18+
Первая мысль, которая приходит в голову после прочтения сообщения прокуратуры Узбекистана (о том, что Гульнара Каримова с 2015 года находится в заключении за хищение 1,7 миллиарда долларов): в стране начался новый этап аппаратных войн, способный вылиться в противостояние целых регионов.
Почему это может произойти? И велики ли шансы? Выясняем сами и спрашиваем мнение экспертов.
История «клановых войн» Узбекистана
Узбекистан еще с советских времен известен своей клановой системой, когда бразды правления забирали себе то выходцы из Ферганы, то из Ташкента, то из Самарканда. Это было нормально, и всех более-менее устраивало.
Руководители СССР за 70 лет так и не смогли навязать Средней Азии идеалы коммунизма, зато у них успешно вышло реализовать в Узбекистане формулу «разделяй и властвуй»: генсеки выделяли в стране то один клан, то другой, не давая местным чиновникам засиживаться, обрастать связями и подтягивать наверх друзей и родственников. Когда нужный момент упускали и клан укреплялся, коррупцию приходилось выжигать огнем и мечом (например, в 80-е, когда по «хлопковому делу» были осуждены около 4000 человек).
К началу 90-х, когда республика начала свой путь в независимость, в ней существовало три сильных клана: ташкентский, самаркандский и ферганский. И еще несколько послабее: бухарский, хорезмский, кашкадарьинский, сурхандарьинский и каракалпакский кланы.
Будущий президент Ислам Каримов для узбекских кланов стал удобной компромиссной фигурой. Хотя он родился в Самарканде и, казалось бы, должен был быть близок именно к этой группировке, но не все так просто. Особенность местного кланового строения заключается в том, что это не закрытая система: нет национальных ограничений, нет религиозных, стать частью клана можно благодаря браку или просто дружбе. Можно и остаться за его пределами. Так было и с Исламом Каримовым. Крепких связей с «самаркандскими» у него не имелось — он оказался достаточно независимым и самодостаточным, чтобы оставаться над схваткой и не давать преференций никому.
Фото: © GLOBAL LOOK press
Однако сами кланы, хоть и «избрали» независимого президента, выходить из схватки не собирались и пытались перетянуть одеяло на себя.
Эмиссаром от «ташкентских» при Исламе Каримове стал глава клана Тимур Алимов, который занял пост советника президента по кадровым вопросам. «Самаркандские» отправили своего главу Исмаила Джурабекова по прозвищу Узбекский танк (за пробивной характер – прим. DS). Он получил пост заместителя премьер-министра.
Почти десять лет Алимов и Джурабеков боролись за возможность влиять на президента. Сначала инициатива находилась на стороне «ташкентских».
Алимову удалось «выбить» одного из самых сильных своих противников – советника президента по вопросам правоохранительных органов Мавлона Умурзакова. На него удалось найти компромат – доказательства причастности к незаконному экспорту хлопка. В результате Умурзаков отправился в тюрьму, а Алимов еще больше вырос в глазах президента.
Следом должен был «подвинуться» и Исмаил Джурабеков. В 1998 году Алимов представил президенту свидетельства того, что его «друг» из Самарканда курирует трафик героина. Но окончательно устранить соперника у «ташкентских» в тот момент не получилось: Джурабекова выгнали из правительства, отправили на год в опалу, но затем вернули, правда, на более скромный пост — советника президента по вопросам сельского хозяйства.
«Самаркандские» толком «ответить» так и не смогли.
В начале нулевых именно ташкентский клан навязывал президенту свою политику. Самый известный пример этого лоббизма – размещение американской военно-воздушной базы в Узбекистане. Тимур Алимов и министр обороны страны Кадыр Гулямов (тоже из клана «ташкентских») симпатизировали США, и решение по базе стало возможных благодаря их возросшему влиянию.
В 2004-м противостояние закончилось тем, что Исмаила Джурабекова отправили на пенсию.
Это должно было стать очередным ударом по «самаркандским», но Ислам Каримов, как и обещал, в начале правления не позволил никому нарушить равновесие. До момента смерти первого президента Узбекистана ни один из кланов страны не смог утвердиться в качестве главной силы.
Однако смерть Ислама Каримова могла изменить многое. И если передача власти (через выборы) действующему президенту Шавката Мирзиёева прошла показательно тихо, то сообщение о заключении Гульнары Каримовой наделало шуму.
Чтобы узнать, что стоит за внезапным релизом прокуратуры, мы связались с двумя экспертами по Средней Азии из Узбекистана (они оба просили не называть имен) и двумя — из России.
Кадр видео «ГУЛЬНАРА КАРИМОВА ОТМЕТИЛА ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ - УЗБЕКИСТАН 24». Скриншот © Daily Storm
Арест Каримовой – попытка вернуть деньги и избежать скандала
Наш первый собеседник из Узбекистана уверен, что сообщение об уголовном деле против Каримовой «завязано» на деньгах и к клановым войнам отношения не имеет.
— В России преувеличивают значимость клановой системы. На самом деле Каримов ее сумел убрать. Региональных кланов больше нет. Вместо них появились политические группировки – это те люди, которые вместе строили карьеру и у которых появились общие интересы. Неважно, откуда они: из Самарканда, из Ферганской долины, из Хорезма.
Новостной же фон вокруг Гульнары Каримовой, по мнению эксперта, – это попытка «спрятать» один скандал за другой.
— Если бы Гульнару Каримову не арестовали, США, Швеция и Швейцария могли бы потребовать от Узбекистана ее выдачи. Власти боялись отпустить Гульнару на Запад, ведь если бы ее арестовали там, это был бы грандиозный скандал. Гораздо больше, чем сейчас. Там же не маленькие деньги – это около миллиарда долларов. Деньги государства, народные деньги, и пока Гульнара здесь в Узбекистане, есть шансы найти с ней общий язык и вернуть похищенное.
Наш собеседник, уверен, что такая политика — это не выбор новых властей, а продолжение прежней линии: первый президент Узбекистана, пока был жив, даже не пытался защитить дочь.
— Ислам Каримов знал и понимал, что он на самом деле один. Что невозможно уволить или арестовать всех, кто выступает против его дочери. Он должен был прислушиваться к окружению, а там считали, что Гульнара делает плохие вещи – и для самого Ислама Каримова, и для государства.
Без шума и пыли
По мнению второго нашего эксперта из Средней Азии, у сообщения о заключении Каримова есть и тайный смысл. Но как и многое другое в восточной политике – разгадать его непросто.
— Сейчас у нас все обсуждают, что именно происходит, но точных ответов нет ни у кого. Идет подковерная борьба, и в ней непонятно, кто представляет «самаркандских», кто — «ташкентских». Все очень сложно и запутанно. Точно, что есть первая жертва – вице-премьер Узбекистана Рустам Азимов (в июне 2017 года был уволен – прим. DS). После смерти Ислама Каримова он был одним из претендентов на вакантный пост.
Уроженец Ташкента министр финансов Рустам Азимов в 2016-м добровольно (это официально, как было на самом деле – неясно) уступил дорогу Мирзиёеву, и в обмен на это его оставили в новом правительстве. При этом Азимов регулярно становился объектом критики со стороны президента. Собак на него спускали чаще, чем на кого-либо другого.
— Эпизод с Гульнарой Каримовой может быть продолжением этого противостояния. Но я думаю, тут играют роль деньги, которые она украла. Спецслужбы могли требовать от нее вернуть похищенное, и тогда скандала бы не случилось. Видимо, договориться не получилось.
Впрочем, по словам собеседника Daily Storm, политика в Узбекистане вещь очень тонкая, сложная и запутанная, как и сам характер жителей этой страны.
— Киргизы из Оша рассказывали жестокую, но точную историю про разницу в менталитете: «Если киргиза обидеть, мы сразу вспыхиваем, загораемся, идем громить, бить, искать правду. А узбеки дождутся, когда мы отойдем, успокоимся, ляжем спать, потом придут ночью и всем зададут жару». Так и здесь, что-то происходило вокруг Гульнары Каримовой, и никто не знает, а наутро – сообщение прокуратуры.
Фото: © GLOBAL LOOK press/Stefan Auth
Взгляд из России
Владимир Прохватилов, президент Академии реальной политики, полагает, что сейчас в Узбекистане идет разрушение экономической империи, которую создали родственники первого президента страны.
— Идет добивание клана Ислама Каримова. Делается все, чтобы они не могли создавать никакие проблемы. Мирзиёев чувствует себя вполне устойчиво, однако новый шах всегда «зачищает местность». Вот и сейчас идет зачистка местности от остатков клана Каримова. Я думаю, Гульнара, находясь в заключении, все, что надо, расскажет, все секретные коды сдаст. Собственно говоря, финансовое могущество клана будет зачищено.
Аркадий Дубнов, эксперт по Центральной Азии, полагает, что сообщение прокуратуры – это лишь подтверждение политического статуса Гульнары Каримовой, об аресте которой де-факто было известно уже несколько лет.
— Через месяц с небольшим в Узбекистане отметят первую годовщину смерти Ислама Каримова. Это повод для того, чтобы подводить итоги. Поскольку Мирзиёев претендует на роль реформатора либерального толка, сегодня происходят изменения, которые можно назвать «оттепельными». Поэтому не в интересах нынешнего руководства, оставлять всех в неведении относительно судьбы самой известной политической персоны после президента – Гульнары.
Но не менее важны и деньги, похищенные Каримовой.
— Вторая сторона этой истории связана с усилиями узбекской стороны по возвращению многомиллиардных аваров (убытков – прим. DS), числящихся за Гульнарой Каримовой. Уголовные дела в отношении нее были открыты несколько лет назад в Европе. Там, видимо, заморожена часть ее недвижимости и банковских активов. Поэтому было принято решение ограничить ее свободу, чтобы не дать ей присутствовать на судах: это могло бы закончиться недоступностью денег для узбекского государства. Гульнара и сейчас, и при жизни отца была нужна власти, чтобы вернуть эти авары.
