18+
Президент России Владимир Путин 9 июня напомнил россиянам, что Петр I в годы Северной войны возвращал исторические земли. Именно этим, подчеркнул президент, сейчас занимается РФ. В интернете главу государства начали сравнивать не только с Петром I, но и византийским императором Юстинианом I, который в VI веке восстановил большую часть Римской империи. Протоиерей Андрей Ткачев в разговоре с Daily Storm рассказал о своем видении будущего России, указал на ключевые факторы ее становления и отметил, чем именно отличается Путин от правителей прошлого, в том числе и византийских императоров.
Сможет ли Россия построить новую империю?
Идея империи мне, безусловно, близка, но с той лишь уточняющей пометкой, что для ее воссоздания, укрепления и сшивания законами, монументальным творчеством, как храм Святой Софии, как делал Юстиниан, нужно работать над сознанием людей. У жителей империи не должно быть ментальных свинопасов. Жители империи отличаются от жителей не империи своим имперским сознанием. Оно должно распространяться на все слои населения, начиная от обычного солдата и заканчивая капитаном корабля, который торгует с окружающими островами.
Мало приращиваться территориями и мало совершать фундаментальные прорывы по типу строительства храма Святой Софии. В современных условиях этого не хватает — сейчас эпоха информационная и самые большие пробелы существуют на уровне бытового сознания. Бытовое сознание современного русского человека должно идти в сторону имперского сознания в хорошем понимании: это служение, это идея.
Для такого государства, как Россия, нужна сверхидея. Россия может быть очень большой по территории, но не быть империей, если бытовое сознание простого человека будет сознанием потребителя, сниженным. Сверхидейность должна присутствовать на уровне всех слоев населения, эту задачу нужно решать. Россия может существовать только в имперском понимании, чисто имперском или квазиимперском. Вне империи Россия быть не может.
Что общего у эпохи Петра I и современной России?
На мой взгляд, в любом историческом времени цивилизация, имеющая за спиной длинные столетия, подобная нашей, может найти параллели с сегодняшним днем. Они могут находиться и с эпохой Александра Невского, когда он дрался на Западе и дружил на Востоке. Параллели могут находиться с временами Ивана Грозного, который приращивал территории и разбирался с внутренней олигархией. Параллелей можно найти очень много в любой эпохе. Если за спиной у государства не одно, не два и не три, а более столетий насыщенной истории, то корешки сегодняшних процессов всегда находятся где-то глубже.
Безусловно, с Петром I у нас очень много общего: он творец России нового типа, России пересозданной по западным образцам, вышедшей к морю, получившей модернизацию и так далее. Здесь для любого историка, интерпретатора есть очень богатая почва для всевозможных аналогий. Здесь ничего удивительного нет, с эпохой Петра нас связывает очень многое.
Санкт-Петербург — воплощенная эпоха Петра, один из красивейших наших городов. Балтийский флот, сталелитейная промышленность, заводы на Урале и многое другое. У Путина, как и у любого другого действующего политика, в арсенале есть много исторических ниточек, за которые можно тянуть.
Путин — Юстиниан современности?
Сравнение не совсем уместное хотя бы в том смысле, что императоры Византийской империи были целиком погруженные в церковную жизнь люди. Император Юстиниан был еще и богословом. Сборник новелл законодательных, которые он создал, унифицировал законы Римской империи, они открывались с ввода юстиниановых законов — символа веры. Наши политики и хорошие, и не очень родом из нашего общего прошлого, малоцерковного прошлого.
Политики будущего должны быть более расположены к богословским идеям, церковной жизни, Евангелию и богослужению. Чтобы быть Византией номер два, быть великой Русской империей, нужно сделать эту империю православной.
При всей терпимости и уважению ко всем религиям там есть место иудеям и мусульманам, но это должна быть православная империя. У нас в высшем эшелоне власти этого компонента власти не очень хватает. По объективным причинам, ведь мы все родом из советского прошлого.
В будущем, если развиваться в данном направлении, у нас появится возможность иметь на престоле нового Юстиниана или других прославленных императоров — нового Константина, нового Феодосия. На одних только политических талантах, одной только экономической мудрости империя не строится.
Империя принимает в себя много компонентов, но везде должен присутствовать сквозной элемент православия. Когда вера будет не на шутку пронизывать высшие слои политики, тогда мы сможем смело проводить твердые параллели между Византией и Россией.
