
— Самым большим испытанием стал для нас турнир Open Games, который проходил в Москве в 2014 году, как раз в переходный период между Олимпийскими и Паралимпийскими играми в Сочи. Нам каждый день давался потом и кровью, потому что постоянно что-то происходило: то дымовые шашки бросали, то звонки о том, что здание заминировано, и тому подобные вещи. Это было со дня открытия и до самого конца. Но самое интересное произошло, когда к нам с визитом приехала министр спорта и здравоохранения Нидерландов, сразу после Сочи. Пока она была на объекте — весь день все было тихо, совсем ничего не происходило. Стоило ей уехать — через три минуты появилась дымовая шашка, появилась полиция и так далее.
Тут еще надо отметить, что большой проблемой в организации является и непосредственно сама спортивная площадка. Помимо того, что количество объектов в городах ограничено, они еще и принадлежат либо частным компаниям, либо спортивным школам. В любом случае ситуация в том, что, например, в зале может быть пять площадок, которые находятся под одной крышей, из которых нам нужно только три. При этом туда могут прийти тренироваться родители с детьми или школьные группы, то есть всегда есть возможность того, что на объекте будут несовершеннолетние. Одна площадка от другой отделена сеткой, поэтому любая ЛГБТ-символика на нашем мероприятии может трактоваться как пропаганда. Именно в этом и есть дискриминационная составляющая этого закона, именно об этом мы говорим всегда со спортивными чиновниками.
— А вы пробовали общаться с Министерством спорта по этому поводу? Как спортивное руководство к этому относится?
— С Минспорта у нас пока слабые связи, мы с ними мало сталкивались в последние годы. Мы больше общались с Российским футбольным союзом (РФС) на различных конференциях. Но тут самое типичное поведение, которое мы видим, — отрицание наличия проблемы. Либо — да, могут признавать, что у нас не все так хорошо, но при этом звучит вопрос «А где в мире хорошо?». Поэтому нет поддержки, нет совместных проектов. Что вы хотите, если даже на сайте РФС вы не найдете никакой информации о проблемах дискриминации в футболе, их мониторинге и так далее.
— Выходит, что диалог с РФС пока наладить не получается?
— Диалог идет, но пока только на каких-то внешних общих площадках, вроде конференций под эгидой ФИФА или УЕФА. Там встречаемся, обсуждаем, но пока дальше слов дело не идет.
— У вас наверняка есть некая моральная поддержка извне, так или иначе. Есть в числе этих людей знаменитости?
— У нас есть ребята, которые поддерживают нас здесь, в России, и это самые обычные люди. Если говорить об иностранных коллегах, то нас поддерживает Грег Луганис — четырехкратный олимпийский чемпион по прыжкам в воду, он даже приезжал к нам на Open Games в 2014 году. Тогда же нам присылала видео-приветствие со словами поддержки актриса Джулианна Мур. В 2018 году при организации фестиваля «Футбол для всех» мы имели официальную поддержку со стороны ФИФА, и даже моральную со стороны РФС. У нас есть очень хорошие связи с Футбольной ассоциацией Англии и отличные отношения с Немецким футбольным союзом. Также мы дружим с объединением футбольных болельщиков, которые относят себя к ЛГБТ-сообществу.
— Учитывая сегодняшнюю ситуацию и то, как развивается ЛГБТ-спорт в России, можно сказать, что это некий позитивный вектор? Или все-таки обстановка не слишком благоприятная?
— ЛГБТ-сообщество — это все равно часть общества, хотим мы этого или нет, и спорт также отражает те процессы, которые в нем происходят. В данном случае очень многое зависит от того, какое направление выберет наше гражданское общество. Я хочу сказать, что развитие идет в позитивном ключе. За последние восемь лет оно очень сильно развернулось в сторону ЛГБТ-сообщества.
