18+
Владимира Высоцкого нет уже около сорока лет, но его имя знают в каждом доме. Что же было такого в этом невысоком человеке с обезоруживающей улыбкой, благодаря чему он стал настоящим символом России? Друзья говорят, что дело в его искренности и скромности. Даже в зените славы он остался тем же Володей, который прятался на балкончике МХАТа и смотрел, как еще не он, а кто-то другой исполняет его песни — ему самому это было запрещено. Сегодня, 25 января, артисту могло бы исполниться 80!
«Володино имя нельзя было даже произнести вслух!»
Память о Высоцком зашифрована едва ли не в каждом адресе Москвы: вот в этом доме на Большом Каретном он провел свои школьные годы, из этого подъезда на Малой Грузинской — выскакивал, позируя неведомому оператору. А вот здесь, во МХАТе имени Чехова, получил первый большой подарок судьбы — возможность ездить со своими песнями по всей России. А помог ему в этом Роман Виктюк, который и сегодня говорит о певце с придыханием и называет «ге-ни-аль-ным».
«Я вообще считаю, что в любви и в дружбе самое главное — помогать людям. Не помню, какой это был год, я ставил пьесу Рощина «Муж и жена снимут комнату», и мне очень хотелось, чтобы в ней звучал голос Высоцкого, — рассказал «Шторму» режиссер. — Пригласить его официально было невозможно, хотя Олег Ефремов его обожал. В то время Володино имя нельзя было даже произнести вслух! Но был в спектакле такой артист – Всеволод Абдулов. Он и стал проводником между мной и театром, впервые на сцене исполнив шесть Володиных песен».
В репертуаре Высоцкого было такое стихотворение — «Гамлет» Пастернака. Герой выходит на подмостки, прислоняется к дверному косяку и, вглядываясь в темноту зала, пытается представить, что его ждет. Артист читал его так, как будто бы про себя, и теперь понятно, почему. Этим одиноким Гамлетом был он сам!
«Я очень хорошо помню тот момент. МХАТ. Зрительный зал. Володя прячется за дверью балкона и, не приоткрывая ее, слушает, как Сева поет его песни. Автор, которому самому запрещено! В крошечную щелочку! Когда все закончилось, мы с Абдуловым сразу же побежали его поздравлять. Володя поблагодарил нас и тихонечко, незаметно, чтобы никто не увидел, ушел из театра. А когда появилась афиша, на ней среди имен бутафоров и реквизиторов было написано: «Песня Высоцкого». Даже не песни, а песня, но эта кро-о-о-шечная подпись дала ему возможность ездить по стране. Ведь МХАТ в то время котировался как театр, который любит власть!» – рассказывает режиссер.
По словам Виктюка, Высоцкий помнил его поступок всегда. Другие бы давно забыли, но не он.
«Когда приехала Марина Влади, мы собрались за одним столом. Мама Севы приготовила потрясающий ужин. Несмотря на то что гостей пришло много — я, руководитель театра Моссовета Завадский… — главными в этой маленькой комнатенке были Марина и Володя, и Высоцкий открыто ее любил. В какой-то момент Володя, держа руку на ее коленке, показал на меня и сказал: «Это ОН мне помог!» Боже мой, как это было искренне! Он радовался, как ребенок, что его песни наконец-то начали звучать со сцены!»
«Гениальный артист и преданнейший друг». Таким был Высоцкий для Виктюка тогда — таким остался и сейчас. Лишь обо одном жалеет режиссер: что певца недооценили.
«Прошло какое-то время, меня показывают по телевизору, и я, как тебе, рассказываю о Володе, — вспоминает он. — Вдруг звонит Ефремов. Мол, что ты такое придумываешь! Как это я? Мог! Запрещать Володе появляться на афишах? Я говорю: хорошо, я принесу ту, первую афишу. Он: «Прррри-неее-си!» Когда я это сделал, он посмотрел и сказал: «Б****, какой же я был тупой!»
«Мы с тобой одной крови, только ты развращаешь детей, а я взрослых!»
Кстати, людей, которые не сразу оценили Высоцкого, было действительно много. В их число в свое время входил и поэт Юрий Энтин. Его «Чунга-Чангу» и «Антошку» тогда пела вся страна, а тут какой-то малопонятный бард. Даже не поющий — хрипящий свои песни-исповеди. Сейчас, оглядываясь назад, Энтин признается: он все бы отдал за то, чтобы крепко обнять Высоцкого и сказать ему, что тот гений!
«Как ни странно, я не помню нашей первой встречи, — поделился он со «Штормом». — Знаю, что это было в Театре на Таганке, где я вместе с композитором Дашкевичем работал над какой-то пьесой. Высоцкий часто проходил мимо, мы общались, но я не обращал на него особого внимания. Его песни были для меня слишком блатноваты, а он сам казался мне таким певцом из КСП. Как бы это сказать помягче, из числа самодеятельных авторов, которые собираются вместе и что-то там исполняют».
Через некоторое время Высоцкий и Энтин стали видеться на звукозаписывающей фирме «Мелодия», и их отношения заметно потеплели.
«Как-то раз он подошел ко мне прямо в коридоре и начал петь, — вспоминает поэт. — С тех пор это стало традицией: где бы мы ни встречались, Володя прижимал меня к стенке и заставлял себя слушать. Если мы виделись на улице, он уже издалека раскидывал руки для объятий, а потом шутил: «Мы с тобой одной крови, только ты развращаешь детей, а я взрослых!» Это была его любимая фраза. Развращаю — потому что у нас с Гладковым в то время долго не пропускали сказку «Бременские музыканты». Цензура была страшная!»
Если Роман Виктюк помог Высоцкому появиться на афишах, то Энтин — издать его первую пластинку с песнями из «Вертикали».
«У Володи еще не было ни одной записи, а я уже работал на «Мелодии» заведующим детской редакцией и редактором эстрадной. Как-то раз, воспользовавшись положением, я вместе с Анной Качалиной пошел к директору и рассказал, что есть парень, которому нужно помочь. Давили на то, что он поет о простых человеческих вещах — о горах и дружбе. В тот момент на экранах появился фильм «Вертикаль». Пластинка вышла огромным тиражом — если не ошибаюсь, пять миллионов! У Володи появились деньги. Его жена Люся Абрамова говорила, что я их спас».
Как признается Энтин, в тот момент он хоть и любил Высоцкого, по-прежнему относился к его творчеству с прохладой. И даже, как со смехом вспоминает, подверг прослушиванию его песен нежных мэтров советской эстрады. Дело было в карельской Сортавале. Поэт снял там квартиру, а в качестве подарка привез ее хозяину пластинку Высоцкого. Последствия оказались страшнейшие: каждое утро мужчина распахивал окна, ставил ее на иглу и поворачивал ручку проигрывателя до упора. Все бы хорошо, если б рядом не стоял Дом творчества композиторов. «Юра, что же ты наделал!?» — негодовали великие, просыпаясь под хрипящий «голос эпохи».
Осознание, что Высоцкий — не просто хороший знакомый, пришло к Энтину только в 1980 году, когда он попал в одну компанию с Романом Быковым и драматургом Михаилом Львовским. Сели в девять вечера, закончили в семь утра — и все это время слушали песни барда и говорили, говорили…
«Я был в потрясении. Я вдруг понял, что Высоцкий описал всю нашу жизнь! Проникся каждым его словом! — говорит поэт. — А ведь у меня даже не было его телефонного номера, я стеснялся его попросить. Думал: наверное, мы еще встретимся и я обязательно скажу ему, что он гений. Не успел. Володя умер».
«На похоронах была огромная толпа людей и кругом милиция, — дрогнувшим голосом продолжает мэтр. — И я опять постеснялся рваться вперед. Ну не мог же я кричать: «Я — Энтин, мы дружили!» Попрощался с Володей издалека, а сейчас очень переживаю. Не знаю, может, я на себя наговариваю, но это мое, тайное… Думаю, почему я не обнимал его сам, не бросался навстречу, не хвалил? Я тешу себя надеждой, что хотя бы Людмила или Роман успели рассказать ему о моем отношении».
Про то, что недолюбил, это, конечно, неправда. То, что сделал для Высоцкого Энтин, сложно переоценить — и дело не только в песнях из «Вертикали». Именно ему, любимому Володе, поэт посвятил одну из своих самых красивых песен «Падает снег на пляж», исполнять которую довелось Андрею Миронову:
О чем твоя песня, певец незнакомый?
Над чем ты смеешься, о чем ты грустишь?
Ах, как друг от друга теперь далеко мы.
Ты с черного диска со мной говоришь.
«Не небожитель. Простой, при этом не лошок»
А вот скульптор Александр Рукавишников, который знал Высоцкого при жизни, а после — отливал ему памятник, запомнил певца совсем другим. Не юным и горящим, а грустным и уставшим человеком, обремененным непосильной славой.
«Приставали к нему нещадно с этими подписями, фотографиями. Книжки какие-то совали… — рассказал он «Шторму». — Но он со всеми держался одинаково ровно и откликался на любую просьбу. Он понимал, что это внимание — искреннее и будет не по-людски отказать и уйти. Порой даже казалось, что это его крест! Я помню, он заглянул на чей-то день рождения, отсидел из вежливости 15 минут и с печальным лицом сказал: «Ухожу по-английски. Незаметно». Каким он был? Очень мягкий. Интеллигентный. Не небожитель — простой, при этом не лошок. Но все видели, что этот человек не отсюда, поэтому и водили вокруг него такие хороводы!»
«Многие говорят, что он загубил себя сам, но я ничего подобного не замечал, — добавляет Рукавишников. — Усталость — да, была, но никаких признаков, говорящих, что он «употребляет». Да и вообще, неправильно и неумно все это ворошить и вспоминать».
С Высоцким Рукавишникова познакомил каратист Алексей Штурмин. И тот, и другой очень любили спорт. Как вспоминает скульптор, артист несколько раз заглядывал к ним на тренировки, а как-то раз принес ребятам редкие экипировку и оборудование. Вез издалека — из самого Парижа! В то время такой дефицит было невозможно достать даже за большие деньги.
Однажды скульптор предложил певцу сделать его портрет, и Высоцкий с радостью согласился.
«Но это получилось уже после его смерти, до этого все никак не складывалось, — говорит мастер. — Сначала я сделал для мамы Володи его скульптурную полуфигуру. Оригинал находится в Третьяковской галерее, а у нее хранилась копия. Несмотря на то что, по ощущению, у меня получился еще не совсем Высоцкий, Нина Максимовна была очень растрогана; я до сих пор перечитываю ее письмо, и на глаза наворачиваются слезы.
А потом был памятник на Ваганькове, от которого я, если честно, тоже не в восторге. Он должен был быть выше на 80 сантиметров, но мне это не разрешили, ссылаясь на какие-то странные кладбищенские правила. В итоге Высоцкий оказался слишком близко к земле — вместо того чтобы снисходительно, по-булгаковски смотреть на нее свысока. Вообще, критики было много. Звонил даже космонавт Гречко, расстроенный тем, что Володя получился как-бы «спеленутым»: «Саша, у меня просьба, развяжи его, ради бога!»
Еще необычнее оказалась реакция Марины Влади.
«Она приехала, когда была еще глина. Звездой вошла в мастерскую. Коротко заявила, мол, здрасьте, не надо ничего рассказывать, я сама скульптор. А я и не хотел: потому что, если надо что-то рассказывать — значит работа плохая, — вспоминает Рукавишников. — В итоге Марина побыла у меня минут 10-15 и сказала: «Мне нравится, но я бы не хотела, чтобы это было на кладбище».
Сейчас в планах Рукавишникова — поменять «певцу» голову. Нынешняя, считает он, не очень.
«Но пока не дали! — смеется он. — Как-то раз приехал на Ваганьково и стал делиться своими идеями. Что надо бы прийти сюда ночью. Что эту голову надо отпилить, а потом незаметно приварить другую. И знаете, кто меня выгнал? Местные бомжи! «Кому это вы хотите голову отрезать?!» — возмутились они. И я, каратист с черным поясом, предпочел молча удалиться, потому что это было очень искренне».
«Но, может, я это еще и сделаю, и никто не заметит!» — хитро добавляет он.
«Нам не хватает идеалистов, которые придут в джинсах, водолазке и споют о самом сокровенном»
Солист группы Аллы Пугачевой «Рецитал» Александр Левшин познакомился с Высоцким в 70-х, когда оканчивал режиссерский факультет, и потому часто заглядывал в Театр на Таганке. Певец сразу пришелся ему по душе: воспитанный, немногословный, он совсем не кичился своей славой и со всеми держался одинаково. Таким же артист был и во время их последней встречи в Московском театре эстрады, куда по приглашению Пугачевой заглянул послушать ее версию песни «Беда».
«Рецитал» расположился на сцене, а Высоцкий — в зрительном зале. В тот день мы играли для одного-единственного человека! — вспоминает Левшин. — Послушав песню, Высоцкий сказал Алле, что она ему очень понравилась, благословил на исполнение и уехал. Надо сказать, что выглядел он тогда не очень. А через полтора месяца его не стало».
Как признается Левшин, его до сих пор мучает один-единственный вопрос: о чем молчали люди, которые были с артистом в момент его смерти?
«Можно долго рассуждать, почему он пристрастился к спиртному, а потом к наркотикам — есть даже версия, что его специально подсадили на уколы, чтобы отвадить от алкоголя. Но это темная история. Все говорят разное, даже близкие, — делится он. — Но самое ужасное — это то, как он провел свою последнюю ночь. Известно, что Высоцкий был в компании, все напились, и вот эти якобы друзья зачем-то связали его и положили на балкон. Мне интересно, почему об этом не говорят? Все врут и молчат!»
Напомним, что, по версии милиционера Павла Николаева, который проводил расследование смерти Высоцкого летом и осенью 1980 года, певец в свою последнюю ночь был не один. В его квартире находились несколько человек, в том числе женщины. В промежутке между 11 часами вечера и половиной первого ночи приятели решили остудить его пыл, связали по рукам и ногам и положили на лоджию. Потом — пили, разговаривали. Вспомнили о друге только около четырех утра, когда тот был уже холодный.
По мнению Александра Левшина, после ухода Высоцкого в России не появилось ни одного человека, которого можно было бы с ним сравнить.
«Может быть, скажу личное, но он мне сейчас очень нужен, — поделился музыкант, — потому что никто другой не сумел так пронзительно и так страстно рассказать о своих переживаниях! О любви, о дружбе, о несправедливостях… Сегодня — время разбогатевших звезд, которые сами покупают себе песни и наполняют их глянцем, не заботясь о содержании. А идеалистов, которые, как Высоцкий, придут в джинсах и водолазке, возьмут не самую крутую гитару и споют о сокровенном, — как не было, так и нет! Скала по имени Высоцкий до сих пор стоит одинокая!»
Владимир Высоцкий родился 25 января 1938 года. За свою короткую жизнь — 42 года — он успел написать более 600 песен, сыграть более 20 театральных ролей и сняться в десятках фильмов, включая знаменитые «Место встречи изменить нельзя», «Служили два товарища» и «Вертикаль». По исследованию ВЦИОМ, артист вот уже 20 лет остается для россиян одним из главных кумиров XX века.
По воспоминаниям современников, смерть барда летом 1980 года стала потрясением. Казалось, небо упало на землю! Власти хотели похоронить его тихо и быстро, но вышло по-другому: «проститься с Володей» выстраивались многокилометровые очереди. Когда блюстители порядка начали выламывать портрет Высоцкого, выставленный в окне второго этажа Театра на Таганке, поклонники кричали им: «Фашисты!»
Уход певца нашел отражение в стихах и песнях многих известных артистов. В разное время о нем писали Булат Окуджава и Александр Новиков, Александр Градский и Александр Башлачев, Андрей Макаревич и Вилли Токарев. Но вопросы, который они задавали, так и остались без ответа: Почему Высоцкого не ценили при его жизни? Неужели, чтобы быть замеченным, ему нужно было умереть?
