18+
Французский певец Дидье Маруани подал иск о защите авторских прав против Филиппа Киркорова. По мнению артиста, песня его российского коллеги «Жестокая любовь» подозрительно похожа на его A Symphonic Space Dream. Пока иск оценивается в 272 миллиона рублей, но, как говорит представляющий интересы Дидье адвокат Евгений Тарло, эта сумма может увеличиться. «У нас правильная позиция, — говорит он. — Если кто-то думает, что можно решить все подкупом, то ошибается: мы добьемся честного и справедливого рассмотрения дела в суде!»
— Евгений Георгиевич, расскажите, есть ли новости? Как развивается эта ситуация сейчас?
— Пока никаких, ведь мы подали иск только вчера. У суда есть пять дней на решение вопроса о его приеме, поэтому все это время мы спокойно ждем, что он напишет в определении. Конечно, мы не думаем, что это дело будет идти легко, поскольку Филипп Бедросович — человек особый, король, как он себя называет, и у него куча разных адвокатов. Но я бы на его месте отказался от услуг людей, которые устраивают провокации и дают дурные интервью.
— Кого вы сейчас имеете в виду?
— Добровинского, конечно. Я не понимаю, зачем он втянул Киркорова во всю эту историю. Это не красит ни его как адвоката, ни музыканта тем более. А приглашать милиционеров, нанимать пранкеров и называть своих процессуальных оппонентов какими-то непотребными словами я считаю постыдным делом. Я бы советовался с людьми умеренными. Людьми, которые мыслят категориями закона, а не категориями провокаций и силовых действий.
— А пранкеры — это...
— О них мы знаем из многочисленных заявлений самого господина Добровинского. Сначала Дидье звонил Филипп Киркоров, а потом с ним вел переписку его адвокат. Позже в своих интервью — а если вы посмотрите, их там целая библиография — Добровинский взахлеб рассказывал, что на самом деле это был розыгрыш. Но я не следователь, и Дидье тоже. Нам безразлично, кто и как это сейчас представляет. Мы за то, чтобы все было чисто.
— Тогда расскажите, что за иск вы подали?
— Пока это иск о восстановлении авторских прав на песню, запрещении ее
незаконного использования, возмещении компенсации; и отдельно мы обратились с иском к господину Добровинскому, чтобы он извинился за те грубые и некорректные слова, которые говорил. Для подтверждения этого мы использовали одно интервью. Но их много, и таких исков может быть больше.
— О какой именно песне идет речь?
— Это A Symphonic Space Dream. Филипп Бедросович или не знаю кто (ее исполняет Киркоров, а как автор записан композитор Олег Попков) взял ее наиболее запоминающуюся часть, по сути, ядро песни, и записал композицию «Жестокая любовь». Естественно, что это нехорошо.
— Иск, если не ошибаюсь, на 272 миллиона?
— 272. Пока.
— Пока?
— Да, потому что мы еще не считали убытки и взяли не все случаи несанкционированного использования песни. Мы учитывали лишь ее издания на дисках (в группе фанатов Киркорова во «ВКонтакте» упоминается 53 альбома) и наиболее известные выступления с ней на той же «Песне года». Если посчитать все нарушения, сумма иска может существенно возрасти, но для этого надо заняться поисковой работой и пересмотреть все концерты, в которых участвовал певец. Это возможно — просто пока не считаем необходимым.
— Насколько я знаю, до вас судьбой A Symphonic Space Dream занимался совсем другой человек. Почему он отказался?
— Да, в 2016 году дело вел адвокат Игорь Трунов. Но до рассмотрения оно не дошло. В исковом заявлении не оказалось расчета суммы, а сама цифра была взята с потолка. К тому же он обратился не по адресу — в Московский городской суд, поэтому дело не рассматривалось.
— И тогда за него взялись вы. Не боитесь ответственности, ведь, как говорят, победить Киркорова невозможно?
— Ну, а я что, (смеется) похож на наивного мальчика? Я опытный адвокат. Я выигрываю все дела. Будем работать — а почему нет? Тем более, что у нас правильная позиция. Если кто-то думает, что все можно решить подкупом, он ошибается. Мы добьемся честного справедливого рассмотрения дела в суде и обязательно будем информировать общественность о полученных результатах. Да, это бывает долго, да, это бывает сложно, но если человек прав, у нас хватит упорства и профессионализма, чтобы его защитить.
— А сам Киркоров пока не реагировал?
— Нет, пока реакции не было. Во всяком случае, с нами он не связывался, хотя, возможно, где-то что-то уже и говорил.
— А если говорить про Дидье, почему ему так важно отстоять эти права?
— Понимаете, если кто-то использовал его песню, это неприятно, но в этом нет ничего сверхъестественного. Такие дела решаются путем переговоров (ну взяли, выпили бутылочку, и все решили) и в крайнем случае в суде. Пусть это будет долго, пусть это будет нудно, но делать надо именно так!
А как бы поступил я... Если нельзя договориться, обратился бы к авторитетному человеку. Нейтральному. Который ни с той и ни с другой стороны: Денису Мацуеву, например, Анне Нетребко или ректору Московской консерватории Александру Соколову. Посидели бы, послушали: ну да, вот здесь есть какое-то заимствование. А там бы все и решили.
— То есть вы за мирное урегулирование подобных конфликтов?
— Конечно: такие споры должны решаться полюбовно, дружески и уважительно. Если нет, не договорились, кто-то что-то очень уж обидное сказал или сделал — ну с адвокатами посидели-посмотрели. Но абсолютно недопустимо вовлекать в это дело полицию, какие-то спецслужбы и пранкеров! Зачем разыгрывать? Ради чего? Кому нужны эти ловушки, западни и провокации?
— Чувствуется, что вы и сами переживаете.
– Когда я узнал, как поступили с иностранным музыкантом, для меня это стало шоком. Смотрите, ну вот я люблю ездить во Францию. И представляете: поеду я там с кем-нибудь поговорить, а мне скрутят руки, затащат в кутузку, чуть-чуть подержат, а потом скажут: «Вали отсюда. Чтобы ноги твоей здесь не было!»
Я, например, не хочу видеть по телевизору господина Киркорова, но у него есть любители. Пускай смотрят! А я хочу разных авторов — и русских, и иностранных. Но кто к нам поедет, если с ними так поступают?
— Все верно...
— Поэтому и надо разобраться. Пусть проведут расследование прокуратура, полиция и МВД. Узнают, кто вовлек, почему и на каком основании — там же огромное количество сил МВД было задействовано по поимке композитора! Это смех — приехать ловить его в банк! Вы чего, ребята? А что там Киркоров делал? Кем он был? Подсадная утка, что ли, Киркоров? А Добровинский? А Трунов? Что они там делали? Просто так собрались? Мне вот это больше всего не нравится. Вот это больше всего возмущает до глубины души!
А Вован и Лексус? Если честно, мне очень симпатичны эти ребята, но они-то как здесь оказались? Их кто-то нанял? Или им дали указания по службе — они, может, служат где-то, я не знаю. Что они делали с этим бедным французом? Кого они разыгрывали? Шуткой ли это было или операция какая-то? Или это мошенничество?! Я не понимаю.
Знаете, вот если мне кто-то позвонит и начнет говорить голосом родных, я ведь тоже поверю. А если попросят о помощи, сразу поеду помогать. Так что у нас много вопросов, много загадок, и мы решили их разгадать. Пока обратились в суд. Будем с нетерпением ждать каких-нибудь известий от самого Филиппа Бедросовича!
