18+
Знающие люди объясняли, что программа Cirque du Soleil в Москве — это примерно как гастроли Русского императорского балета XIX века в какой-нибудь глуши вроде Праги, но поверить в это было трудно.
Мы в «Шторме» всегда испытывали предубеждение против цирка. Мы считали, что это примитивное средневековое развлечение, рассчитанное на самых маленьких детей, а еще — что там издеваются над животными. Для людей XXI века стыдно. Спасибо хоть, что львов не кормят христианами, как в древнем Риме. Пусть про Cirque du Soleil было известно, что животину тиранить не в их стиле, купить билеты на российские шоу квебекской труппы как-то не приходило в голову.
Это предубеждение даже помогло, настолько оно оказалось нелепым. Журналистским долгом заброшенный на премьеру программы Ovo корреспондент «Шторма» на протяжении всего представления глупо улыбался и в целом выглядел как великовозрастный дурачок. Беспримесное счастье свело его внутренний диалог к репликам из известного ролика «Пацаны ваще ребята». Еще мелькала мысль о том, что было бы неплохо все это повторить.
Шоу Ovo рассказывает про жизнь насекомых. Все артисты — членистоногие разных невиданных Линнеем видов. Сюжет разворачивается вокруг чужака в колонии мирно сосуществующих клопиков, блошек, саранчи, и, например, пауков. Синее насекомое-иностранец посеяло в обществе хаос, благодаря своему мачизму в отношении местной красавицы божьей коровки, общей жучиной ксенофобии и притащенному с собой огромному яйцу (отсюда, собственно, Ovo). Конечно, дальше история не такая, как в клипе Rammstein на песню Links, 2,3,4. Все хотят потрогать яичко главного героя, а то и похитить главную его ценность. Нет, мне не стыдно за двусмысленность — шутка про рифму главного символа постановки и мужских желез есть и в сценарии.
Клоунада с потешными драками и любовными терзаниями, музыкальной эксцентрикой и иммерсивностью (то есть вытаскиванием на сцену красных от смущения зрителей) — пожалуй, единственное, что все же связывало происходящее на сцене с миром людей. Потому что поверить в то, что остальное — не фотошоп, было трудно. Люди так не умеют. Пробираясь на свое место, переволновавшийся корреспондент «Шторма» наступал дамам на волосы, господам на обувь. В итоге потерял равновесие и разбил номерок из гардероба, зажатый в ладони (лучше его, чем лицо). Вот это — человеческое. Обычные люди ведь не умеют жонглировать при помощи ног предметами и другими людьми, ездить на моноцикле по канату вниз головой, крутя педали руками. Не прыгают с десятиметровой высоты вниз, чтобы взлететь обратно. И не делают всего этого массово, синхронно и с блестящей хореографией.
Эффект усиливался тем, что цирковые номера классических дисциплин — акробатика, эквилибристика, жонглирование и так далее — бесшовно вписаны в нарратив, а герои носят фантасмагорические насекомоподобные костюмы. Отвращения нет и в помине: художники вдохновлялись эстетикой, заметной под лупой, а не тем, что видишь, подняв гнилое бревно в лесу.
Программу Ovo впервые подготовили в 2009 году, показывали до 2013, а потом начали заново. В Москве спектакль побывал впервые — после шести лет напряженной подготовки сотней специалистов из 20 стран всех континентов. Эти цифры журналистам привел Нико, пресс-менеджер монреальской зрелищной компании. Журналисты любят цифры. По крайней мере, так считается, так что в разговоре о туре какой-нибудь «Металлики» им обязательно расскажут о килотоннах оборудования и сотнях грузовиков. В случае с цирком, кстати, их до «Лужников» доехало 23 штуки.
Канадец провел для нас экскурсию за кулисы. Когда мы зашли, в темном зале под потолком репетировали воздушные акробаты. Без музыки, костюмов, декораций и танца, мужчины синхронно кидались друг в друга девушками с такой легкостью и изяществом, что оценить трудозатраты артистов на подготовку не представлялось возможным.
За сценой можно было посмотреть на артистов не в костюмах, образах, свете софитов, а практически в человеческом виде. Вся изнанка шоу — как на ладони. В налитых мускулах и гибких суставах канатоходцев и акробатов чувствовалась какая-то невероятная жизненная сила, плотская красота идеальной механики матушки-природы, которая на самом деле и приводит в движение магию солнечного цирка.
За кулисами начинаешь понимать, что вдохновляло художников и писателей в цирке последние пару сотен лет. К тому же что-то купринское сообщал происходящему французский акцент нашего провожатого.
Вообще, акцентов вокруг была масса, артисты переговаривались между собой на романтическом моряцком волапюке на основе английского. Время от времени то тут, то там раздавалась речь земляков, национальность которых не всегда можно было определить наверняка. Без акцента говорил с нами Доминик, сверчок, темнокожий гражданин США, похожий на героя Дейнеки. А вот травяная блошка, местная уроженка Лина, не больше полутора метров ростом, говорила с нами без акцента по-русски и вызывала в памяти уже Пикассо.
За кулисами висела гирлянда из флагов самых разных стран. Российский триколор — между жовто-блакитным прапором и «Юнион джеком». «Шторм» на всякий случай уточнил у организаторов, нет ли в этом желания унизить, обидеть побольнее таким соседством русского человека. Нет, все оказалось проще — флаги вешают соответственно числу граждан каждой страны, занятых в постановке: чем ближе к середине, где полощется знамя самого цирка, тем больше от этого государства в постановке.
Тем временем акробаты спустились с потолка и все обступили ведущую артистку по имени Марина. Еще одна цифра — чтобы вот так летать, как она, в девушке должно быть не больше 48 кило веса. Какой-то коллега долго выяснял у нее про режим питания и любимые упражнения для качалочки. А «Шторм» спросил, каково ей ходить по земле после того, как налетаешься за весь день — у космонавтов от невесомости иногда по прилете ноги не слушаются. Она сказала, что никакого дискомфорта не испытывает, а вот если неделю не полетает, например, в отпуске, уже рвется под софиты. Украинка Марина забавно путала и поправлялась, говоря то «к нам в Москву», то «к вам». Впрочем, к канадцам она пришла, поработав сперва в Росгосцирке.
