18+
Девятое по счету заседание по делу бывшего губернатора Кировской области, пожалуй, можно назвать показательным примером того, почему людям лучше не доверять, — удар наносят откуда не ждали. Сцена, которая разворачивались перед слушателями на протяжении восьми часов, оставила бы осадок даже у самого скептически настроенного человека.
Доставку ныне подсудимого экс-чиновника ждали не только его близкие и журналисты, но и студенты-юристы. Последние, правда, случайно попали на процесс — нужно было выбрать какой-нибудь из тех, что проходили в Пресненском суде в этот день. Заседание задерживалось, Белых не появлялся. Зато вместо него мимо нас вдруг прошествовал в сопровождении двух конвоиров бывший владелец «Павловскгранита» Сергей Пойманов, который, как и бывший губернатор, проживает в «Матросской тишине». На него же почти никто не обратил внимания, хотя стоило бы — этот человек около года назад заявил, что его компанию пытался захватить глава Сбербанка Герман Греф, и в США даже должны были состояться крупные судебные тяжбы, в которых на кону стояли миллиарды рублей.
После того как его вывели из зала суда, появился и Белых. Встреча, кажется, впервые не сопровождалась овациями: коридор окутала почти что мертвая тишина, которую нарушали лишь щелчки фотокамер. Судья Татьяна Васюченко оповещает: будут сразу три свидетеля. Главный — бизнесмен Юрий Зудхаймер, не приехал. Зато порадовать собравшихся своим присутствием решили высокопоставленные чиновники Кировской области. По стандартной схеме они пообещали говорить правду и подтвердили, что знают об ответственности за ложные показания.
Первым выступил Равиль Ахмадуллин — высокий, чуть сутуловатый мужчина средних лет. Из его рассказа следует, что с 2010-го по 2016 год он работал в региональном департаменте лесного хозяйства, а после стал министром в этой же области. В то время он занимался согласованием заявок Нововятского лыжного комбината и УК «Лесхоз» (гособвинение считает, что Белых лоббировал их интересы) по приоритетным инвестиционным проектам. В его непосредственные обязанности входили правильные фомирования заявок, а также учет количественных и качественных характеристик лесных участков, которые выдавались в рамках одобренных проектов компаниям, предоставившим наиболее интересные и стратегически важные для Кировской области предложения.
Представители этих компаний, по словам Ахмадуллина, приходили в возглавляемый им департамент и пытались выяснить, каким образом можно было получить в аренду участки. И если в отношении НЛК «все носило стандартный характер», то за «Лесхоз» просили поскорее разобраться и помочь с выбором хорошего участка в кратчайшие сроки.
Его вдруг перебивает судья Васюченко:
«Слушайте, ну хватит бумажками шуршать! — обращается она к слушателям. — Мы же сидим на судебном заседании, а не в театре».
После паузы Ахмадуллин продолжает: процесс подготовки всех необходимых документов затягивался, и даже были жалобы в прокуратуру на работу департамента. Что касается информации о покровительстве Белых НЛК и «Лесхозу», он ни о чем не знал. После утверждения инвестпроектов проблем у «Лесхоза» не было, а вот у НЛК — да, были, но незначительные, типа неготовности к пожароопасному периоду. Уже после того как начались отставания в рамках реализации проектов, вопросы поднимались в правительстве и обсуждались коллегиально. По итогам встреч Белых давал поручения — все в рамках компетенции, как можно судить со слов свидетеля.
Самому Ахмадуллину не нравилась ситуация с «Лесхозом», поскольку у управляющей компании имелись трения с сотрудниками — они оставались без работы, и говорили о своих проблемах — это «наложило негативный отпечаток». Но проект до сих пор реализуется, поскольку «построить завод в чистом поле тяжело, и когда предлагают это сделать, нужно цепляться». Всего же по области было порядка десятка инвестиционных проектов и случаи, когда компании исключались из перечня приказом Минпромторга, были.
— Так какова была моя позиция? — обращается экс-губернатор к Ахмадуллину. — Исключать или изменять инвестпроект «Лесхоза»?
— Исключать — никогда не стоял, изменять — да… Мое мнение — лучше дать проекту реализоваться, чем поставить крест, но больше все зависит от команды, которая это делает.
Подключается прокурор:
— Вы можете охарактеризовать Белых как руководителя?
— Грамотный, ответственный, постоянно работающий.
Однако обвинение тут же просит озвучить показания Ахмадуллина, которые он дал на допросе сразу после задержания чиновника.
Выясняется, что говорил мужчина совсем другое — во-первых, что проект «Лесхоза» являлся «мыльным пузырем»: компания якобы занималась вырубкой и перепродажей леса, Белых об этом знал и, несмотря на протест чиновников, не согласился исключать проект, продолжая его «использовать в своих интересах в противовес интересам Кировской области».
— Давали такие показания? — интересуется прокурор.
— Ну да, — тихо отвечает Ахмадуллин.
— Подтверждаете их?
— Сегодня я предоставил более полные. Часть подтверждаю, часть — дополняю.
— Вы почувствовали разницу между допросом и теми сведениями, которые сейчас даете?
— Небольшую.
— Нельзя сказать, что информация более полная, расширенная, — вмешивается судья. — Есть ряд позиций. Здесь вы говорите, что Никита Юрьевич был заинтересован в лоббировании интересов УК «Лесхоз» и НЛК. Об уголовной ответственности предупреждали, давление на вас не оказывалось. Откуда такая история взялась в протоколе допроса?
— Не помню, ничего не могу пояснить.
— На такой должности находились, ответственность такая! — укоряет Васюченко. — В таком социальном статусе не часто здесь выступают. Вы же образованный человек. Правильно понимаю, что показания давали 9 августа 2016 года? Рассказывали тогда о событиях с 2010-го до 2014-го, и, получается, помнили спустя время о них. Объясните, чтобы я человеку с таким социальным статусом поверила.
Но у Ахмадуллина отшибло память. Прокуроры смеются, Белых начинает нервничать.
— С чем связаны противоречия? Какая информация более точная? — задает он вопрос.
— Понятно, что та, о которой я сегодня говорил.
На смену Ахмадуллину приходит Борис Веснин — бывший пресс-секретарь Белых. На уточняющий вопрос обвинения говорит, что знает в зале только Белых, его невесту, Катрин Рейферт, лично видит впервые. На первом этапе работы с тогдашним губернатором у них были рабочие отношения. Правда, позже они «стали ближе».
«Я уважал и уважаю Никиту Юрьевича», — подчеркнул Веснин.
Затем он рассказал, что участвовал как в работе правительства, так и выполнял личные просьбы своего начальника — например, сигары покупал. В курсе того, как работал Фонд поддержки инициатив губернатора Кировской области. И еще много раз отметил, что Белых всю свою зарплату перечислял в организацию – с 2010-го по 2012 год, около двух-трех миллионов рублей ежегодно. Упомянул и про Алексея Навального — что тот являлся учредителем фонда и «был советником Никиты Юрьевича» в 2009 году. Но покинул пост после того, как тот стал «самостоятельным участником политического процесса».
Деньги, которые перечислял Белых, использовались для благоустройства города, на них покупались и подарки для детей-сирот. Данные о доходах начальника были в открытом доступе — «этот декларированный доход мог спокойно помогать отдавать зарплату на благотворительность». В 2008 году он составлял более 70 миллионов рублей, но с каждым годом уменьшался и скатился до 2 миллионов рублей.
— Тогда возникает вопрос, куда были распределены деньги, заработанные в 2008 году? — выпытывает прокурор.
— Может, под подушкой держал, — пытается пошутить Веснин. — Знаю, что оплачивал обучение сына за границей, в Англии. Другие траты — обычные, траты здорового мужчины: мог заплатить в ресторане, но дорогие подарки — автомобили, ювелирные изделия не дарил.
— Просил ли передавать денежные средства кому-либо?
— Да, было. Кому — не помню. Когда был в командировке, иногда знакомым, иногда нет.
— Это было нормой?
— Такое случалось. Что считать нормой?
— Несет какому-то незнакомому лицу…
— Это была товарищеская просьба.
Веснин расхваливает Белых — тот «стремился максимально открыто выстраивать отношения» с представителями бизнеса, его номер был у многих инвесторов, «в свое время это даже была федеральная рекомендация губернаторам».
— Хочу уточнить по поводу подарков — материальных, — обращается к нему Белых. — Алкоголя дорогого…
— Дорогой — понятие относительное. Вы не увлекались употреблением алкоголя. Покупали не самое дешевое вино в ресторане, но и не коллекционное.
— А среднюю стоимость назовете?
— Вы же знаете, я виски пью. Ну тысячи две-три. Понимаю, к чему вы клоните, Никита Юрьевич, но это был еще 2009 год, когда утилизированный алкоголь выливали на площади.
— У нас много историй, связанных с алкоголем, — поддакивает Никита Юрьевич. Но обвинители просят Васюченко зачитать протоколы допроса.
И тут начинается: согласно показаниям Веснина, которые он озвучивал в ходе первого допроса, Белых жил на широкую ногу — у него была своя резиденция, где он постоянно устраивал вечеринки. На них тратилось много денег, зарплаты губернатора явно не хватало. Любил чиновник и отдохнуть в странах Евросоюза, причем останавливался в недешевых отелях. Кроме того, коллекционировал серебро, дорогие вина, табак, и не скрывал связей с девушками легкого поведения — за свои услуги те брали по 30 000 рублей. Деньги, кстати, передавал дамам пресс-секретарь губернатора.
«С такими просьбами обращался после 2014-го — только потому, что стал доверять», озвучивает показания Васюченко. Не исключал пресс-секретарь Белых и его связи с гостиницами «Хилтон», а еще постоянно подчеркивал, что расходы явно превышали зарплату и официальные доходы.
— То, что говорил сегодня, точнее, — начинает оправдываться Веснин.
— Вы это все придумали, что ли? Здесь целый роман написан! — восклицает судья.
— Вам неудобно отвечать на вопросы из-за присутствия подсудимого? — вставляет прокурор, довольная тем, что чиновника поймали врасплох.
Судья напоминает Веснину, что ей придется принимать решение о судьбе Белых.
— Вот эти подробности, о которых вы так смело говорили, как появились в протоколе?
— Там были оценочные суждения... Я много думал и вспоминал после.
Вдобавок прокуроры рассказывают судье, что в перерыве Веснин общался с якобы незнакомой ему свидетельницей Рейферт — это подтверждается записями с камер наружного и внутреннего наблюдения.
Белых, в свою очередь, пытается получить уточнения по поводу вечеринок.
— Вот Вы говорите: «Белых покупал дорогое вино». Назовите хоть один случай, — он произносит это уже без улыбки.
— В ресторане, — еле слышно отвечает Веснин. — Дорогое — категория оценочная.
— Вы знаете, что я дарил дорогие подарки?
— Не могу сейчас вспомнить.
— И вот по поводу здоровья: Вы знали, что я лечился в Кирове от сахарного диабета, у меня были проблемы, но говорите, будто этого не было, — продолжает подсудимый.
— Перепутал формулировки, показания давал после пятичасового допроса.
Его перебивает судья:
— Это ложное показание. При этом Вы продолжаете говорить, что никакого давления во время допроса не оказывалось?
— Да, продолжаю говорить.
Прокуроры же пытаются поддеть Белых — мол, как-то разнервничался. Веснина отпускают. На выходе он бросает бывшему патрону «до свидания!», но тот не удостоил его даже взглядом.
Экс-губернатор настаивает, чтобы мужчину еще раз привели. Время близится к восьми, за дверью зала находится последний свидетель. Судья выступает за то, чтобы допросить его в другой раз, ведь «дом и семья» ждут, сидят с секретарем Сашусиком без перерыва уже который час подряд, но Белых непреклонен — у него «тюрьма и камера».
Завершает выступление министр развития предпринимательства Кировской области, торговли и внешних связей Алексей Вершинин. То, что он говорит, отличается от сказанного свидетелями ранее. О подсудимом отзывается лишь положительно: с губернатором лично ходили по городу, смотрели, что где нужно отреставрировать.
— Никита Юрьевич — самый открытый губернатор на моей памяти.
Он добавляет, что Белых действительно болел, хотя и увлекался спортом. На вопрос прокурора, почему Вершинин так положительно характеризует обвиняемого, говорит, что очень за него переживает.
Подводя итог заседания, можно утверждать, что два из трех свидетелей изменили свои показания в пользу Белых, рискуя подставиться. Возможно, хорошие слова в его адрес были сказаны неспроста и связаны с заявлением президента, озвученным в начале этой недели: в понедельник Путин заявил, что точку в деле сможет поставить только суд.
