18+
Трагический уход бывшего вице-президента ВТБ Юрия Котлера, покончившего с собой выстрелом из ружья, заставил задуматься о вечном: чего стоит человеческая жизнь и почему, когда мы оказываемся на самом краю, никого нет рядом. «Шторм» попытался узнать, из-за чего Котлер решил взяться за приклад и брался ли он за него вообще.
Центр Москвы, квартира на Большой Никитской, а в ней — белый торшер, забрызганные кровью обои и мертвый человек с зажатым между ногами винчестером. Человеку всего 50. За плечами хороший вуз и не самые последние должности, а во Франции ждут красавица жена и 17-летний сын. Казалось бы, жить да жить — откуда же эта страшная тяга к суициду?
Несмотря на то что основной версией смерти Котлера следователи называют самоубийство из-за 50-миллионного долга, верится в нее с трудом. Хотя погибший действительно взял у ВТБ кредит на недвижимость в Брюсовом переулке, но не смог его погасить и был признан банкротом, а в предсмертной записке сообщил, что «сильно подвел» свою семью.
Быть должником в России — обычное дело. Но что такое кредит в 50 миллионов для бывшего топ-менеджера крупнейшего банка? Беда — это когда на девушку, в одиночку воспитывающую двоих детей, подают в суд из-за десяти тысяч рублей, а она сидит и переживает, чем завтра будет кормить малышей. Беда — когда пенсионер взахлеб ревет над квиточком за коммунальные услуги. Беда — когда 70-летняя бабушка стыдливо закрашивает на стене подъезда оставленную коллекторами надпись «должница».
«Но если человек уровня Котлера стреляется из-за ипотеки в пятьдесят миллионов рублей — нам-то, грешным, на что тогда надеяться?» — спрашивают в Сети.
Кажется, что дело не в долгах, а в каком-то страшном, неизбывном одиночестве. Вот жил себе человек до 50 лет и с трудностями справлялся, а попал в настоящую беду – и никого рядом: в телефоне сотни номеров, только позвонить некому. Но самое страшное даже не это, а то, что он не мог поделиться своими переживаниями с близкими. Неужели боялся, что осудят, не поймут? Ну, не будет квартиры в Брюсовом переулке — и черт с ней. Ну, придется долго и трудно работать, чтобы «вылезти», — и что? Главное, чтобы все были живы.
Интересно, что в предсмертной записке Котлер вскользь упоминает свою маму. Признаваясь ей в любви, он добавляет: если бы она хоть раз сказала ему, что тоже его любит, возможно, все было бы иначе. Что это, сиюминутные эмоции или серьезные, уходящие далеко в детство обиды, судить не нам, а женщина, взявшая трубку, говорить об этом отказалась.
«Скажите, это квартира родных Юрия Котлера? Мы бы хотели пообщаться с его близкими...» — попытались мы начать разговор, услышав красивый хорошо поставленный голос.
«Нет, спасибо большое. Комментариев мы не даем», — ответила, предположительно, его мать. А затем добавила: «Никогда!»
А вот друзья московского бизнесмена и вовсе не видят причин, которые могли бы подтолкнуть его к самоубийству. Например, политолог Алексей Чеснаков вспоминает случайную встречу с Котлером в одном из аэропортов. Тот был спокоен и производил впечатление «человека, полного планов». Тогда что же произошло на самом деле? Убийство? Не исключено.
«Мне не хотелось бы воспринимать произошедшее исключительно в контексте драматических событий, — сказал «Шторму» директор Института актуальной экономики Никита Исаев. — Я считаю, что это был не суицид. Да, возможно, он выпивал (во всяком случае, об этом сообщает экспертиза), да, возможно, его позитивный настрой был лишь маской, которую он надевал на публике, а внутри его рвали чувства, но это было не настолько сильно, чтобы взять и выстрелить в себя. К тому же за свои 50 лет он оброс таким огромным количеством интересов и финансовых, политических и экономических обязательств, что вряд ли пошел бы на этот шаг».
«А если это не самоубийство, вопрос в том, кому это могло быть выгодно, — продолжил Исаев. — Если тем, кто имел к нему какие-то финансовые претензии, то это вариант для людей с «кровожадной психикой». Мы ведь вроде не в девяностых живем! Да и какие от всего этого деньги? Котлер был признан банкротом, все его обязательства прекращены».
Единственное, что смущает Исаева, — это оставленная бизнесменом записка, сочиненная явно в расстроенных чувствах. Но для предсмертной, считает он, она слишком бредовая.
«К своим 50 годам Юрий успел сделать и партийную карьеру, и поработать в государственных корпорациях и олигархических структурах, — объяснил он. — Но финансовая ситуация в стране, борьба с коррупцией и уголовные дела в отношении группы «Сумма» могли внести свои разбалансирующие обстоятельства. Судя по тексту, в момент написания он не мог находиться в нормальном состоянии».
Не может поверить в гибель коллеги член экспертного совета «Единой России» Андрей Громов. Тот до сих пор стоит у него перед глазами — улыбчивый и уверенный, что все будет хорошо!
«Я не хотел бы комментировать версии смерти, пусть этим занимается следствие, — сообщил Громов в беседе со «Штормом». — Но скажу о самом Юрии Юрьевиче. Мы знаем его как честного, порядочного и открытого человека, который всегда улыбался и был в хорошем настроении. В понедельник будет партийная конференция, и мы его на нее ждали. Невозможно представить, что он больше не придет!»
«А про друзей... Я думаю, что в его окружении было очень много людей, которые относились к нему с большой симпатией и всегда были готовы оказать посильную помощь. Другой вопрос, был ли готов он делиться своими проблемами? По крайней мере, мы не видели ничего такого, что выдавало бы его переживания. Перед Юрием Юрьевичем всегда стояло много сложных задач, и со всеми он справлялся. Казалось, что нет проблем, которых он не может решить!»
Напомним, что тело Котлера было найдено в среду, 16 мая. По мнению экспертов, оно пролежало там около трех суток. Смерть наступила, предположительно, на следующий день после юбилея: 13 мая бизнесмену исполнилось 50 лет.
