18+
Часто, проезжая по улицам столицы, мы видим десятки людей без определенного места жительства. Оборванные, покалеченные, с колкими недоверчивыми глазами — только в одной Москве, по официальным данным, их около 20 тысяч, хотя на самом деле в разы больше. А ведь мало кто задумывается, что бездомные тоже чем-то живут и о чем-то мечтают, что у них есть «своя столица», со всеми ее печалями и радостями. Есть она и у 31-летнего Дмитрия, прошедшего все круги ада, а теперь ставшего гидом Moscow Urban FEST. Экскурсия, которую он проводит, так и называется: «Глазами бывшего бездомного».
Модная стрижка и какая-то мягкая завораживающая интеллигентность. Глядя на этого парня, вряд ли подумаешь, что еще совсем недавно он жил на улице. Его выдает только грустный взгляд поверх толпы. С такой фамилией — Князев — Диме бы играть на сцене, но судьба почему-то решила иначе. Его жизнь — горы пустых бутылок, кулаки отца и попрошайничество. А еще — шумный Казанский вокзал, с которого для него, тогда еще только-только приехавшего из Таджикистана, и началась Москва. Тогда мальчику было всего 11 лет.
«Отец наркоманил и избивал «верблюжьей колючкой». Мама пила, а после смерти полуторагодовалого брата, которого из-за нищеты похоронили в коробке, совсем слетела с катушек, — вспоминает он о том, что было до. — Вот мы и поехали сюда в поисках лучшей жизни, тем более, что где-то в нескольких часах от Москвы, в Тверской области, жила бабушка».
«Не вспомню, куда именно пришел поезд, но мне почему-то кажется, что это было во-он там, на втором пути, — показывает Дмитрий и растерянно улыбается. — Только тогда, в 90-х, здесь было все по-другому, без этих бесконечных заборчиков. Именно здесь я впервые в жизни попробовал бананы. Не ел, а смаковал, и с тех пор очень их люблю».
Однако надежды, что в России будет лучше, не оправдались. Несмотря на то что бабушка нашлась, она была слишком старой и больной, чтобы потянуть еще двоих. Жить было негде. Пришлось вернуться на вокзал.
«Где спали? — переспрашивает Дмитрий. — Да где придется! И на теплотрассах, и в стоящих на перегоне электричках (когда у бездомной женщины маленький ребенок, им всегда можно разжалобить, и менты нас не трогали), и под железнодорожными платформами. Однажды я подобрал щенка овчарки, и нас стало трое. Так и скитались, пока собака не умерла от чумки».
Впрочем, про троих — это Дима, скорее, образно. Компанию частенько дополняли собутыльники его матери. В этот момент мы выходим из здания вокзала на площадь со стороны Рязанского проезда и Дмитрий вдруг отчетливо вспоминает, что многое из того, о чем бы не стоило говорить, происходило именно здесь. Пьянки, выяснения отношений, мордобой... Обо всем этом просто так не забудешь!
«А выпивали они вон там, слева, за заборчиком, — показывает он. — Не знаю, как сейчас, но в те времена там для этого было самое популярное место».
Прогуливаясь под объективами камер, молодой человек выглядит как настоящая звезда. Настолько похож на знаменитость, что пассажиры Казанского вокзала то и дело бросают свои сумки и тележки и подходят, чтобы узнать, кто этот рыжеволосый парень и почему к нему столько внимания. «Бывший бездомный? — удивляются они. — Молодец! Не каждый, кто прошел через такое, сумел бы выжить».
Сам Дмитрий на это лишь скромно улыбается. Ему хочется показать еще одно символичное для себя место — сквер вдоль путей напротив магазина «Большевичка», который особенно хорошо видно из проезжающих мимо электропоездов. И в снег, и в дождь под железнодорожными кленами всегда толпятся люди без определенного места жительства. Здесь они живут, спят, обсуждают свои горести и печали.
«Раньше было разве что кустов побольше, — оглядывается парень. — А так все по-прежнему. Тут мы с мамой и ее собутыльниками и ночевали».
Вообще, вокзал для Дмитрия — это что-то больше из отрочества. Позднее его мать посадят за грабеж, а его самого определят в приют «Дорога к дому». После этого будут четыре отсидки, в том числе за убийство во время пьяной драки, и «жесткие кумара» (именно так — «кумарА» — он говорит о периоде наркотической зависимости). Но какими бы ни были тяжелыми для Димы прожитые годы, перед глазами у него стоит Казанский. И он — маленький, попрошайничающий, собирающий бутылки.
Как говорит Дмитрий, в любом возрасте улица — это всегда одиночество, ведь там каждый за себя. Порой было настолько тяжело, признается парень, что он пытался себя убить, но всегда что-то спасало, а однажды, благодаря добрым людям, он оказался в питерской «Ночлежке» и дал слово навсегда завязать с прошлым. Он снял с себя все судимости, начал восстанавливать документы и занялся волонтерской деятельностью. Молодой человек ездит кормить бездомных.
Однако самая заветная мечта у него все же другая: навестить свою трехлетнюю дочку Альфию, с которой ему не дают видеться. Мать ребенка решила, что отец с таким багажом им не нужен. «Когда я стану человеком... — начинает было Дмитрий и быстро поправляется. — Ну я вообще-то и сейчас человек, но когда я окончательно встану на ноги, я сделаю все, чтобы снова о себе заявить. Нельзя, чтобы ребенок рос без папы!»
Отметим, что в программе ежегодного урбанистического фестиваля Moscow Urban FEST более ста открытых образовательных и культурных мероприятий, среди которых прогулки с разным умвельтом. В ходе экскурсии, которую проводит Дмитрий Князев, можно увидеть Москву глазами человека, для которого улица когда-то была домом, и научиться видеть изнанку города.
