18+
Журнал «Русский пионер» опубликовал новое стихотворение Владислава Суркова. Судя по откликам в Сети, сильнее всего публику зацепили строки про рай без кокаина. В каком-то смысле экс-помощник президента стал продолжателем увлекательной, но маргинальной поэтической традиции. Daily Storm решил подсчитать, какие наркотики и в какие годы чаще всего упоминались в литературе. Так, в русскую лирику «серебряный порошок» массово попал в Серебряном веке, а в прозе стал популярен в 1934-м и в конце 1990-х. Про ЛСД первыми заговорили писатели-фантасты, а пиком наркопрозы стал 1866 год.
я снова один
мне дали свободу
зачем кокаин?
ведь есть этот воздух
бери и вдыхай
и все — жди прихода
так выглядит рай:
пустыня свобода
Так звучат первые строфы творения Вячеслава Суркова. Чувственно, надрывно, во многом из-за стихотворного размера — двустопного амфибрахия с усечением в некоторых строках. Для воспевания свободы — подходящий эффект. А вот в обращении к запрещенным веществам Сурков оказался не столь оригинален. Мы решили изучить, как часто употреблялось слово «кокаин» в поэзии и какое облако смыслов с ним связано. Для этого мы обратились к Национальному корпусу русского языка — онлайн-порталу для поиска текстов и словоформ.
Мы по очереди ввели все падежные формы слова «кокаин» в поисковик. Всего за период с 1800-го по 2020 год поэтический корпус выдал 26 упоминаний (на самом деле 25, одно значение мы добавили сами, так как в корпусе не учтено стихотворение Александра Вертинского «Кокаинетка» (1916); также надо иметь в виду, что лирический сегмент сайта пока небогат произведениями последнего десятилетия).
Самое раннее упоминание «белого порошка» встречается у Владимира Маяковского. В 1915-1916 годах футурист пишет поэму «Война и мир», ставшую реакцией на события Первой мировой. В конце первой части читаем чеканное:
Горсточка звезд,
ори!
Шарахайся испуганно, вечер-инок!
Идем!
Раздуем на самок
ноздри,
выеденные зубами кокаина!
Чуть позже, в отрыве от военной и армейской действительности, выходит стихотворение Бориса Пастернака «До всего этого была зима» (1917-1919). Здесь слово «кокаин» использовано уже в переносном значении, в сравнении со снегом. Снег описывается как наркотик, который «выводит боль», накопленную за время «бесснежья».
Снег все гуще, и с колен ―
В магазин
С восклицаньем: «Сколько лет,
Сколько зим!»
Сколько раз он рыт и бит,
Сколько им
Сыпан зимами с копыт
Кокаин!
Если у Владислава Суркова кокаин тесно переплетен с понятием «рай» (хоть и мыслится как лишний, ненужный источник удовольствия), то у поэта русского зарубежья Бориса Поплавского кокаин — безумный спутник ада. Именно такую ассоциацию поэт-сюрреалист проводит в стихотворении «Возвращение в ад» (1920-1924). Запрещенные вещества были интересны автору и за пределами творчества. Поплавский ушел из жизни в 32 года, отравившись наркотиками.
Он старый друг и завсегдатай дома.
Жена — душа, быть может, с ним близка.
Вот кокаин: зрачки ― два пузырька.
Весь ад в гостиной у меня, как дома.
В целом наркотик был хорошо известен богеме Серебряного века. Если верить воспоминаниям современников, «белый порошок» принимали Сергей Есенин, Игорь Северянин, Алексей Ганин.
Тема кокаина не ускользает и в более отдаленной перспективе. Так, поэт и переводчик Иван Елагин в «Гринвич Вилидж, 1970» собрал целый «букет» запрещенных веществ.
Эх! Поднять бы на воздух
Купол со знаменем в звездах!
Эх! Разнести бы в куски
Все от доски до доски!
Чтобы в зареве багряном
Зубья высились руин.
ЛСД.
Марихуана.
Кокаин.
И героин.
Что любопытно, слово «кокаин» (в своей точной форме) чаще всего встречается в произведениях в 1986 году. Ниже — график частотности за тот же временной период, с 1800-го по 2020 год. И хотя в 1986-м вышло всего одно «кокаиновое» стихотворение, этого примера оказалось достаточно, чтобы достичь пикового значения. Дело в том, что программа строит график, опираясь на отношение конкретного слова к общему количеству текстов, вышедших в тот год. Да, в Серебряном веке и в 1930-х однозначно чаще писали про кокаин, но и поэтических текстов выходило в то время больше, чем в середине 1980-х. Корпус учитывает это и корректирует таким образом все графики.
Наркопроза
Мы решили расширить эксперимент и проверить на наличие слова «кокаин» основной корпус, который содержит прозу XIX-XX веков (художественную и нехудожественную, письменную и устную).
Оказалось, что это слово (во всех падежах) встречается 713 раз в 331 тексте. Самое раннее упоминание относится к рассказу А.П. Чехова «Неприятность» (1888). Произведение повествует о работе земского врача, о кокаине в нем говорится наряду с медицинскими препаратами.
Согласно графику, пики упоминания кокаина в прозе приходятся на 2015-й, 1934-й, 2008-й и 1999 год.
Подробная выборка позволяет составить альтернативный топ победителей: без отношения к вышедшим в тот год текстам, а просто по принципу «кто больше». Так, к слову «кокаин» (именительный падеж) авторы обращались со следующей частотой:
1999-й — 39 раз,
1934-й — 28,
1922-й и 2015-й — 16.
Популярность отдельного года объясняется очень просто. Обычно в это время выходили одно-два произведения, где теме наркотиков посвящались целые страницы.
В 1999-м это был роман Виктора Пелевина «Generation P», а также книга «Мстители» от автора детективов и боевиков Сергея Таранова.
В 1934 году все одеяло перетянул на себя «Роман с кокаином», изданный за авторством М. Агеева (на деле — псевдоним русского писателя Марка Леви).
О том, как «серебряный порошок» проник в Россию, подробно писала историк Наталья Лебедева. В 2015 году вышла ее книга «Cоветская повседневность: нормы и аномалии. От военного коммунизма к большому стилю».
Наконец, почти половина упоминаний кокаина в 1922-м принадлежит А. Ветлугину и его приключенческой повести «Записки мерзавца».
Наркокомбо
Также мы решили узнать, как часто упоминается кокаин в сравнении с другими запрещенными веществами. С помощью корпуса можно построить графики одновременно для пяти понятий. Мы выбрали следующие: кокаин, опиум, морфий, гашиш, ЛСД.
Судя по данным портала, самый старый наркотик в русской литературе — опиум. Впервые он появляется в 1733 году в учебно-научной статье историка Василия Татищева. Уже тогда автор предупреждал о пагубном воздействии вещества: «Равно сему опиум, антимониум и т.п. овогда полезное, иногда вредное и смертельное в человеке производят».
Самое новое наркотическое вещество, очевидно, ЛСД. Первыми о нем заговорили фантасты: писатель Иван Ефремов в книге «Лезвие бритвы» (1959-1963) и братья Стругацкие в романе «Гадкие лебеди» (1967).
У Ефремова ЛСД (точнее, «ЛСД-25») описан как экспериментальный препарат, который необходим для работы с эйдетиками — людьми, хранящими воспоминания о своем генетическом прошлом. Галлюциноген отделяет сознание от подсознания и высвобождает память древних. Само вещество и механизм его влияния описаны предельно научно.
У Стругацких «кислота» упоминается уже в более обыденном свете: «Да, чтобы написать такую штуку, надо нализаться ЛСД».
Любопытно, что по количеству упоминаний (16) самым успешным годом для ЛСД тоже стал 1999-й. Тогда сразу восемь авторов решили рассказать про «лизеры». Среди них — знакомый постмодернист Виктор Пелевин со своим «Generation P» («Только ЛСД. Только на кишку и только с молитвой»).
На графике хорошо видно, что пиком наркотической прозы является 1866 год. Чемпионом по числу упоминаний (относительно всех вышедших в тот год текстов) оказался морфий. В 1866-м про наркотик написали 39 раз. Все упоминания собраны в одной книге, посвященной изучению лягушек: «Впрыснут морфий под кожу брюха. Впрыснут еще морфий под кожу спины. Сердце бьется как в нормальном состоянии» (А.Я. Данилевский. «Исследования над спинным и головным мозгом лягушки и частью высших животных»).
На втором месте — опиум и 2007 год. Призовую позицию наркотик занял благодаря перестроечному роману Михаила Гиголашвили «Чертово колесо». Описание книги великолепно сочетается с темой «запрещенки»: «Тбилисские наркоманы и менты, неотличимые от мафии, интеллигенция, воры в законе <...> страдают от ломки физической, слома личности, смены эпох и понятий». Гиголашвили употребил слово «опиум» в романе целых 82 раза.
(Добавим, что в поэтических текстах опиум часто используется не в прямом значении, а в качестве метафоры или сравнения («опиум свободы», «опиум людей», «опиум странных стихов» и самое раннее — у Пушкина (1824 год, «опиум чернил»).
Последний наркотик, которому осталось уделить внимание, — гашиш. Согласно корпусу, первое упоминание гашиша (именно в такой форме) встречается в статье «Московских ведомостей» (1863). Часто в литературе гашиш идет в перечислении с другими наркотиками и нередко мелькает в мемуарах. В целом кривая гашиша выглядит самой плавной из всех. Резкие скачки на графике появляются только в 2006-м и 2007-м. Прославляет вещество все тот же Михаил Гиголашвили.
Напоследок, как и в примере с кокаином, мы составили альтернативный рейтинг для пяти наркотиков (вновь по принципу «кто больше»). За весь период запрещенные вещества упоминались в текстах со следующей частотой:
опиум — 1192 раз;
морфий и морфин — 876;
кокаин — 713;
гашиш — 339;
ЛСД — 74.
Таким образом, лидером гонки стал опиум. Потому что «для народа».
Упоминаемые в тексте вещества запрещены в Российской Федерации, употребление наркотиков наносит вред здоровью.
