18+
***
— Я сам из Орехово-Зуева. У нас полицейские ездили, по громкой связи объявляли, чтобы все оставались дома, а то поймают и оштрафуют. А мне где оставаться? — Альберт Тарасов закуривает. Он недавно вышел из наркологической клиники, где «лечился от пьянства», — по этому случаю трезв и опрятен. Бездомного в нем выдает только повышенный интерес к содержимому урн и чудовищные деформированные ногти.
О пандемии коронавируса Альберт узнал два дня назад — в день выписки из наркологички. Узнал, но не испугался. Во-первых, он уверен, что за девять лет бомжевания приобрел иммунитет к большинству заболеваний, во-вторых — регулярная «внутренняя дезинфекция» водкой и самогоном. «К пьянке болезнь не пристанет! Спирт от всего лечит», — поясняет Альберт.
Куда сильнее вируса его беспокоят изменения в привычном укладе жизни. На опустевших улицах стало не у кого просить милостыню. Благотворительные организации приостанавливают работу из-за карантина — закрываются ночлежки и пункты кормежки. Тем, кто живет на улице, стало практически нечего есть и негде спать.
— Кормили сегодня только на Николоямской. Давали две чашки чая и пюре «Ролтон», — Альберт задумчиво перебирает края потрепанного шарфа, а затем ловко сбивает безобразным ногтем уголек с сигареты и прячет окурок в карман. — А еще социальный патруль теперь у бомжей температуру измеряет. Какой-то аппарат ко лбу приставили, он 37,3 показал. Но сказали, что вируса у меня нет, и пустили поспать в автобус, там хотя бы тепло. А сегодня ночью какая температура будет, не знаете?
Ближайшей ночью температура опустится до минус семи градусов. Альберт проведет ее «в автобусе» — мобильной ночлежке от «Социального патруля» на площади трех вокзалов.
БОМС: Без определенного места самоизоляции
Ближе к обеду у «Ангара спасения» на Николоямской улице становится безлюдно. Основная масса бездомных приходит сюда в первой половине дня. «Ангар» — одно из немногих мест в Москве, где бездомные все еще могут получить помощь. Каток тотальной самоизоляции не затронул это место только потому, что здесь не дают ночлег бездомным. Но коррективы в работу все равно пришлось внести. Внутрь теперь пускают не больше тридцати человек одновременно. Выдают бездомным маски и перчатки — но только если те сами об этом попросят. Средств защиты на всех не хватит.
С началом эпидемии число посетителей «Ангара» увеличилось в разы. В «довирусные» времена здесь помогали 60 людям в день. Теперь собирается по 300 человек в сутки. Работать в «Ангаре» остались всего шестеро сотрудников — всех остальных отправили на самоизоляцию.
Внутри брезентового ангара полумрак и сильный запах лапши быстрого приготовления. По углам сидят несколько человек, держа в руках пластиковые стаканчики с чаем. Здесь бездомные получают самую необходимую помощь — могут поесть, согреться, получить новые вещи и восстановить документы.
— Сейчас многие бездомные пытаются уехать из Москвы. Знаю мужика, который на попутках поехал в Ярославль, — с бомжом Валерой я познакомился недалеко он «Ангара». Он бодро вышагивал в сторону платформы «Серп и молот», когда мы встретились на светофоре.
Валере на вскидку лет пятьдесят. У него пронзительно голубые глаза, седая бородка и приятный басовитый голос. Чем-то неуловимо напоминает священника или писателя. О себе рассказал: живет на улице с ноября, не пьет, бывший спортсмен, сидел в тюрьме.
Валера к эпидемии коронавируса отнесся серьезно. Он и сам пытался уехать домой в Республику Коми — но паспорта нет, а значит, нет и билета домой.
В последние две недели к ежедневным заботам Валеры о пропитании и ночлеге прибавилась необходимость в «социальной дистанции» и личной гигиене.
— Я больше из своей бутылки пить никому не даю, только если в стакан, — Валера указывает на бутылку лимонада в своем пакете. — Есть у меня и маска, и перчатки, спрятал недалеко от вокзала. Я их вечером надеваю, когда иду по общественным местам. Сейчас бомжам — труба. На вокзале не поспать, сразу прогоняют, из метро тоже. У храмов нам раньше и подавали, и кормили. Я в день имел полную сумку продуктов. Просто люди сами отдавали. А теперь даже в магазин пускают не всегда, — Валера раздосадовано машет руками. Он уверен, что вирус уже давно «гуляет» среди жителей улиц — и боится за свою жизнь.
— Три дня назад мы спали в машине социального патруля. При мне у санитара температура до 37,5 поднялась, потом около 40 была. Сейчас, говорят, он умер. И на следующий день в очереди нам измеряли температуру, у одного бомжа тоже была высокая температура. Социальный работник вызвал скорую, пока она приехала, бомжа увезли с температурой под 40. Это только при мне двоих вот так!
Директор приюта «Теплый прием» Илья Кусков также отмечает, что в последнее время намного чаще стали встречаться бездомные с симптомами ОРВИ. На помощь они рассчитывать не могут.
Правительство Москвы, выпуская указ о всеобщей самоизоляции, не дало никаких инструкций насчет тех, у кого дома нет. Государственная социальная система не обеспечивает необходимыми для соблюдения карантина условиями всех бездомных. Сколько их в Москве, точно не знает никто. Официальная статистика не учитывает приезжих — а их среди бомжей около 90%. По неофициальной статистике, в Москве до 80 тысяч лиц без постоянного места жительства.
Проблему с их размещением не удавалось решить и раньше. В столице работали примерно шесть организаций, которые позволяли бездомным переночевать. Сейчас половина из них закрыта. Государство предлагает только Центр социальной адаптации имени Глинки на Иловайской улице.
«Нет мест для самоизоляции. Сейчас как раз будем писать запросы в отели о возможности размещения хотя бы двух-трех людей пожилого возраста. Все основные центры либо закрыты на карантин, либо принимают в изоляторы», — говорит координатор сети организаций «Если дома нет» и психолог службы помощи бездомным «Каритас» Надежда Клюева.
Руководитель проекта «Дом трудолюбия «Ной» Емилиан Сосинский рассказал, что бездомные в последнее время к нему чаще стали обращаться за помощью, но сейчас он бессилен.
«Нам звонят, но мы сейчас не принимаем, потому что вся наша система построена на самофинансировании: у нас бездомные, проживающие в рабочих домах, зарабатывают и половину зарплат отдают на содержание стариков и инвалидов. Сейчас работы сокращаются каждый день, стройки закрываются, поэтому денег на открытие новых приютов у нас нет», — пояснил Сосинский.
По словам Сосинского, бездомные «наконец поняли, что с улиц надо бежать», но бежать им некуда.
Правительство, рынки и кинозалы — где изолируются бездомные в остальном мире?
С проблемой размещения бездомных столкнулось большинство государств, переживающих эпидемию нового коронавируса. Правительства этих стран открывают временные убежища в самых неожиданных местах.
Например, мэр Монреаля анонсировала два новых пункта размещения. Один из них — на рынке Бонсекур, закрытом на карантин. Там откроется убежище на 50 коек. Другой — в спортивном центре Jean-Claude Malépart, там разместятся 60 человек. Кроме того, в городе уже открыты убежище в комплексе зданий канадского правительства и палаточный лагерь.
В США бездомные самоизолируются в гостиницах, мотелях и трейловых парках. Кроме того, ночлег можно найти и в церквях.
В Каннах переоборудовали в убежище один из залов, где обычно проходит кинофестиваль. В целом во Франции для бездомных стараются снимать номера в гостиницах. Их арендует государство по льготным ценам — в условиях общего спада это позволяет поддержать гостиничный бизнес.
