18+
На 14 февраля в Госдуме запланирован правительственный час. Гость — первый зампред правительства России Игорь Шувалов. Обсуждать будут участие России в Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС) на фоне председательства Москвы в органах организации в этом году и вступления в силу с 1 января нового Таможенного кодекса ЕАЭС. В комитете Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками (организатор правительственного часа) «Шторму» рассказали, что к чиновнику накопилось много вопросов. Например, появится ли наконец общая евразийская валюта, как разобраться с ввозом санкционной продукции через страны ЕАЭС, почему национальное законодательство до сих пор не адаптировано под требования нового евразийского Таможенного кодекса (ТК ЕАЭС).
Еще до Нового года в Федеральной таможенной службе (ФТС) утверждали, что заработает ТК ЕАЭС лишь спустя полгода после вступления в силу. За это время нужно будет внести многочисленные поправки в правовые акты. В комитете по делам СНГ пояснили, что пока что поправок ждут около полусотни законов, постановлений и прочих документов. В том числе и те, которые касаются ввоза и вывоза допинг-проб и оборудования для допинг-контроля.
«Нестыковки в вопросах таможенного регулирования — одна из главных тем, которую хотят 14 февраля обсудить депутаты. Международный кодекс принят, а поправки в национальное законодательство не внесены. Казахстан это сделал еще в декабре, а у нас до сих пор 48 законов остаются без изменений, что влияет на все, в том числе на очень срочные вопросы. Например, Чемпионат мира — 2018. У нас есть свой национальный порядок ввоза допинг-проб и оборудования, а кодекс ЕАЭС предлагает свой порядок», — поделился со «Штормом» представитель комитета по делам СНГ Михаил Крутов.
В России есть постановление правительства №884 от 11 ноября 2010 года, которое регламентирует правила ввоза и вывоза допинг-проб и оборудования для допинг-контроля. Этот документ дает основные полномочия в этих вопросах РУСАДА и освобождает ввоз и вывоз оборудования для лабораторий от таможенных сборов. Но новый ТК ЕАЭС обладает приоритетом над национальным правом и предлагает свои правила ввоза и вывоза органов, тканей, крови, мочи и оборудования для допинг-контроля. При этом большие полномочия получает Евразийская экономическая комиссия. Например, именно она определяет перечень того оборудования, которое можно освободить от таможенных сборов.
Глава комитета по делам СНГ Леонид Калашников ранее допускал, что появление евразийских правил по перемещению допинг-проб и оборудования может привести к поправкам в закон о подготовке и проведению в России чемпионата мира по футболу.
«ТК ЕАЭС также предусматривает расширение электронного документооборота. В торговле у нас должен появиться общий центр по удостоверению электронных подписей фирм, но его нет. Кроме этого, законодателей волнует вопрос злоупотреблений внутри союза. Например, по мехам у нас принято решение о введении электронных меток, которые позволят прослеживать путь товара. Эти метки тоже не появились. Зато без них за последний год у нас в 13 раз вырос товарооборот по мехам. Многим очевидно, что это не рост производства, а появление «серых» схем ввоза меха в пределы ЕАЭС», — резюмировал Крутов.
Зампред комитета по делам СНГ Виктор Водолацкий подтвердил «Шторму», что из-за вступления в силу ТК ЕАЭС нужно изменить десятки национальных законов, и эта проблема станет основной на правительственном часе с Игорем Шуваловым.
Сейчас главное — сделать так, чтобы бизнесу наших стран было комфортно работать, чтобы были исключены лазейки для ввоза товаров из санкционных стран через страны — участницы евразийского союза», — сказал депутат.
Манипуляции с мехом — одно дело. Но летом 2014 года Россия ввела продовольственное эмбарго в отношении стран ЕС и США. Это не помешало некоторым участникам ЕАЭС подзаработать. Беларусь, по данным исследования компании «Инвест-Форсайт» за октябрь 2017 года, ввозила в Россию порядка 25% всего запрещенного продовольствия.
Первый заместитель руководителя фракции эсеров Михаил Емельянов отметил, что Москва в первую очередь пошла на экономическую интеграцию с бывшими советскими республиками для помощи своим производителям и большей ротации российских товаров. Но в итоге соседние страны стали злоупотреблять правилами ЕАЭС и игнорировать российских производителей.
«У нас появляется товар странного происхождения, а Казахстан занимается закупкой американских самолетов и железнодорожных составов, хотя всегда покупал их у России. В принципе, у нас много вопросов по техническому регламенту в ЕАЭС. Есть вопросы и по единой валюте евразийского союза, появление которой поставит производителей ЕАЭС в более равные условия», — поделился Емельянов.
Еще в 2003 году президент Казахстана Нурсултан Назарбаев предложил ввести в ЕврАзЭС (организация — предшественница ЕАЭС) единую евразийскую валюту. И даже сказал, что она появится в 2011 году. В 2014 году уже Игорь Шувалов заявил о том, что появление евразийской валюты неизбежно. Прошло много лет, но никакого евраза или евразийского рубля до сих пор не появилось.
Член комитета по делам СНГ Павел Шперов считает, что сегодняшний ЕАЭС хорош, лишь как некая промежуточная форма интеграции на постсоветском пространстве.
«Но если мы хотим добиться большего результата в сотрудничестве, то и взаимодействие должно быть более полным, требуются более глубокие политические преобразования. Сейчас говорят о локальных моментах, каких-то частностях и небольших проектах, но в конечном счете изменения нужны структурные», — сказал депутат.
Заместитель завкафедрой государственной политики МГУ Максим Вилисов в свою очередь считает, что ЕврАзЭС, а потом и ЕАЭС стал весьма устойчивым образованием, хотя противоречий хватает.
«Надо отметить, что Россия сегодня в некоторых отраслях — IT и цифровых технологиях в экономике — отстает от Беларуси и Казахстана. Во всех трех странах принципиально разный взгляд на экологическую составляющую развития экономики. Если соседи вкладывают большие деньги в развитие «зеленой экономики», то у нас уже не первый год безуспешно борются с проблемами мусора, раздельного сбора и за расположение мусоросжигательных заводов. Если говорить о заметном расширении ЕАЭС, то оно маловероятно. Между существующими членами достаточно проблем, которые еще нужно решить», — считает Вилисов.
Еще в 2013-2014 годах, когда ЕврАзЭС только трансформировался в ЕАЭС, азарта у чиновников было гораздо больше. Москва видела среди новых членов союза Украину вместе с ее 40-миллионным рынком, Шувалов говорил о неизбежности введения евразийской валюты, а Москва и Минск думали об объединении предприятий: МАЗа и КамАЗа в «Росбелавто», «Российской электроники» и белорусского «Интеграла», «Еврохима» и «Гродно Азота», «Роскосмоса» и «Пеленга». В итоге после переворота в Киеве об экономическом союзе с Украиной говорить не приходится, евразийская валюта так и остается мечтой чиновников, а все совместные белорусско-российские проекты зарубил на корню Минск.
