18+
Правительство России внесло на рассмотрение Госдумы закон о повышении пенсионного возраста, по которому женщины будут уходить на покой лишь в 63 года, а мужчины — в 65. Только доживут ли они до этого — большой вопрос. Волнует он и людей культуры, некоторым из которых на старости лет приходится нелегко. «Это что значит? Всю жизнь нищенствовать, а потом доползти до почты и помереть? — уточняют они. — Ну хоть на панихиду хватит!»
Реформы Дмитрия Медведева осуждают, конечно, не все. Некоторые только за, и в основном это деятели шоу-бизнеса. Кому хочется терять свои гонорары, тем более, что 15 тысяч от государства для них — это так, чаевые. Хоть мертвый, но ползи на сцену! Есть и те, для кого работа — единственная возможность спастись от возраста. Взять, к примеру, Владимира Винокура: на вид ему не больше пятидесяти, хотя на самом деле 70. А все потому, говорит артист, что он всегда в движении.
«Я уже давно на пенсии, но продолжаю работать, и в этом мое духовное спасение, — поделился мэтр в беседе со «Штормом». — Не хочу, как другие, сидеть возле телевизора и смотреть тупые передачи! Порой встретишь тех, кто давно завязал с профессией, и думаешь: «Какие же они несчастные! Уколы, болезни, диагнозы — все их разговоры только об одном».
На вопрос, что было бы, если бы ему пришлось жить лишь на пенсию, артист предпочел не отвечать, однако оговорился, что он все-таки скорее не культурный деятель, а эстрадный, и среди его коллег не нищенствует никто. А потом зачем-то еще раз добавил, что уходить не собирается, потому что работа — это счастье. В какой-то момент в голосе Винокура даже послышалась обида: чего это с таким вопросом к нему, он ведь еще не пожилой!
Поддерживает инициативу Дмитрия Медведева и худрук Мариинского театра, дирижер Валерий Гергиев. Правда, уточняет, что говорить об этом лучше не сейчас, а, предположим, через год, когда структура реформ станет более конкретной.
«Но я уверен, что есть люди, которые могут приносить пользу стране и в 65 лет, и в 70, — рассказал он «Шторму». — Например, у нас в театре можно увидеть артистов, которым «далеко за», и никто их ни в чем не ограничивает. Они работают до того момента, пока хотят сами, а их возраст не становится проблемой. Так что правительство поступает правильно, а предлагаемый закон не нанесет никакого удара по культуре».
Если Винокур и Гергиев (не самые, надо сказать, бедные люди) уверены, что пенсия — это зло, то композитор Евгений Крылатов явно колеблется. В свои 84 он прекрасно понимает, что без поддержки государства никак.
«Про эти реформы сейчас говорят по всем каналам, но кто же знает, в какую сторону они повернутся, — размышляет он в беседе со «Штормом». — Мне почему-то кажется, что не в лучшую, особенно для людей, которые занимаются культурой. Хоть некоторые из них и живут пугающе хорошо (я об этом читал в прессе), большинство все же едва сводят концы с концами.
«Евгений Павлович, а как живется вам?» — спрашиваем мы, чтобы узнать, стало ли его «далеко» прекрасным.
«Я, наверное, где-то посерединке, — отвечает он. — Денег немного, но когда мне говорят, сколько в нашей стране получают врачи, мне неудобно жаловаться на свою жизнь!»
У екатеринбургского режиссера Николая Коляды «где-то посерединке» приравнивается к 17 тысячам. Именно такую пенсию он теперь получает от государства за многолетнюю работу в театре.
«По уральским меркам это еще ничего, — говорит он «Шторму». — Большинство жителей Екатеринбурга получают всего восемь или девять, и когда они спрашивают, сколько у меня, становится как-то неловко. К тому же я работаю, у меня есть зарплата! А что делать другим? Хорошо, если дети помогают. А если нет? Одна моя артистка сейчас как раз подходит к пенсионному возрасту — так она чуть ли не дни считает до этой самой пенсии, чуть ли не молится, чтобы на нее выйти и получать какие-то копейки!»
Но самое страшное, говорит Коляда, это даже не размер пенсии, а то, что до нее мало кто доживает.
«Вот мне 60, я полгода как пенсионер. Но вы не поверите, большинства моих сокурсников по театральному училищу давно нет на белом свете! Из 24 человек в живых лишь трое. Из тех, с кем учился в Литинституте, — пятеро. А одноклассников и подавно не осталось. Никто не дожил, и это не потому, что они вели разгульный образ жизни или спивались — экология такая, еда. Так что повышать пенсионный возраст — это просто полное бесстыдство! Ну, не можете вы найти деньги для пожилых — у вас же есть нефть, есть газ. Изыщите вы такую возможность, а то люди выходят на пенсию и на следующий день помирают, а деньги идут на панихиду», — возмущается он.
По мнению режиссера, предложенные Медведевым реформы не закончатся ничем хорошим: это сейчас люди сидят и терпят, но однажды наступит такой момент, когда они выйдут на улицу и начнут громить все, что будет попадаться им на пути.
«Не знаю уж, что там в голове у этого правительства, — добавляет он. — Пусть отъедут от Москвы и посмотрят, в какой бедности там живут! Правильно говорят: сытый голодного не разумеет».
Примерно такую же пенсию, как Коляда, получает мультипликатор Юрий Норштейн, но сколько точно, не знает.
«Может, 15, а может, чуточку больше, — пытается вспомнить он. — Поскольку я народный артист и лауреат различных госпремий, мне идет какая-то прибавка. Если честно, я никогда не считал эти деньги, так как получаю зарплату 52 тысячи рублей. На них и живу: претензий насчет дворцов каменных нет ни у меня, ни у моей Франчески — нам достаточно маленькой дачки на шести сотках. Там можно сидеть, работать, смотреть, как яблоневый цвет превращается в яблоки и слушать пение птиц. Это намного важнее, чем радоваться баблу, которым так хвалятся всякие алчные люди!»
По словам Норштейна, картинки, которые они вместе с женой рисуют и отдают на продажу, помогают выжить не только им, но и семье сына, подарившего им шестерых внуков. Без поддержки дедушки, говорит он, им было бы совсем тяжко, а помощи от государства почти никакой.
«Нам еще повезло, мы хоть не бедствуем, — продолжает Норштейн. — Другие мои коллеги живут вообще непонятно как. Поинтересуйтесь, как выживают Леонид Носырев, создавший знаменитый мультфильм «Волшебное кольцо», или жена моего покойного товарища Геннадия Сокольского — Таня, получающая три копейки?»
Но это те, подчеркивает мультипликатор, кто давно вышел на пенсию и хоть что-то да имеет. Как быть только стоящим на ее пороге и не знающим, доживут они до нее или нет?
«Впрочем, творческим людям не привыкать, — с иронией добавляет он. — На них отразилось все, что могло отразиться. Сколько судеб было переломано за последние 25 лет! Сколько людей, чьи имена когда-то гремели на всю страну, потом стали перебиваться с хлеба на крупу! Так что будут наши художники и дальше рисовать — пусть даже почти мертвые на койке!»
Главными пострадавшими от возможной реформы могут стать люди от 50 лет и старше, которые уже начали планировать, как будут уходить на покой и на что жить. Однако тема «повышения» затронула и молодых. Пожалуй, лучше всех сказал обо всем этом 45-летний Сергей Шнуров. «Пьяненький уже сижу у сквера. Жизнь прекрасна, хоть не умирай! Пенсионный возраст — это вера, как загробный мир, как ад и рай» — емко описал он все то, что ожидает российских граждан в связи с очередной либеральной реформой.
