18+
Пока экономисты строят тревожные прогнозы о триллионных потерях мировой экономики из-за коронавируса, Daily Storm обратился к философам с вопросом, каким, по их представлению, будет миропорядок после пандемии. Все политические движения станут более радикальными, на смену новым учениям могут вернуться старые, например анархизм, думает профессор МГУ Валерий Расторгуев. Другого мнения придерживается философ Александр Секацкий — он считает, что традиционное государство победило, и указывает на то, с какой легкостью удалось запереть граждан дома в большинстве развитых стран. Брат знаменитого реформатора из 1990-х Анатолия Чубайса Игорь надеется, что после победы над коронавирусом обложки ведущих журналов вместо красивых моделей и актеров украсят «люди мысли и науки». Менее оптимистичен в оценках, опять же, Секацкий — он опасается, что общество попытается спустить всех собак на ученых и медиков за карантин и финансовые потери.
Марш максималистов
В последние годы есть тенденция радикализации всех идеологий, отметил Валерий Расторгуев. Пандемия коронавируса только ускорит этот процесс. «Например, социалистические идеи, которые сейчас бурлят в США, и все анархические идеи, связанные с архаизацией общества. Могут вернуться самые архаичные учения, о которых мы даже забыли, и тоже принять форму идеологии, — предположил Расторгуев. — При радикализации возглавить движения могут лидеры общественного мнения. Это может быть и на волне бедствий, когда лидеры ведут за собой, или диктаторы с большой харизмой, привносящие дисциплину в этот мир, или даже анархисты, которые борются с диктатурой».
Александр Секацкий указывает на другой тренд. Его поразило, с какой легкостью люди согласились с введенными властями ограничениями и послушно отправились «сидеть дома и подсчитывать убытки». По его мнению, общество уже «сдало тест на стресс», который показал неутешительный для революционеров всех мастей результат: «молчание ягнят».
«Еще недавно трудно было предположить, что с людьми, с европейцами, можно было проделать такое совершенно безнаказанно. Кажется, что если бы власти распорядились (как в фильме Данелия «Кин-дза-дза!») носить цак — колокольчик на носу, или бубенчики, как у прокаженных Средневековья, — граждане не стали бы противиться. Собственно, похоже, что марлевые маски играют примерно такую же роль, — с иронией отметил философ. — Нет ничего похожего на знаменитые холерные бунты в России XIX века... Когда первосвященники призывают не посещать храмы и это никого даже особенно не удивляет, становится понятнее, в каком мире мы живем».
Возрождение государства и снижение роли международных организаций
Расторгуев считает, что на фоне борьбы с коронавирусом еще больше будет подорвано доверие к глобальным формам правления: союзам государств, политическим организациям. С ним соглашается Секацкий: «Все карантинные и ограничительные меры введены национальными государствами — ни ВОЗ, ни Евросоюз, ни ООН не сыграли сколько-нибудь решающей роли (Евросоюз, правда, пытается это сделать задним числом), — подчеркнул он. — Ясно следующее. Ценность и значимость суверенитета обрели новую ступень, а наваждение глобализма, напротив, отступает еще дальше».
Секацкий заявил о банкротстве «элиты — западного политического класса». Западные политики дорожили собственной внутренней «рукопожатостью» и отчитывались за принятые меры в большей степени друг перед другом, а не перед своими народами, отметил он. «Выяснилось также, что за неолиберальные ценности никто не собирается идти в бой, а за их нарушение, точнее полное игнорирование, никто не объявит тебя изгоем, а уж собственные граждане точно молча подчинятся», — заявил философ.
Расцвет науки или охота на ведьм
До вызванного коронавирусом кризиса огромную роль играла сфера отдыха и развлечений, а интеллектуальная сфера и наука не имели такого значения, отмечает доктор философских наук Игорь Чубайс. После пандемии есть шанс, что ситуация изменится и на обложках популярных журналов вместо симпатичных моделей и актеров будут появляться люди мысли и науки, предполагает брат Анатолия Чубайса. «У нас за последние 25 лет вышел ряд серьезных книг, не сотни, но десяток есть. Но их почти никто не знает, они выходят тиражом в 1,5-2 тысячи экземпляров, хотя это фундаментальные работы», — указал философ. Он также считает, что после кризиса вырастет роль тех, кто способен делать стратегические прогнозы на десятилетия вперед, такие люди будут более востребованы.
Игорь Чубайс подчеркнул, что после коронавируса встало очевидно, что идея общества потребления во много себя исчерпала. Пандемия показала: необходима обратная связь между человеком и природой, микромиром. «Запад построил демократическую систему — общество влияет на власть, и власть обязана прислушиваться, иначе ее просто не выберут. Но должна быть и обратная связь между человеком и природой. Здесь должна быть готовность к развитию разных сценариев, понимание и так далее», — уверен он.
Секацкий видит будущее науки иначе: «В конце всех карантинов (а конец неизбежен) должен быть поставлен знаменитый вопрос — «Кто виноват?» Так уж устроено человеческое общество. И поскольку градус гнева пока незначителен (существенно меньше, чем можно было себе представить), у меня есть опасения, что главный счет будет предъявлен науке. То есть науке как самостоятельной силе, сословию ученых в целом. Им поставят в вину (не официально, конечно, а на уровне общественного сознания) и нерешительность, и неспособность ничего предотвратить, и увиливание от ответственности. И во всем этом, увы, есть своя доля истины: времена Луи Пастера и академика Королева прошли».
Что будет в России?
Пандемия открывает для России новые возможности, убежден Секацкий. «Россия вполне может получить свои дивиденды (в том числе геополитические) — в связи с тем, что руководство нашей страны и не относилось всерьез к тем заклинаниям, которыми западные элиты потчуют друг друга и своих избирателей, — рассуждает мыслитель. — Отсутствие иллюзий, вообще говоря, является большим преимуществом в политике — а сегодня крушение иллюзий как раз и становится очевидным фактом. Но тут многое будет зависеть от дальнейшего течения пандемии, если угодно, то и от везения, как часто бывает в истории».
Менее оптимистичен в своих прогнозах Чубайс. Он считает, что в российской политике, прежде всего внутренней, ничего не изменится. «Ситуация, в которой мы находимся в последние 100 лет, заключается в том, что никакие внешние силы и изменения всерьез на государственную идеологию не влияют, — объяснил философ. — Основа власти в России, говоря коротко, заключается в том, что если всюду в мире власть служит народу и выполняет волю народа, то у нас народ должен выполнять волю власти. Принципиальных изменений не произойдет».
Игорь Чубайс также надеется, что в будущем россиянам удастся восстановить понимание о самих себе. Для этого нельзя допускать очередного переписывания истории. «Если нет истории, то это можно сравнить с ситуацией, когда девушка или юноша смотрится в кривое зеркало, он очень худой, а в зеркале видит себя очень толстым. История — это зеркало для народа», — заключил он.
