18+
Почему против этого фильма «Смерть Сталина» протестуют путинисты самых разных оттенков, патриотические державники и другие профессиональные любители родины? Потому что путинизм предполагает не политическое, а административное понимание истории, а именно — при сильных лидерах хорошо, а без сильных лидеров — плохо, хаос, нестроения. При этом вопрос о том, в чьих интересах действуют эти сильные лидеры, какие группы они поднимают, а какие опускают, вообще не задается как излишний. Государство в идеологии путинизма — это самостоятельная сила и ценность, а вовсе не инструмент для решения вопросов в пользу тех или иных групп, как это предполагается в западном, чуждом нам, сознании. Поэтому путинист одновременно культивирует и царя, и Сталина, и нынешнего президента, не делая между ними различий. Они ведь в любом случае возглавляли администрацию, а значит, были на одной должности.
Путинизм — это идеология бюрократии как таковой, религия управленцев. Политика как конкуренция групп с разными проектами полностью изъята из путинизма. Поэтому путинист в равной мере оскорбляется и «Матильдой», и «Смертью Сталина», как проявлениями неуважения к местной администрации. Путинист улавливает в этом идеологическую диверсию против нынешнего Кремля и даже намек на условную хаотическую ситуацию «после Путина».
В вывернутом наизнанку виде та же идея может нравиться и британцам: в России бывает только диктатура, абсолютная монархия, как бы она ни называлась, а когда монарх исчезает, начинается смешной цирк, набор комических скетчей. Но это длится недолго — и потом опять побеждает неинституциональный авторитарный режим личного управления автократа.
Такова наша неизбывная ментальность с точки зрения очень многих англодумающих людей. При этом нужно все время держать в голове, что герои фильма — не исторические деятели, а персонажи комикса, жанра изначально условного и основанного на допущениях, гиперболизации и избыточности. Это в принципе справедливо для жанра в любой стране.
Но то, что это именно французский графический роман, важно. Среди тех, кто делает культуру во Франции, принято рассуждать так: «Если ты не критикуешь государственную власть и не подтруниваешь над ней — значит с тобой что-то не так». Обязанность гуманитария перед французским обществом — постоянно предъявлять к государству претензии, формулировать их, в любой доступной форме. В том числе и в комиксах. Самое важное в этом деле — показывать, что власть, особенно дворцовая, не контролируемая снизу, это всегда фрик-шоу.
Это несопоставимо с нашей политической ментальностью — азиатским пониманием государства и его лидера как данной народу свыше судьбы, фатума.
Такая фаталистическая логика не предполагает общественного договора вообще. И потому не предполагает политики, потому что лежит за пределами европейской логики Просвещения и Нового времени как эпохи выяснения и рационализации социальных отношений.
Показательно, что в обсуждениях фильма никто из любителей начальства не протестует против образа Хрущева, хотя герой Стива Бушеми явно неадекватен. Голосов в защиту Никиты Сергеевича не слышно из-за того, что по логике российского этатизма Хрущев — антигерой. Как и Троцкий, скажем. С путинистской точки зрения это люди, которые не справились с ролью автократора, не удержали власть и допустили смешной и позорный хаос. Поэтому их «не жалко». Впрочем, и в картине подчеркнута инаковость героя. Уже тем, что его сыграл единственный американец среди англичан. Подразумевается, что он не сталинист, не автократор, а агент хаоса, который вскоре будет ботинком в ООН стучать и которого сместят свои же, чтобы вернуться к более комфортному автократическому режиму Брежнева.
