18+
На прошлой неделе депутат Госдумы Оксана Пушкина попала в рейтинг 100 самых влиятельных женщин мира по версии Би-би-си — политика отметили за работу по борьбе с домашним насилием. Пока одни искренне поздравляли Оксану, другие обрушились на нее с травлей и стали называть «иностранным агентом».
Подобная реакция хорошо знакома российским феминисткам. Не находя помощи в стране, организаторки фестивалей обращаются к зарубежным фондам и партнерам. А в ответ получают громкий упрек — «женский протест на американские деньги». Российские операторы грантов признаются: понятие «феминистская» пока неприятно русскому уху. Другое дело — женская или правозащитная организация. Но спонсоров из Германии и Финляндии формулировки не смущают. Daily Storm разобрался, кто поддерживает отечественных феминисток на Западе и почему российскому бизнесу невыгодна фем-повестка.
Один из главных спонсоров защиты прав женщин в России — Фонд имени Генриха Белля*. Это немецкая некоммерческая организация, она ведет исследования в области демократии, экологии, а также гендерного равенства. Фонд рассказывает про мечты девушек из Дагестана, положение женщин во время коронавируса и преподает маскулинность для чайников.
Не первый год Фонд Белля финансово поддерживает FemFest — известный феминистский фестиваль в Москве. По словам его куратора Ирины Изотовой, каждый раз организаторы сами ищут спонсора, пишут фондам, которые прежде помогали с подобными мероприятиями. Для примера: ранее Фонд Белля поддерживал конференции в Махачкале и запустил проект She is an expert — сайт с базой эксперток.
По отчету Минюста за 2017 год, Фонд Генриха Белля оказался одним из главных источников иностранного финансирования в рамках закона об НКО-иноагентах. Сколько средств он пожертвовал на проведение FemFest — Ирина Изотова не разглашает. Наравне с фондом фестиваль также поддержало представительство ЕС в России.
Другой популярный фемпроект родом из Санкт-Петербурга. Согласно своей миссии, «Ребра Евы» ведут борьбу с гендерной дискриминацией. Девушки проводят лекции, мастер-классы и арт-фестиваль.
По словам куратора проекта Леды Гариной, в русском бизнесе у «Ребер» спонсоров нет. Деньги на фестиваль и другие инициативы собирают краудфандингом. «От российского государства пока только хейт. Политики постоянно приравнивают феминизм к экстремизму», — говорит Гарина.
Непосредственно у фестиваля партнеры все же есть. Это Институт Финляндии в Санкт-Петербурге, финский театр TINFO и скандинавский фонд Kone foundation, поддерживающий исследования в искусстве. В 2019 году зарубежные организации помогли оформить визы и перевести финских участников в Петербург, а российский институт предоставил площадку для лекций. Ни пожертвований, ни грантов «Ребра» не принимали, заверяет Гарина.
Встречаются ли спонсоры среди российских структур, Леда говорить отказывается:
«Если я отвечу на этот вопрос, организация автоматически попадает в статус иноагента в медиа. Знаете, как это транслируют другие СМИ? Когда мы рассказываем о фестивале и пожертвованиях, телеканалы показывают следующее: американские протесты, феминистки существуют за американские деньги. Мы никогда американских денег в глаза не видели! У нас кризисные центры спонсируются бедными женщинами. Почему российское государство поддерживает российскую армию, а не женщин, которые нуждаются в убежище?!»
Понемногу и неуверенно, но российский бизнес все же пытается включиться в дискуссию о правах женщин. Несколько лет назад говорить на тему домашнего насилия было крайне сложно. Сейчас этот разговор дается все легче, говорит создательница центра «Насилию.нет» Анна Ривина.
Центр нашел партнеров как среди российских, так и зарубежных компаний. Правда, помощь поступает либо информационная, либо скромная денежная. Например, страховая компания «Манго» запустила спонсорскую акцию. За каждый лайк, поставленный в течение 85 минут под постом «Насилию.нет», «Манго» обязалась выплатить 100 рублей и умножить результат на 356%. В итоге организация получила 263 тысячи рублей.
Другой партнер — «Ситимобил» — предложил бесплатно подвозить женщин до центра «Насилию.нет». Доступ к поездке — специальный промокод. Однако уже на следующий день компания отменила акцию — к центру никто из пассажиров так и не доехал, а масса людей, в основном мужчин, прокатились бесплатно.
Самое лестное и масштабное партнерство было с компанией Levi’s, отмечает Ривина. «Levi’s — это та компания, о существовании которой я узнала раньше, чем о существовании Путина. Бренд пришел к нам сам. Мы получили сугубо информационную поддержку и ноль рублей».
Сейчас центр существует исключительно на пожертвования физических лиц. Последний крупный взнос — два миллиона рублей — поступил от ведущей Регины Тодоренко. По признанию Анны, несмотря на внушительность суммы, для центра она компенсирует всего полтора месяца работы. За весь прошлый год организация собрала 20 миллионов рублей.
«С грантами сложно вдвойне, — говорит создательница центра. — У нас был один маленький грант от Московского департамента соцзащиты. Фонд президентских грантов на нас внимания не обращает. Мы просим, а нам не дают. Поверьте, я буду больше всех радоваться, если не придется искать поддержки западных партнеров».
Генеральный директор Фонда президентских грантов Илья Чукалин уверен, что никакой сложности с получением помощи не существует. Самое главное — чтобы проект был содержательным, социальным и его реализация принесла эффект. «Мы же даем грант женской организации не за то, что она женская, а за то, что люди объединились и занимаются полезным делом. Это подтверждается каждый год десятками грантов. Я помню, что многократно такие проекты на совещаниях обсуждаем», — поделился Илья Чукалин с Daily Storm.
По словам собеседника, среди победителей есть организации, которые занимаются сверхчувствительными темами, например, защитой прав в условиях бытового насилия. Часто приходят заявки из регионов, в большинстве гранты получают женские деловые сообщества. Именно женские, не феминистские.
Понятие «феминизм» имеет в России негативную коннотацию, считает Чукалин. Общество воспринимает феминизм настороженно, а значит, есть риск, что и эксперты фонда оценят конкурсанта предосудительно, усматривая резкие и претенциозные суждения.
«В нашем государстве между понятием «феминистская организация» и «женская» нет знака равенства», — констатирует директор фонда.
Пожалуй, самая непростая задача — найти помощь во власти. Единственный партийный коллектив, «топящий» за права женщин, — Гендерная фракция партии «Яблоко». Ее председательница — профессор РГГУ Галина Михалева.
Фракция сотрудничает с молодежными фемгруппами, а также кризисными центрами «Анна» и «Сестры». Когда последнюю хотели признать иностранным агентом, яблочницы собрали 44 тысячи подписей в поддержку центра. В результате «Сестры» избежали неудобного статуса. В остальном фракция помогает просвещением и пропагандой.
А вот финансовая поддержка — большая проблема, признается Михалева. «Прежде женские организации получали дотации из европейских фондов, но после принятия поправок в закон об НКО и наделения их статусом иноагента финансирование сократилось. Некоторые организации закрылись. Правительство куда охотнее спонсирует православные или военно-патриотические организации, чем группы, выступающие за права женщин», — говорит профессор. Напомним, что наделение статусом иноагента возможно при выполнении двух условий: получении дотаций из-за рубежа и участии в политической жизни страны.
В целом нежелание быть причастными к поддержке феминизма Михалева объясняет «консервативным поворотом», когда серьезную роль в обществе начинают играть традиционные конфессии, в первую очередь РПЦ. Сюда же входят декриминализация домашнего насилия и попытки запрета абортов.
Фонд имени Генриха Белля* — иностранный агент в России.
