18+
На YouTube можно найти много видео с драками подростков. В них школьники пристают к сверстникам с фразой «Поясни за шмот». Бьют за брендовые вещи, а затем отбирают их. Это настолько популярно, что блогеры публикуют видеоинструкции, как избежать драки из-за кроссовок или футболки. «Шторм» покопался в библиотечных архивах и рассказывает, как отнимали шмотки в СССР и в России и почему это происходит до сих пор.
«Когда я очутилась сдавленной среди толпы, меня стали со всех сторон толкать, дергать за пальто. Затем я упала и почувствовала удары по спине…» — писала 20 апреля 1957 года инженер А.Г. Малыжева. Девушка вместе со своим другом Б. Загартовским составила письмо Председателю Президиума Верховного Совета СССР К.Е. Ворошилову. В документе пара просила наказать хулиганов, которые избили Малыжеву за яркое пальто.
Это случилось, когда они возвращались из кинотеатра и зашли в парк. У входа путь им преградила толпа незнакомцев. Сперва один из них пытался сфотографировать компанию.
«Он выкрикнул: «Стиляга!», сделал снимок и убежал в толпу. Очевидно, парня привлекла моя одежда — пальто, которое я шила четыре года назад», — продолжает жаловаться Малыжева.
Девушка бросилась за хулиганом и оказалась в центре толпы. С криками «Бей стилягу!» ее начали избивать. От боли и страха Малыжева начала кричать. Шум привлек прохожих. Они встали рядом с хулиганами. Просто смотрели. Никто не помог и не спас девушку. В парке находился милиционер, он обошел потасовку стороной.
«За что избили мою подругу? Нам это до сих пор непонятно. Особую роль играла при этом милиция. Она появилась только тогда, когда вся площадь была заполнена народом, только тогда, когда была совершена расправа над девушкой. А кто-нибудь из хулиганов был задержан? Нет, этого не произошло. Встает вопрос. Почему рядом не было милиции?» — дополняет Загартовский.
Юноша помог Малыжевой. Он вытащил ее из толпы. Пальто было порвано, сама она — в синяках и царапинах. Хулиганы не отстали. Они кричали: «Выдайте нам стилягу!» Показывали пальцем на избитую. Наконец в парк подъехала милицейская машина. «Стиляг» посадили в нее и увезли в отделение.
«Становится обидно, что у нас не понимают современного стиля одежды и как лучше, удобней и красивей одеться. Почему девушке не носить красивую, яркую одежду с гармонирующими тонами? Это удобно и красиво! Мы работаем и учимся, и нам нравится современная одежда. Но этот случай. Кто за него ответит? Ответить до сих пор никто не может, молчат все, молчит газета, ожидая каких-либо указаний, молчат работники милиции. Неужели нет виновных, неужели хулиганы не понесут ответственность за оскорбления и нанесенные побои?» — указывает в конце письма Б. Загартовский.
Термин «стиляга» впервые появился в журнале «Крокодил». В 1949 году о молодежной субкультуре написал Д.Г. Беляев. В фельетоне он рассказывал о школьном вечере, где был человек, «разодетый на иностранный манер».
«Он имел изумительно нелепый вид: спина куртки ярко-оранжевая, а рукава и полы — зеленые; таких широченных штанов канареечно-горохового цвета я не видел даже в годы знаменитого клеша; ботинки на нем представляли собой хитроумную комбинацию из черного лака и красной замши», — писал Беляев.
Бунтари советской эпохи, любившие джаз и яркую одежду, не нравились коммунистам. Слово «стиляга» употреблялось людьми как синоним слова «тунеядец». В Советском Союзе это было оскорблением. В то время за тунеядство была статья в Уголовном кодексе. Но в реальности почти все стиляги работали или учились. Государство не могло наказать модников за одежду. А общество вполне.
В 1950-е годы появляются комсомольские патрули. Их задача — ловить стиляг и прилюдно наказывать. Патрули могли принудительно состричь «кок» (прическа, напоминающая кокон) или разрезать узкие брюки-дудочки (зауженные книзу брюки) модника на глазах у прохожих. Перед этим комсомольцы фотографировали стилягу и на следующий день публиковали фото в газете или журнале.
Часто комсомольский патруль не разбирался, кто перед ним — настоящий стиляга или просто человек, который надел узкие брюки, потому что они ему понравились.
В газете «Комсомольская правда» от 5 апреля 1958 года опубликовано письмо студента из Новосибирска. Он жаловался, что его собираются исключать из института из-за черных брюк-дудочек. Юноша рассказывал, как комсомольский патруль из нескольких человек увидел его вечером в центре. Они подошли и спросили, из какого он учебного заведения. Парень тут же ответил комсомольцам и спросил, почему они интересуются. Ребята из патруля указали на его черные зауженные брюки, назвали стилягой и пообещали доложить о внешнем виде руководству вуза. На следующий день в университете, где он учился, состоялось комсомольское собрание, которое обсуждало его исключение.
«Разве можно человека, у которого есть цель в жизни, который стремится учиться и который одевается недорого, но красиво, по моде, называть стилягой?.. Неужели я стиляга, и со мной надо вести борьбу?!» — жаловался он.
За стилягами следили и бригадмилы (бригады содействия милиции, или народные дружины). Они состояли из юношей и девушек 18-19 лет. Попасть в такую бригаду можно было только по рекомендации профсоюза. В свободное от работы и учебы время эти ребята помогали милиции: ловили проституток, воров и тех, кто позорит Советский Союз своей одеждой. Члены бригадмил караулили стиляг на танцевальных площадках, в парках и на бродвеях (центральная улица города, где обычно встречались стиляги). В отличие от комсомольского патруля, они доставляли модников в отделение милиции.
Ученики ремесленных училищ и школ ФЗО (фабрично-заводских школ — прототип современных ПТУ) тоже боролись со стилягами. В отличие от бригадмил и комсомольского патруля действовали они жестче. «Ремесленники» избивали людей, если видели на них модную, явно заграничную одежду.
В Британии примерно в то же время шли похожие процессы. Там были свои стиляги — тедди-бои. И тоже не нравились общественности. В январе 1953-го журналисты Daily Express написали о первых подростках в брюках-дудочках и с начесом. Пресса тут же создала субкультуре хулиганский образ.
На то были причины. Тедди-бои — выходцы из рабочих кварталов, подражающие «золотой молодежи». Они отдавали приоритет одежде времен короля Эдуарда VII. Отсюда мода на особые пиджаки и жакеты, узконосые ботинки, приталенные пальто и брюки-дудочки, которые зачастую подворачивали. Часто вещи тедди-боев называли эдвардианскими.
Но главная проблема была в поведении тедди-боев. Они могли легко ограбить, ударить и даже убить. Особенно доставалось афроамериканцам и индусам. В 1958 году в Ноттинг-Хилле компания из 24 юношей несколько ночей подряд нападала на чернокожих. В результате пострадало шесть человек. Хулиганов приговорили к пяти годам тюрьмы и денежному штрафу.
В апреле 1954-го Daily Mail писала об этой субкультуре: «Кинозалы, танцевальные площадки и другие места развлечений в юго-восточном Лондоне закрывают свои двери перед молодыми людьми в «эдвардианских» костюмах из-за их тяги к хулиганству. Этот запрет, который неделя за неделей становится все более распространенным, может послужить, по мнению полиции, к увеличению побоищ с использованием кастетов, дубинок и подобного рода оружия между группами подростков».
Мужчина 50 лет в розовой рубашке с цветами, джинсах клеш и белых кедах плюхается на траву. Подгибает ноги в позу лотоса, поправляет длинную косичку. Достает сигарету.
«Так, где же мои спички?» — говорит он, засовывая руку в сумку с «хипповым рисунком». На ней яркие узоры и опять цветы.
Это Вадим Николаевич. Для незнакомых людей только так. Для знакомых — Вадим, Вадик или Сироп. Такое прозвище ему в середине 1980-х дали хиппи. С «волосатыми» он тусовался на стритах, вместе бегал от милиционеров и «пояснял за шмот» сотрудникам КГБ.
Советских хиппи притесняли с начала 1970-х. Занимались этим не только комсомольские патрули и дружинники. Появилась «Береза» — оперативный комсомольский отряд. Он подчинялся КГБ. Назвали его так, потому что штаб-квартира отряда находилась на Тверской улице недалеко от магазина «Березка».
«Могли избить, могли отрезать хайер ножом, могли сорвать фенечки», — вспоминает Вадим Николаевич.
«Береза» сотрудничала с милиционерами. Те сообщали, на каких улицах находились хиппи. Сотрудники КГБ приезжали в нужное место, задерживали неформалов и отвозили их в отделение. Там с хиппи велась воспитательная беседа. Разговоры были жесткими. Из комнаты милиции подростки выбегали с выпученными глазами. Все аресты проводились официально. В документах писали: «Задержан за внешний вид, не соответствующий юному строителю коммунизма, проведена воспитательная беседа».
Кагэбэшники караулили хиппи на их мероприятиях. Главный праздник «детей солнца» — 1 июня. Его отмечали в Царицыно — самом худшем на тот момент парке Москвы. В центральные парки хиппи боялись приходить. Иначе их бы точно задержали.
Рядом с «Царицыно» не было метро. Приходилась ехать до «Каширской», ждать автобуса и добираться еще 40 минут. В самом парке полуразрушенный замок, нестриженный газон, мусор. Но хиппи доставалось и здесь.
«За посещение акции 1 июня могли дать два месяца дурдома с полным курсом сульфазина (препарат, который использовали психиатры в СССР; вызывал сильную мышечную боль. — Примеч. «Шторма»). Мы собирались малыми группами по три-пять человек в центре, чтобы поехать в парк. До него не доезжали. Нас тут же забирали в отделение милиции. Это было регулярно с 1984-го по 1988 год», — рассказывает Вадим Николаевич.
1 июня 1971 года хиппи провели антивоенную демонстрацию во дворе исторического факультета МГУ. Акция была согласована с властями. Они разрешили неформалам выйти с плакатами Make Love Not War и провести пикет против войны во Вьетнаме. Как только демонстранты оказались рядом с университетом, их арестовали. Развезли по разным отделениям милиции. Беседу с хиппи проводили сотрудники «Березы». Согласованная демонстрация оказалась приманкой, чтобы поймать для допроса как можно больше неформалов.
Все документы из милиции отправлялись в учебные заведения. Советские хиппи, так же, как и стиляги, учились в вузах или работали. Некоторые преподаватели закрывали глаза на бумажки из органов. Так было и с Вадимом Николаевичем. Он шел на повышенный разряд. В ПТУ оценки в дипломе были не так важны. На работу брали не за красный диплом. Разряд обеспечивал ученику место на заводе. Вадим был лучшим в своем 126-м ПТУ. За хорошую успеваемость на жалобы из милиции не обращали внимания.
«Однажды меня вызвал директор. На воспитательную беседу с ней и педсоветом. Я пришел к ним в кабинет. Вижу, они все красные, на глазах слезы. Я испугался. На тот момент из моего ПТУ уже отчислили 15 неформалов. Причина — внешний вид и плохое поведение. Я не хотел такого сценария для себя. Директор протянула мне бумажку и попросила объяснить. Затем громко рассмеялась. Оказывается, слезы и краснота появились от радости. В документе говорилось: «Наказать за то, что сидел в центре Москвы на асфальте и цинично ел пирожок». Она посчитала это абсурдом и отпустила меня», — вспоминает Вадим Николаевич.
Во время Всемирного фестиваля молодежи и студентов 1985 года всех неформалов отправили в ссылку. Чтобы гости из-за рубежа знали: в СССР нет ни хиппи, ни рокеров, ни панков. Предлагали два варианта: ехать либо в Астрахань на бахчи, либо в Крым подвязывать виноград.
«Ко мне домой пришел полицейский, надел наручники, чтобы я не сбежал. Мама отдала ему чемодан. Меня — в машину. Там я сидел в наручниках до самого вокзала. В той поездке нас было человек 80. 40 из них неформалы, остальные — условные уголовники».
У советских хиппи был еще один враг — любера. Это молодежное движение существовало в СССР с 1970-х по 1990-е. Зародилось оно в Люберцах — городе в Московской области. Отсюда и созвучное название. Главные увлечения люберов — культуризм и драки с неформалами.
По легенде, люберов создали комсомольцы. Они рассказали им, что все «волосатые» — фашисты. Раз они носят яркую одежду и длинные волосы, значит против советской власти. Задача люберов — пугать их. Если нужно — избивать и угрожать. В какой-то момент эта ситуация вышла из-под контроля.
«Люберам стало все равно и на комсомол, и на неформалов. Они хотели большего — они хотели грабить. К «волосатым» они приставали, но у них нечего было брать. Что может отнять любер у хиппи? Джинсы в заплатах? Или ботинки-туристы за восемь рублей? Любера постепенно переключились на богатую молодежь, студентов, фарцовщиков. Чаще всего отнимали кроссовки, джемпера с названием американского университета: они на тот момент стоили 100 рублей при средней зарплате 120 рублей», — объясняет Вадим.
Советские хиппи дрались с люберами. И считали это нормой. В отличие от европейской субкультуры. На западе хиппи организовывали антивоенные демонстрации, украшали цветами автоматы полицейских. Драки для «детей солнца» были исключением.
«Когда тебе не дают спокойно радоваться жизни, то лозунг «цветы жизни» кажется издевательским. Мы, наверное, единственные в мире хиппи, у которых был собственный комитет самообороны. Мы проводили рейды, махачи. Дрались с гопниками и люберами», — вспоминает Вадим Николаевич.
Борьба с люберами и советской властью объединила всех неформалов. Хиппи сблизились с рокерами, битломанами, металлистами, байкерами, панками. Помогали друг другу в уличных драках. Выручали деньгами, сигаретами и музыкой. Иногда вместе тусовались. Например, на рок-концертах во время Пасхи.
Церковь в СССР была не в почете. Чтобы люди не посещали православные праздники, власть устраивала концерты. В том числе для неформалов. На них выступали первые советские группы в стиле хард-энд-хеви. Организаторы делали так, что популярные исполнители выступали в начале вечера. Самодеятельность была в конце. «Волосатые» слушали хедлайнеров и уходили. Всей компанией шли на крестный ход. В знак протеста.
Вадим Николаевич говорит, что общение с другими субкультурами стало похожим на жизнь в общежитии. Настолько все были близки. Нефоры ходили друг к другу в гости на стриты и рассказывали о своих мечтах, планах на жизнь. Чаще — о драках с люберами.
Это превратилось в отработанный план действий. На Пушкинской всегда стояли хардрокеры и хиппи. Внизу у Гоголевского — рокеры, человек 300. Рядом с памятником Тимирязеву — примерно 60 битломанов. Бывало, когда любера собирались побить неформалов, по этому кругу отправляли гонцов. Компания объединялась. Люберам давали отпор.
Негативный образ этой субкультуры сформировали в СМИ. Журналисты описывали ее, как опасное для неокрепшей психики увлечение. По их мнению, любители черно-розовой одежды склонны к депрессии и самоубийству. Больше всего таких публикаций за 2007-2012 годы в «Комсомольской правде».
«Они отличаются довольно-таки радикальными взглядами и лозунгами. Фраза «Я ненавижу себя, я хочу умереть» давно стала для них девизом. Еще одно их кредо — «Плачь всегда и везде, где есть люди. Если будешь плакать в одиночестве, кто же будет тебя жалеть?» ...Конечно, у любого соображающего подростка все эти фразы вызовут смех или недоумение. Но ведь есть и такие, кто схватывает все новое на лету и увлекается всерьез и надолго!» — писала 6 июня 2007 года «Комсомольская правда».
В прессе говорилось о самоубийствах подростков. Случаи связывали с увлечением депрессивной субкультурой. Слово «эмо» выносили в заголовок новости. Хотели показать читателям, чего ждать, если ваш ребенок неформал.
Та же «Комсомольская правда» в апреле 2012 года рассказала о самоубийстве 16-летней Анны. Следственное управление Новосибирска установило: девушка — эмо, поэтому лишила себя жизни. Эту версию в статье развивают журналисты. Говорят, на странице в социальных сетях Аня давно публиковала цитаты и картинки о смерти. Для самоубийства выбрала городской недострой, где уже погибло трое.
Еще один случай произошел в мае 2012 года на Кубани. 13-летняя девочка повесилась во дворе собственного дома. Поссорилась с родителями. Те отругали ее, потому что она без разрешения взяла тысячу рублей. Следственный комитет опять связал самоубийство девушки с эмо-культурой. Так следователи решили из-за неформальной внешности погибшей.
Сообщения о самоубийствах эмо-детей испугали общество. Началась борьба с внешним проявлением субкультуры — одеждой. Сперва на муниципальном уровне. По информации СМИ, в 2008 году управления ФСБ разослали по школам документ, запрещающий ученикам одеваться, как эмо.
«По данным УФСБ России по Нижегородской области, секты начали развитие негативной молодежной субкультуры EMO («ЭМО»). Это движение связано с суицидальными наклонностями подростков от 12 до 16 лет. Поклонники этой негативной субкультуры носят одежду в черно-розовых тонах с двухцветными узорами, выкрашивают волосы в черный цвет, длинная челка закрывает половину лица, ногти на руках покрашены черным цветом, на одежде значки, ремни с заклепками, пирсинг на бровях и губах. Главная их мечта — умереть в ванне от потери крови», — приводятся выдержки из письма в статье «Комсомольской правды» от 21 февраля 2008 года. Указан также номер и дата письма — 29.10.2007 №5/7718.
Затем внешний вид эмо обсудили в Государственной думе. Это произошло в июне 2008 года. Депутаты рассказали о «Концепции государственной политики в области духовно-нравственного воспитания детей в Российской Федерации и защиты их нравственности».
В документе говорилось: дети находятся в духовном кризисе. Он появился из-за увлечения субкультурами. Авторы документа объясняют: субкультура «вносит существенный вклад в преступность несовершеннолетних и несет серьезный риск детских суицидов». Школьникам запрещается приходить в школу в одежде, макияже и атрибутике эмо. Также нельзя носить пирсинг и татуировки.
Острее всех на концепцию отреагировали подростки Красноярска. 21 июля 2008 года они вышли на акцию против принятия этого документа. Их было 150 человек. У многих заклеены рты красным скотчем. Некоторые пришли с плакатами «Тоталитарное государство поощряет слабоумие», «Нет стадному инстинкту!», «Зачем думать одинаково?».
В конце пикета подростки отлепили скотч и несколько минут кричали «Свобода!». В ходе акции неформалы собрали 140 подписей за отмену «духовно-нравственной концепции». Это не помогло. Документ разошелся по школам и был принят учебными заведениями.
Помимо внешнего вида в концепции говорилось о введении «Основ православной культуры» в школах, а также о комендантском часе. В настоящий момент в России он действует — лицам младше 16 лет нельзя находиться на улице без сопровождения взрослого после 22:00.
«Ты че — пидор? Зачем надел такие узкие штаны?» — несколько ребят окружили Тихона в торговом центре. Парень шел на встречу со своей девушкой. Они договорились увидеться у входа в книжный магазин. До места свидания он не дошел. Как только пересек вращающиеся двери ТЦ, перед ним встали четверо.
«Это были ребята примерно 18-19 лет, в спортивной одежде. Свободные брюки, олимпийки. У одного на шапке я разглядел нашитый патч (небольшой лоскут ткани с вышитой эмблемой компании. — Примеч. «Шторма») — Stone Island», — вспоминает Тихон.
Узкие джинсы, закатанные возле щиколоток, белая футболка с принтом, отросшее каре. Вылитый рэпер Face или Yanix. Модный по молодежным меркам образ хулиганам показался «гейским».
Парень не стал отвечать обидчикам. Обошел их стороной. Притворился, что не слышит замечаний. Тогда один из нападавших подбежал к нему и дернул за плечо.
«Я развернулся лицом к компании. Они уставились на мою футболку. Сказали, раз я надел бренд «Спутник 1985», теперь должен «пояснять за шмот», иначе они меня побьют. Я ни черта не понял из этого. Ответил, футболку мне подарили на день рождения, что это за бренд, не знал», — вспоминает молодой человек.
Тихон не хотел драться с хулиганами из-за одежды. Он попытался разойтись с ними мирно. Объяснил, что идет на свидание с девушкой и боится опоздать. Или прийти с фингалом. Но парни схватили Тихона за грудки. Требовали снять футболку. Пришлось бежать.
Он помчался через весь торговый центр. Добежал до запасного выхода и прямиком на улицу. Хулиганы его не догнали. Девушке парень написал смс, чтобы она вышла из ТЦ на улицу.
После этого Тихон выкинул майку. В магазин не заходил примерно месяц.
Фраза «поясни за шмот» принадлежит околофутбольным тусовщикам или футбольным хулиганам. Родина этой субкультуры — Великобритания. С 1950-х болельщики разных команд собирались до или после матчей и дрались. К середине 60-х годов трибуны английских стадионов примерно на 70% состояли из тех, кто отождествлял себя с футбольным насилием.
Каждый второй матч заканчивался серьезными потасовками. Обычные болельщики боялись посещать игры. Тогда, по приказу английского парламента, полиция начала отлавливать хулиганов. Арестовывала их еще на подходе к стадиону. Сделать это было легко, так как околофутбольщики ходили в майках с символикой любимой команды.
Чтобы избежать подозрений полиции, футбольным хулиганам пришлось пойти на хитрость. Одежду с футбольной атрибутикой заменили на дизайнерские вещи со скрытым смыслом. Так появился стиль «кэжуал».
К брендам «кэжуала» относятся Lacoste, Levi’s., Diadora, Converse, Burberry, Stone Island. Последний особенно понравился футбольным хулиганам. Куртки Stone Island производят по армейским технологиям. Главное их преимущество — надежность. В такой куртке можно смело идти и в огонь, и в воду, и в драку.
Они покрывались специальной пленкой из каучука, это обеспечивало им водостойкость и прочность. В составе ткани также был нейлон. В XX веке его использовали для пошива формы армии США во время Вьетнамской войны. Нейлон справлялся с влажностью джунглей и ножами вьетконговцев. В куртках Stone Island материал тоже был кстати. Учитывая дождливый климат Англии и разборки околофутбольщиков.
Были и недостатки. Первый — патчи с изображением компаса, которые украшали рукава куртки. На них был нанесен логотип компании. Ими гордились. Благодаря патчу становилось понятно, что за вещь надета на человеке. Футбольные хулиганы часто срывали патчи во время драки. Настолько они были плохо пришиты.
Второй недостаток бренда — стоимость. В настоящий момент средняя цена спортивной куртки Stone Island — 800 долларов.
В России «английский кэжуал» тоже популярен. В том числе бренд Stone Island. Но если средняя зарплата в Великобритании — 1300 долларов, в России, по официальным данным, — 570 долларов. Этой суммы хватит, пожалуй, на рукав и капюшон куртки.
Подражать заморской субкультуре хотелось. Тогда наши околофутбольщики стали приобретать подделки. Покупали патчи Stone Island на рынках, а затем пришивали их к своим китайским футболкам, шапкам, свитерам. Получалось красиво и недорого.
Околофутбольщики ввели моду на одежду отечественных дизайнеров. Бренды «Спутник 1985» и «Невиновных нет». Их цена варьируется от 2000 до 15 000 рублей.
«Спутник» приглянулся хулиганам из-за даты. 29 мая 1985 года произошло крупное околофутбольное событие — трагедия на стадионе «Эйзель». В тот день во время матча между итальянским «Ювентусом» и английским «Ливерпулем» обрушилась стена трибуны. Причины трагедии — действия околофутбольщиков и изношенность стадиона. Английские хулиганы до начала матча перелезли через разделительные ограждения, рядом с которыми находились болельщики «Ювентуса». Итальянцы отошли к стене противоположного сектора. Та не выдержала напора и рухнула. 600 человек были ранены, 39 погибли (32 из них — итальянцы). Одни пострадали под обломками, другие — в давке.
Второй околофутбольный бренд — «Невиновных нет». На логотипе вещей этой марки изображены 13/12, череп и скрещенные кинжалы. Цифры обозначают буквы английского алфавита — ACAB. Это сокращение фразы All Cops Are Bastards («Все копы — ублюдки»). Череп и кинжалы — символы смерти. Для футбольных хулиганов главный враг — полицейский. Он постоянно прогоняет околофутбольщиков со стадионов, задерживает за беспорядки и бьет за неподчинение. Надевая вещи этой марки, хулиганы заявляют: все полицейские должны умереть.
В середине 2017 года СМИ начали публиковать новости о подростках, которые избивают людей за внешний вид. Они подходят к незнакомцам в одежде «Спутник 1985», «Невиновных нет», Stone Island и просят объяснить, почему они так одеты. По идеологии футбольных хулиганов, вещи упомянутых брендов носят только околофутбольщики.
Когда к человеку обращаются с фразой «поясни за шмот», он должен ответить, к какой группировке принадлежит и за какую команду болеет. И обязательно добавить, за правых он (за фашистов) или за левых (антифашистов). Если ответ человека совпадает со взглядами спросившего, они расходятся мирно. Если нет — начинается драка.
Бьют и за «паль» (подделку. — Примеч. «Шторма»). Околофутбольщики считают, если ты надел «паленую» одежду — ты не уважаешь историю их субкультуры.
В России подделки популярны из-за возраста околофутбольщиков. Не каждый подросток позволит себе одежду «от кутюр». Вот и приходится пришивать патчи дизайнерских марок на шапки и куртки или покупать китайские подделки на рынке.
В той же соцсети «ВКонтакте» есть серия групп позора, где выкладывают фотографии детей в «пали». Самая большая из них — «Нижегородский кэжуал» — насчитывает более 40 000 человек.
Вадим Николаевич достает телефон и показывает несколько фотографий. Они разных лет, сделаны во время футбольных матчей. На снимках рядом с мужчиной ребята из Flint’s Crew, фанатской группировки «Спартака». Все в шарфах футбольной команды. Нет ни одного человека в Burberry или Stone Island.
Хипповая жизнь Сиропа перетекла в околофутбольную. Мужчина входил в первый состав Flint’s Crew. Драки во время матчей, бегство от полиции, свежие царапины и синяки. Футбольное хулиганство стало для Вадима Николаевича смыслом жизни. Отчасти переросло в работу. Теперь Вадим снимает футбольные матчи, работает спортивным журналистом.
Околофутболу Сироп посвятил 38 лет. И никогда не останавливал людей на улицах за их одежду. По его словам, настоящие футбольные хулиганы таким не занимаются. Случаи с «поясни за шмот» напоминают грабеж.
«Раньше гопники подходили и спрашивали: «Ты с какого района?» И если их не устраивал ответ, начинали бить. Теперь диалог поменялся. Спрашивают: «Ты за какую команду болеешь?» или «Ты правый или левый?». Причем сами эти люди ужасно одеты. Далеко не в дизайнерских шмотках», — размышляет Вадим Николаевич.
Мужчина добавляет, в группировках существуют правила, которые связаны с вещами противника. Если во время драки ты стянул с кого-то шарф, брось его на пол. Иначе это сочтется за грабеж. За такое могли исключить из околофутбольщиков.
Есть еще одна причина драк за одежду — зависть. Вадим Николаевич считает, «пояснять за шмот» просят те, кто не может позволить себе дорогих вещей, не умеет хорошо и красиво одеваться.
«Все, что носят неформалы, потом входит в моду. Расклешенные джинсы хиппи, косухи металлистов, ботинки скинхедов. Вдруг это стало популярным. Вдруг это надели наши артисты, потом остальные. И цены на эти вещи тоже подскочили», — говорит Сироп.
В апреле 2018 года СМИ рассказали историю 13-летней школьницы из Нижнего Новгорода. На девочку напали в торговом центре. Компания сверстников била ее по лицу, шее и рукам. Упомянули об одежде и макияже подростка. Девочка надела «паль», поэтому на нее напали. Пример влияния субкультуры околофутбола.
В комментариях под записью новости в группе «Нижегородский кэжуал» есть информация, что девочка пострадала не из-за одежды. Любовные дела. Подростка приревновали к мальчику. Героиня подтвердила эту информацию корреспонденту «Шторма».
За несколько десятилетий люди так и не привыкли к субкультурам. Они сторонятся их.
Человеку постоянно диктуют, как ему одеваться. Сначала это делают родители. Они покупают одежду своему чаду на свой вкус. Потом контроль за внешним видом перекладывается на плечи учебных заведений. Школа, вуз, работа — везде есть либо гласный, либо негласный дресс-код, нарушение которого приведет как минимум к косым взглядам.
К этому привыкаешь. Формируется понимание того, что общество считает правильным, а что нет. Правильно зарабатывать много денег, неправильно много отдыхать. Правильно слушать, что тебе говорят старшие. Неправильно высказывать свое собственное мнение. Правильно надевать скромную одежду из масс-маркета. Неправильно прокалывать язык и красить волосы в розовый.
В итоге для такого «правильного человека» вид «одетого как-то не так» вызывает искреннее возмущение. Так было и в эпоху стиляг, и в эпоху хиппи и эмо. Так продолжается до сих пор.
