18+
В Сочи с 14 по 16 мая проходит шестой по счету медиафорум ОНФ. Традиционно на нем собираются региональные СМИ, чтобы обсудить накопившиеся за год вопросы. На этот раз самая оживленная дискуссия возникла вокруг тем «Медиаэтика» и Fake news, обсуждения по которым курировали Маргарита Симоньян, Ольга Тимофеева и Наталья Костенко.
Основные сложности для региональных СМИ, как выяснилось в ходе дискуссии, создают государственные органы, которые фактически скрывают от журналистов информацию, отказываясь своевременно отвечать на вопросы. Этой информационной лакуной пользуются блогеры и СМИ нового формата, такие как Telegram-канал Mash, которые добывают данные нетрадиционными методами. В результате слухи превращаются в новости. И так возникают fake news.
Больше всего журналисты, работающие на местном уровне, жаловались на сроки, в течение которых чиновники и силовики соглашались предоставить официальную информацию: пока издание ожидает подтверждения данных, в Сети гуляют сведения, добытые из пабликов, социальных сетей.
«Если что-то происходит, все цифры забирают СМИ, работающие на федеральном уровне. Цифры идут оттуда. Число жертв и так далее. У регионалов их нет. У нас в Липецке закрыли Станкостроительный завод. Я звонил в ФСБ, говорил: «Ребят, поделитесь информацией — кто, за что, почему?». Мне сказали: «Виктор, все на федеральном уровне. Только когда разрешат оттуда». Поэтому мы и имеем всяких блогеров. Сутки прошли, блогеры написали, а к нам [в тот момент, когда информацию уже распространили другие источники] только цифры пришли», — поделился своей болью посетивший медиафорум ОНФ журналист из Липецка.
О проблеме финансирования региональных СМИ корреспонденту Daily Storm рассказала Ольга Тимофеева — заместитель председателя Госдумы и член Центрального штаба ОНФ. Она сама 20 лет проработала на ставропольском телевидении и поэтому хорошо знакома с трудностями, с которыми сталкиваются местные редакции.
«Мы готовы сделать все, чтобы региональные СМИ выжили. Пять лет назад помощь региональным редакциям составляла 100 миллионов рублей. Капля в море. Сегодня это почти 500 миллионов», — рассказала она.
При этом, по словам Ольги Тимофеевой, система распределения была устроена таким образом, что деньги попросту не доходили до получателей: газеты должны были создавать целые бухгалтерские коллективы. Чтобы получить 100 тысяч рублей, нужно было практически за эти деньги нанять бухгалтерию.
«То есть абсурдных историй много... Мы готовы не просто слышать, мы ждем реальных предложений, где и что подправить: завышенные тарифы почты, сокращение количества ларьков. Пусть с трудом, но мы действительно решаем эти проблемы», — добавила Тимофеева.
Для решения вопроса с «молчащими чиновниками» участники дискуссии на медиафоруме ОНФ предложили сократить срок, в течение которого госорганы должны давать ответ на запрос. Сейчас, согласно закону о СМИ, они обязаны сделать это в течение семи дней. Или в трехдневный срок известить об отсрочке.
«Вот ситуация: мы пишем запрос, но одновременно в этот же день мы уже находим свидетелей, потерпевших, участников тех или иных историй. Все [все факты с их слов] написали. Назавтра Mash, «Двач», «Телеграч» уже дают копии материалов следствия. И только через две недели в конвертике тебе приходит скупой ответ о том, что ты уже забыл!» — привел пример ситуации с замедленной реакцией на запросы корреспондент «Комсомольской правды. Новосибирск».
Главный редактор Russia Today Маргарита Симоньян, также курировавшая дискуссию, обратила особое внимание на проблему сдержанности при освещении крупных трагедий.
«Мы с вами как никто другой знаем, что нехорошее показывают исключительно потому, что нехорошее смотрят… Никто не обсуждает, что в Новосибирске изобрели керамический коленный сустав, который превосходит по своим аналогам все, что до этого было в мире. Вместо этого, когда вы приходите домой, ваш муж, или жена, или мама спрашивает: «А что там случилось в Шереметьево?» — сказала Симоньян.
По ее словам, так возник вопрос арбитра, который бы следил за информацией, распространяемой журналистами в случае ЧП, и одновременно оправдывал бы правовые ужесточения в сфере медиа. В частности, она сослалась на опыт США, где, как известно, сложно найти фото или видео с теракта 11 сентября. Не потому что журналисты так договорись, а потому что запрещено. Чтобы не тревожить психику граждан.
Вопрос этичности СМИ, как считают спикеры, положено решать государству. Правда, государство пока само только учится работать с информацией. У журналистов, по мнению Симоньян, были попытки договориться, но все они оказались неудачными:
«Было бы здорово и замечательно, если бы мы жили в идеальном мире, существовал бы некий этический комитет и прочее. Еще 20 лет назад это было почти возможно. Я помню, когда был «Норд-Ост», мы почти пришли к этому, по крайней мере, крупные СМИ. Но сейчас, когда непонятно, кто журналист, а кто нет, договориться у всех со всеми не получится», — продолжила главный редактор Russia Today.
«Кто нет» — имеются в виду блогеры. Упоминание «электронных фрилансеров» запустило новое обсуждение, связанное с законом о фейковых новостях. Доверие к блогерам подорвали случаи вброса непроверенной информации. Ввиду этого часто вспоминали Кемерово. По сути именно пожар в «Зимней вишне» стал поводом для принятия закона о fake news. После очередного упоминания столицы Кузбасса в зале поднялась женщина и попросила микрофон. Это кемеровская журналистка, которая освещала трагедию, произошедшую в торговом центре:
«Мы знаем про блогера Вольнова, мы можем говорить, что все дело в нем. Но это не так. Этот фейк про те самые 300 тел — он самый громкий, он прогремел на всю страну. Были и другие, локальные, от которых было не менее больно родителям погибших детей... Но когда у людей нет никакой вообще информации, они могут выдумать эти фейки сами, потому что страшно, потому что больно и никто ничего не комментирует. В таком случае нужно комментировать честно: у нас нет данных, не слушайте никого».
