18+
Раньше эти люди решали судьбы Черноморских проливов и договаривались о сотрудничестве с целыми военными блоками. Эти люди разделяли целые регионы на сферы влияния и иногда даже шпионили. Теперь же их умений хватает лишь на угрозы, едва различимые матерные ругательства в прямом эфире, троллинг в Twitter и сарказм. Это только ухудшает репутацию Москвы на мировой арене, ничего не давая ей взамен.
Брифинги официального представителя МИД — достаточно скучные, но необходимые мероприятия. Их цель — донести до прессы график главы ведомства, сделать несколько заявлений и ответить на вопросы журналистов. Я сильно удивился, когда один из брифингов превратился в двухчасовой эмоциональный монолог Марии Захаровой по поводу дела Сергея Скрипаля. Большая часть речи официального представителя на эту тему была несодержательной: сотрудница МИД не рассказывала о рассматриваемых вариантах разрешения дипломатического кризиса с Великобританией, а, скорее, реагировала и давала оценки — последнее, чего ждут от министерства, занимающегося внешней политикой.
Эпизод брифинга, в котором госпожа Захарова решила посоветовать «британским партнерам» почитать статью Карла Маркса и проводила исторические аналогии между событиями ранней викторианской эпохи и современности, вызвал у меня желание закрыть лицо рукой и устало вздохнуть. Примерно так же я реагировал, когда слышал от своих знакомых и друзей восторженные отзывы о деятельности отечественного МИДа. «Андрюх, ты слышал? Лавров журналистов назвал «дебилами, бл***». Это ж так круто!» Каждый раз, когда я узнавал о сообщениях посольства РФ в Великобритании в Twitter, шутках насчет российского вмешательства в американские выборы, я вздрагивал.
«Если телефонный код России — 007, то Джеймс Бонд — российский шпион?» — задалось вопросом диппредставительство РФ в Соединенном Королевстве 11 марта 2018 года. «Температура отношений между Россией и США упала до -23 градусов, но мы холода не боимся», — гордо сообщает Twitter посольства через три дня после этого.
Все эти посты — буквально через неделю после отравления Сергея Скрипаля и на фоне ультиматума, который Тереза Мэй поставила Кремлю 12 марта: за 24 часа признаться либо в совершении преступления, либо в потере контроля над химическим оружием. Бредовые условия, согласен.
В подобных случаях дипломатические службы должны давать понять «партнерам», что такая риторика в международных отношениях неуместна. МИД это сделал. Дипломаты должны предложить сесть за стол переговоров и обсудить ситуацию. МИД и это сделал. Если «партнеры» отказываются — продолжать добиваться формальной встречи или хотя бы переговоров представителей внешнеполитических ведомств. В принципе, МИД старался сделать и это, хотя, по-моему, он рано остановился: необходимо было продолжать.
Только вот зачем при этом пытаться веселить британцев непонятными шуточками в Twitter? Открою секрет: дипломатические ведомства должны контактировать с иностранными гражданами только в одном случае — если они хотят получить визу или какие-либо другие документы. Даже разрешениями на работу и видами на жительство занимается МВД. Зачем устраивать заочный исторический и литературный баттл между внешнеполитическими министерствами России и Великобритании? Зачем предлагать подписчикам голосовать за то, в каком городе закрывать консульство США, как сделало это посольство РФ в Вашингтоне?
Если бы подобные твиты вызывали лишь перебранки в комментариях, я бы никак не реагировал: мое поколение привыкло к такому с юности. Однако подобное поведение придает образу российской дипломатии оттенок несерьезности. Москва как будто дразнит Запад, пытается над ним издеваться. Неудивительно, что это вызывает все более резкую реакцию в Лондоне и Вашингтоне: над клоуном можно посмеяться несколько раз, но через пару сотен таких выступлений хочется дать ему по морде.
Ни в коем случае не пытаюсь оправдать Великобританию: работники ее Foreign Office подключились к соревнованию по киданию тортов достаточно быстро. Человека, который включил высылаемым из страны российским дипломатам «Прощание славянки», вообще стоит уволить. Но в МИД РФ привыкли гордиться историей отечественной дипломатии.
Пока Хрущев якобы стучал ботинком по трибуне на Генассамблее ООН в 1960 году (на самом деле это байка), его министр иностранных дел Громыко готовился подписать договоры о запрете ядерных испытаний в атмосфере, космосе и под водой. Князь Александр Горчаков на должности главы МИД исправил имидж потерпевшей поражение в Крымской войне Российской Империи. Георгий Чичерин добился признания СССР другими странами. Вячеслав Молотов подписал с фашистской Германией печально известный пакт о ненападении с секретным протоколом.
«Креативность», которую проявляют дипломаты в интернете, пытаясь вписаться в его реалии, похвальна. Но лучше бы ее направить в другое русло. Сейчас эта находчивость используется для того, чтобы немного посмеяться, посеять раздор среди читателей и вызвать эмоциональную реакцию у недругов.
Три сотни лет назад дипломаты тоже проявляли креативность. Эту историю нам рассказала преподаватель истории Турции. Граф Петр Толстой, сподвижник Петра I и посол Русского царства в Османской Империи, находясь в Константинополе, часто испытывал на себе гнев подданных султана и властей страны. Во время войн между двумя странами он дважды содержался в темнице замка Йедикуле, жизнь дипломата неоднократно подвергалась опасности. Однажды, когда разъяренные турки пришли к порогу посольства и требовали расправы, граф Толстой вышел с ведром воды и начал брызгать ею в толпу. «Я сейчас вас крестить буду!» — пригрозил дипломат. Это подействовало: разъяренные турки испугались и отступили. Вроде та же находчивость, что и у нынешних работников МИД, но в случае графа Толстого она была направлена на деэскалацию, в то время как наши современники только разжигают.
«Надменная смесь издевательства, сарказма и даже подросткового юмора, превращенная в оружие пропаганды» — так охарактеризовала российскую дипломатию в своей колонке гостевой автор телеканала CNN Джилл Дагерти, и здесь я с ней впервые соглашусь. Троллфейс, который в качестве маски носит Россия на международной арене, вызывает у Запада только одну реакцию — желание ударить побольнее.
