18+
Не всем поклонникам русского рока понравился выбор Кирилла Серебренникова на роль Майка Науменко в фильме «Лето». Пока режиссер продолжает сидеть под арестом, а на Facebook не утихают срачи, мы вспоминаем, чем может похвастаться российский музбайопик.
На прошлой неделе любители русского рока испытали целый букет эмоций. И виной всему Кирилл Серебренников. Находящийся под домашним арестом режиссер завершил монтаж своего фильма «Лето» о Викторе Цое и наконец стало понятно, на что он будет похож.
В заявлении кинокомпании указано, что в центре сюжета — любовный треугольник между 19-летним Цоем, 26-летним лидером группы «Зоопарк» Майком Науменко и женой последнего Натальей. Действие разворачивается в 1981 году, когда первые шаги начал делать Ленинградский рок-клуб, а «Кино» готовилось записать свой дебютный альбом.
На этом месте смогли выдохнуть те «киноманы», которые до последнего подозревали, что Серебренников сделает из Цоя гомосексуала.
Роль Цоя решили отдать южнокорейскому актеру Тео Ю, а Наталью сыграла Ирина Старшенбаум. Кореец известен по ролям у Ким Ки Дука и Дрейка Доримуса, российская актриса снялась в «Притяжении» Федора Бондарчука и фильме «Лед», который выходит в прокат 14 февраля. В общем, все было хорошо, пока не появился Рома Зверь в роли Майка Науменко.
Есть известное изящество в том, что лидер группы «Звери» сыграл лидера «Зоопарка», однако этот каламбур не впечатлил любителей русского рока. Науменко считается одним из главных отечественных музыкантов того времени и безусловным столпом Ленинградского рок-клуба — наравне с БГ и тем же Цоем. А Рома Зверь — это не просто одиозная фигура, а один из символов профанации русского рока, даже не с точки зрения каких-то там «идеалов», а банально — в плане звучания. Его считают вторичным даже по отношению к поп-року 90-х, уже отнюдь не новаторскому.
Можно вспомнить шутку, ходившую в кругу музыкальных критиков: «Про «Премию Муз-ТВ» все ясно, если иметь в виду, что «Звери» выигрывали ее в номинации «Лучшая рок-группа» девять раз».
Неудивительно, что одно упоминание такого человека в контексте Науменко, давно канонизированного фанатами святого рокера-страстотерпца, может быть расценено чуть ли не как неуважение к памяти рок-ветерана и оскорбление чувств слушающих.
«Свидетели «Зоопарка» тут же заявили, что Серебренникова, скорее всего, нарочно отправили под домашний арест, чтобы помешать создать эту [ерунду], но он все равно умудрился выкрутиться.
Чуть более вменяемые люди просто отмечали внешнее сходство Зверя с Науменко и сходились на том, что Билык — это Майк курильщика.
Музыкальный критик Александр Беляев сказал «Шторму», что и смотреть не собирается на такого Майка. «Это просто смешно! Хотя, с другой стороны, если группа «Звери» — это такая молодежная игра в рок-н-ролл, то тут «Зверь» играет в Майка — все логично». На упреки в ереси майкобожия Беляев ответил так: «Дело не в том, что Науменко фигура почти святая, эдакий Довлатов русского рока. Он просто вообще не про то, про что Зверь — попса, подростки, шоу-бизнес». Другой критик, Алексей Певчев, в ответ на просьбу прокомментировать ситуацию прислал только одно слово — «НЕНАВИСТЬ».
Куда спокойнее отреагировал на новость музыкант, лидер группы «Мегаполис» Олег Нестеров, чей спектакль «Из жизни планет» идет в Гоголь-центре. Он уверен в режиссере и призвал не спешить с выводами: «Выбор актера на роль Майка неожиданный, но наверняка точный, как всегда у Серебренникова».
Сооснователь и арт-директор фестиваля документального кино о музыке Beat Film Festival Кирилл Сорокин считает, что в странностях кастинга есть даже своя логика: «Для кого-то и Майк был персонажем крайне неоднозначным, особенно в последние годы жизни». По его словам, важно не то, кого выбрали на роль Науменко, а то, что Серебренников до сих пор под домашним арестом.
Отдавал ли себе отчет режиссер, каким раздражающим фактором будет для отечественных меломанов его выбор? К сожалению, узнать это из первых рук пока не получится стараниями критиков бастрыкинской школы театроведения.
В последние тридцать лет музыкальный байопик на подъеме. Со времен, примерно, «Дорз» Оливера Стоуна множество талантливых авторов видели своей задачей производство собственного арт-высказывания на тему чужой жизни, прожитой как арт-высказывание. С началом ХХI века, когда популярная музыка окончательно перестала быть главным видом искусства, жанр «жизнеописания музыканта» и вовсе стал едва ли не самым процветающим. В первую очередь, конечно, вспоминаются прорывы вроде «Меня там нет» Тодда Хейнса (2007), где образ Боба Дилана на экране создали семь выдающихся актеров, включая Кейт Бланшетт и чернокожего Маркуса Франклина.
Некоторые байопики становились чуть ли не поколенческими гимнами. К таковым можно отнести «Круглосуточных тусовщиков» Майкла Уинтерботтома (2001). Кино рассказывало о жизни и судьбе английского продюсера Тони Уилсона и о манчестерской сцене 1976–1990 годов, включая панк-пионеров Buzzcocks, новаторов постпанка/ньювейва Joy Division и главную группу «мэдчестера» Happy Mondays, а также — о главной хаус-дискотеке Старого Света, клубе Haçienda. Похожий эффект оказал фильм «Контроль», режиссерский дебют знаменитого рок-фотографа Антона Корбайна (2007). В кино, выразительностью сопоставимом с дюреровскими гравюрами и графикой Лисицкого, рассказывалось о трагической судьбе лидера Joy Division Йена Кертиса, добровольно ушедшего из жизни в возрасте 23 лет.
Здесь же стоит упомянуть отличные картины о роке вообще, например, «Почти знаменит» (2000), «Школа рока» (2003), «Рок-волна» (2009). А также ленты о конкретной сцене, например, «Бархатную золотую жилу» (1998) того же Хейнса или «Внутри Льюина Дэвиса» братьев Коэнов.
Выбор актеров для байопика — по умолчанию источник скандалов. Талантливый ноунейм не делает кассу, знаменитость первого эшелона слишком ценит себя в кино, а коллега по сцене непроизвольно, одним своим наличием на экране вывалит на зрителя весь свой бэкграунд в придачу к биографии того, кого он играет.
Наше кино в области музыкальных байопиков здорово отстает от американской и британской индустрии. Причин этому великое множество, и пресловутая «провинциальность» нашей сцены — далеко не главная. Некоторые исследователи вообще полагают, что пренебрежительное отношение к личностям музыкантов коренится в дискурсе интеллигентов-разночинцев 1860-х годов.
Кино про наших артистов снимается редко, и если оно становится заметным, то, чаще всего, благодаря скандалу. Отсюда — вопрос кастинга стоит острее обычного. Вспомним несколько знаковых музыкальных образов нашего кино, которые вполне иллюстрируют проблемы жанра.
Начать разговор о фильмах про рок-музыку следует с фильма «Асса» Сергея Соловьева, ставшего манифестом советских неформалов. На момент съемок Соловьев о роке и советском андеграунде знал примерно ничего, и, договариваясь по телефону с Борисом Гребенщиковым о встрече, попросил его дать свой словесный автопортрет, чем невероятно умилил лидера «Аквариума».
Соловьев ничего не понимал в рок-музыке, но видел в андеграундной среде подлинную творческую мощь. Вдобавок ему было просто интересно столкнуть параллельные миры. Например, на одной картине задействовать патриарха советского кино, художника-постановщика Марксэна Гаухмана-Свердлова и авангардистов Сергея Шутова с Тимуром Новиковым. Не говоря об актерском составе: Станислав Говорухин играть вообще никогда не любил и согласился участвовать только из большой личной симпатии к своему однокурснику по ВГИКу Соловьеву. Сценарий «Ассы» ему не очень нравился, к шпане — партнерам по площадке — он испытывал брезгливость и обходил их стороной, как чумных.
Его экранным визави стал Сергей Африка Бугаев, статус которого тогда можно было описать словами «хрен с горы». То есть буквально — чувак из Новороссийска, вписавшийся к Титову из «Аквариума» и Смелкову из «Странных игр». Владелец контрабаса, ну, художник. У Африки даже паспорта не было, так как он скрывался от призыва, его оформление на съемках было отдельной историей.
Хотя визуальный ряд создавался лучшими художниками, модельерами и прочими творцами «золотого подполья», цели описать быт русского рокера не ставилось. И вообще о правдоподобии речь не шла. Приглашенных артистов, к примеру, очень возмущал тот факт, что группа главного героя играет в кабаках. Ненависть к профессионалам-лабухам у тогдашней рок-тусовки была поразительной и не всегда объяснимой.
Тем не менее, фильм был плодом творчества непосредственных акторов современного ему искусства и слепком тогдашней культуры. Бананан жил как Африка, и Говорухин разделял взгляды своего Свана. Однако режиссер всегда стоял на консервативных позициях, поражая удивительной для киношника строгостью нрава. Своей позиции он с возрастом не менял, и его последовательность можно уважать.
А вот то, что Африка через 20 лет сам стал Сваном, делает красивую историю создания «Ассы» немного грустной. Дождались, так сказать, перемен.
Именем главного героя и рабочим названием картина обязана хиту группы «Веселые ребята» — «Здравствуй, мальчик Бананан» (1983). Попса Попсовна, казалось бы, не андеграунд ни разу. Поразительная, выстроенная вокруг единственного — зато какого! — гитарного риффа песня Чернавского/Матецкого, под которую появляется Бананан, делает ялтинского лабуха персонажем под стать не то Брайану Ферри времен Let’s Stick Together https://www.youtube.com/watch?v=Z9EbR0ckb40, не то Дэвиду Бирну первых лет Talking Heads https://www.youtube.com/watch?v=wke3tdWrd3k
Другой пример собирательного образа русского музыканта — лучшая роль Александра Збруева, сыгранная им в «Кино про Алексеева» Сергея Сегала. К картине про жизнь и невероятные приключения каэспэшника отечественная критика отнеслась очень тепло, сравнив ее с упомянутым «Внутри Льюина Дэвиса». Неожиданную ноту в хвалебный хор внес Антон Долин. Кинокритик, с авторской песней связанный, так сказать, генетически, не умаляя достоинств фильма, отметил, с каким единодушным и незаслуженным презрением «илитка» воспринимает бардов. С какой охотой она верит, что стучать в КГБ для той сцены было нормой. И как бы она возмущалась, если бы подобное поведение на экране демонстрировали неприкосновенные рок-святые — при том, что о патронаже Конторы над Ленинградским рок-клубом, к примеру, широко известно.
А как играть настоящих людей? Особенно таких, у кого много поклонников, две жизни — сценическая и настоящая — и обе уже закончились. Неспроста русский народ сократил римскую пословицу «О мертвых либо хорошо, либо ничего, кроме правды» до одного пункта.
Первым полноценным и масштабным байопиком про общенациональную звезду высшей категории можно считать «Спасибо, что живой» (2011). Главную роль — Владимира Высоцкого там сыграл Сергей Безруков, о чем, как и в случае с «Летом», стало известно уже после съемок. На тот момент он уже успел сыграть целый ряд условных «рок-звезд», живших до изобретения звукоусиливающей аппаратуры, включая основоположника психограйнда Владимира Каппеля, Александра Пушкина, Сергея Есенина и Иешуа Га-Ноцри. Что же до Высоцкого, то, при всех попытках минимизировать объем Безрукова в «Спасибо, что живой», проблема была не в актере и его мастерстве, а в том, как это выглядело на экране.
Мы никогда не принимали наркотики и не знаем, какой эффект они оказывают на организм человека. Однако можем предположить, что даже тяжелая опийная зависимость не способна сделать из красивых лиц Высоцкого и Безрукова то, что в итоге вышло. Но даже более совершенные грим и CGI не сделали бы фильм лучше. Картину раскритиковали все, кому не лень. Особенно досталось автору идеи — наследнику, или, вернее, «профессиональному сыну» Никите Высоцкому. Впрочем, это отдельный разговор, он и против выступлений голограммы отца ничего не имеет, и даже своему тезке Джигурде разрешил петь отцовские песни.
Вряд ли вопрос «как играть» стоял перед Юрием Кузнецовым-Таежным, тюменско-нефтеюганским бизнесменом и музыкантом, исполнившим заглавную роль в мини-сериале «Легенды о Круге». Потому что надо было играть хорошо, как он и поступил. Сразу несколько опрошенных «Штормом» критиков упомянули сериал как редкий пример хорошего российского музыкального байопика, особо отметив игру Таежного. Есть мнение, что без санкции очень уважаемых людей такие фильмы не снимаются, и делать их надо по красоте. Интересно, есть ли плохие байопики про русский блатняк? Что стало с их создателями?
При всей неразрывной связи Цоя с кинематографом, его ролям, образе, киногеничности, собственного байопика он пока не удостоился. Фильм Серебренникова будет первым. Зато музыка «Кино» идеально подходит для саундтрека любой картины. Самая популярная тема для российского фильмостроения последних лет — Великая Отечественная война — не обошлась без Цоя, кавер Земфиры на «Легенду» звучал в «Сталинграде», Полина Гагарина спела «Кукушку» для «Битвы за Севастополь».
Что до визуальных образов, то, наверное, из пиетета, его память беспокоят нечасто и как бы впроброс, зато каждый раз — ярко. Несколько опрошенных «Штормом» кино- и музкритиков, не сговариваясь и не выбирая из предложенного, назвали самым интересным кинообразом российского музыканта вообще роль Сергея Кузьменко в «Шапито-шоу» Сергея Лобана и Марины Потаповой (2012). Напомним, там двойник Цоя играет двойника Цоя, которого горе-продюсер заставляет играть песни Цоя в концептуальных концертах «Эрзац-звезда». На которые никто не приходит... Привет Петру Буслову, Никите Высоцкому и Жану Бодрийяру!
Классическим «двойником» Цоя называют Асхата Оша Калбаева, лидера кавер-группы «Виктор». Играют они с санкции первого директора «Кино» Юрия Белишкина, якобы уволенного самим Цоем за мутные дела, впрочем, он более десяти лет проработал с «ДДТ», а делами «Кино» после Белишкина занимался Юрий Айзеншпис, о мутных делах которого можно писать книгу.
Впрочем, Алексей Балабанов в свое время предпочел для эпизода «Груза 200» не Оша, а просто внешне похожего и подходящего Нияза Садыкова, который после роли тоже запел. В «Грузе 200» появление «Кино» — своеобразный ответ пафосному финалу «Ассы», когда Цой поет «Перемен» перед толпой в Зеленом театре Парка Горького. У Балабанова песня «Кино» случается как незаслуженное избавление зрителя, полтора часа страдавшего под саундтрек из «Маленького плота» и «В краю магнолий». И выбор звучащей песни — совсем иной: «Время есть, а денег нет, и в гости некуда пойти».
Музыкальный критик «из олдовых», Сергей Гурьев сказал «Шторму», что мечтал о фильме, где Цоя играл бы Ермен Анти Ержанов из группы «Адаптация», а Егора Летова, о котором сейчас выходят хорошие докфильмы — Денис Третьяков («Церковь Детства»). «Думаю, Денис бы и Майка потянул», — добавил Гурьев, вспомнив, что у «Адаптации» был отличный кавер на «Кино» — «В поисках сюжета».
По-настоящему неприятным во всей этой истории кажется лишь то, что художественных фильмов о музыкантах снимается очень мало — достойные упоминания, но не попавшие в заметку картины можно пересчитать по пальцам. Возможно, Кирилл Серебренников своим экспериментом сумеет переломить эту тенденцию. А мы пожелаем ему заниматься любимым делом на свободе.
