St
«Все начиналось с носков и тушенки, а теперь мы разбираемся в коптерах»: как изменилась работа волонтеров за время СВО
18+
Истории трех добровольцев, работающих с гуманитаркой Коллаж: Daily Storm

«Все начиналось с носков и тушенки, а теперь мы разбираемся в коптерах»: как изменилась работа волонтеров за время СВО

Истории трех добровольцев, работающих с гуманитаркой

Коллаж: Daily Storm

До СВО волонтеры ассоциировались с людьми в халатах из ковидных госпиталей или молодыми студентами на фестивалях. Сейчас же это люди, которые разбираются в логистике, 3D-моделировании и видах вооружения не хуже, чем профессиональные военные. Daily Storm рассказывает истории трех волонтеров, помогающих бойцам на передовой и мирным жителям. С какими трудностями сталкиваются добровольцы, с чего начиналась их работа и как она выглядит сейчас.


«Ситуация была критическая. Я взяла кредит на покупку коптера, тепловизора и такмеда»


Виктория из Архангельска решила стать волонтером в самом начале СВО. Ее старший брат — артиллерист, он был в числе первых, кто зашел на Донбасс после 24 февраля. Как и многие волонтеры, Виктория начинала с небольшой помощи — отправляла грелки, окопные свечи, батарейки и печки. Однако потом, как рассказывает девушка, пришлось решать вопросы с более сложным оборудованием.


«В военной среде у меня много друзей. При таких раскладах оставаться безучастной практически невозможно. Когда поступила первая целевая просьба, ситуация была критическая, и я приняла решение взять первый в своей жизни кредит (оплатила из своего кармана коптер, тепловизор и такмед). Об этом не жалею, это была вынужденная мера, и она, надеюсь, помогла ребятам», — рассказывает девушка. 

Читайте там, где удобно, и подписывайтесь на Daily Storm в Telegram, Дзен или VK.

По ее словам, сам механизм оказания гуманитарной помощи за все время проведения СВО радикально изменился. После неоднократных случаев мошенничества многие волонтеры начали работать только по запросам конкретных людей. Таким образом посылки попадают непосредственно в руки к тем военным, которые нуждаются в гумпомощи. 


«Нужно, чтобы помощь доходила (как до военных, так и до мирняка), нигде не потерявшись по пути и не осев на складе. А такие проблемы — не редкость в работе волонтера. Из-за четкого контроля у меня таких случаев нет. Со мной работают многие люди: кто-то дистанционно, кто-то регулярно участвует в сборах, которые я организую. Я выступаю всего лишь как организатор и доставщик», — делится Виктория. 


Однако, как рассказывает волонтер, многие до сих пор не совсем понимают, какие вещи необходимы бойцам на передовой. Из-за желания сэкономить люди порой покупают некачественные товары, которые могут причинить вред раненым военным.


«Качественная медицина — очень болезненный вопрос. Часто люди приобретают то, что может загубить трехсотого бойца. Это дешевые турникеты, жгуты, которые ломаются и рвутся, окклюзионки (специальные повязки для ран. — Примеч. Daily Storm), которые просто-напросто отваливаются и не липнут. Очень важный совет гуманитарщикам и волонтерам без опыта: всегда обращайтесь за советом к тем, кто уже давно в этой сфере», — подчеркивает Виктория. 


«Бытовые мелочи необходимы на фронте, но все должно быть дозированно и по запросам. Не надо слать миллионы носков, пен для бритья, конфет, зубных паст и подобного. Да, это нужно, но лучше такое как-то перебирать в тылу и отправлять партиями. То, что всегда уйдет за милую душу: консервы не в стекле, тушенка, сублимированные домашние супы, что сейчас научились делать наши умельцы», — добавила волонтер. 


По ее словам, деятельность волонтеров должна носить более последовательный характер. Это позволит избежать столкновений с мошенниками и наладить более четкий механизм помощи.


«Мое мнение, что гуманитарку пора делить по сферам. Оптимизировать взаимодействие между теми, кому нужна помощь (быстрая, целевая), и теми, кто ее может дать. Приходить к четкой структуре, где каждая ячейка отвечает за свою область. Умельцы, ремонтники, медики, те, кто помогает СИБЗ (средства индивидуальной боевой защиты. — Прим. Daily Storm) и снарягой, одеждой; те, кто помогает по вопросам питания и так далее», — резюмировала Виктория.  


«Изначально волонтеры были просто сердобольными людьми. Сейчас волей-неволей научились всему»


Виталий, в отличие от предыдущей собеседницы Daily Storm, волонтерством занимался и до СВО. Еще с начала 2000-х он помогал в молодежных тематических лагерях, пристраивал брошенных животных, участвовал в волонтерских движениях «Русской весны».


После 24 февраля он не сразу смог найти единомышленников, потому что четкой организации у волонтеров на тот момент не было. Однако благодаря Telegram-каналам мужчине удалось выйти на проверенных добровольцев и начать работу. По его словам, волонтерская работа менялась буквально на глазах. 

«Менялся способ передачи, менялись задачи. Все очень сильно росло. Если начиналось с носков, трусов и тушенки, то по ходу раскручивания (СВО) приходилось разбираться в более серьезных вопросах. Например, в моделях коптеров, в технике. Многое мы узнавали у тех, кто с [2014 года] остался в контактах», — объясняет Виталий. 


Мужчина отмечает, что и сам образ волонтера сильно изменился. В начале СВО добровольцами выступали обычные «сердобольные граждане», которые ничего не понимали в организационных вопросах. Однако со временем эти люди научились искать хороших поставщиков, разбираться в видах техники и обмундирования. 


«В начале мы имели небольшую группу лиц, которая по большей части состояла из людей, делающих все «на коленке». Люди не очень понимали, что нужно и чем они занимаются. Сейчас же у людей не просто появилось понимание. Они волей-неволей научились всему: организации логистики, работе со сложной техникой, 3D-печати, лазерной резке и так далее», — отметил мужчина. 

Фото: Александра Маковская
Фото: Александра Маковская

Безусловно, такие нагрузки оказывают сильное воздействие на психику самих волонтеров, признается Виталий. Многие добровольцы начинают буквально «жить войной» и концентрировать все свое внимание на проблемах бойцов. А постоянно проявлять эмпатию, по словам мужчины, очень тяжело. 


«Мозгом ты там. Это приводит к уже действующему ПТСР. Где-то на мероприятии запускают коптер, и ты уже начинаешь «шкериться». Где-то петарды, салюты — ты уже подсознательно ищешь укрытие. Некоторые люди, в том числе наша группа, работают на разрыв, в ущерб самим себе. В среднем получается 4,5-5 часов сна в день. Пока ты спишь ночью, у тебя 50-100 сообщений накапливается. Это приводит к выгоранию», — поделился Виталий. 


«Хочется уехать и пойти уборщицей работать. Но потом понимаешь — как же они?»


Татьяна Ходыч также занимается волонтерской деятельностью с момента начала СВО. Несколько месяцев назад она рассказывала Daily Storm, что больше всего бойцам не хватает «медицины», а особенно — противошоковых препаратов. Волонтерам приходится закупать лекарства в огромных количествах, но этого все равно недостаточно.  

«По обеспечению все точно так же. Как раньше помогали, в каком объеме, в таком объеме помогаем и сейчас. С противошоковыми проблема не решается, нехватка их просто катастрофическая. [Обезболивающее] мы не можем закупать, тяжело очень командирам с ним. Даже если ампулка раздавится, это уже подсудное дело. В медицине не изменилось ничего. К сожалению, все как было, так и осталось», — объяснила Ходыч. 


По ее словам, на передовой все еще остается актуальной проблема с техникой. «Медицинские буханки» считаются расходниками, а регулярно поставлять их бойцам удается не всегда. 


«Если медицинская буханка катается по передовой, то срок ее жизни — от двух дней до месяца. Почти на всех направлениях техника — это больная тема. Сейчас две машины туда направили, одну из них для вывоза двухсотых», — рассказала волонтер. 


Однако одну проблему волонтерам решить удалось. Сейчас гораздо меньше бойцов нуждаются в одежде и обуви, поскольку большую часть амуниции закупили давно. 


«Нет таких запросов, какие были раньше, когда у ребят не было ничего. Однако некоторые вещи мы закупаем, вплоть до носков, трусов и маек. Потому что порой на передовой негде их достать. Не потому что бойцы бедные-несчастные, а потому что у них нет физической возможности приобрести. Они бы и рады сами это сделать. Так мы о них заботимся. И это дает какие-то силы. Потому что люди измотаны физически, морально, у многих куча болячек», — рассказала волонтер. 


По словам Ходыч, общая усталость бойцов сейчас сказывается и на волонтерах. Некоторые люди, прежде помогавшие со сборами, изменили свою точку зрения и считают, что пользы от помощи нет.


«Иногда бывает очень тяжело. Сегодня был сильный обстрел. И ты думаешь: «Когда все это закончится?» Есть те, кто решил, что нет смысла помогать. Сколько туда везут, а толку никакого нет. Нет желания у людей помогать, просто потому что ты хороший человек. Как у любого человека — бывают срывы. Хочется уехать, и пойти где-нибудь уборщицей работать, и ничего не касаться. Но потом понимаешь — как же они? Нельзя», — делится женщина. 


Ходыч объясняет, что за долгое время боевых действий волонтеры и военные стали одной крепкой семьей, в которой ее часто называют «мамой». И признается, что даже расставаться со всеми после окончания СВО будет грустно. 

Загрузка...
Загрузка...
Загрузка...
Загрузка...