18+
Российские суды последовательно штрафуют общество «Мемориал» по закону об иностранных агентах. Только в ноябре правозащитникам выписали штрафов уже на 2,3 миллиона рублей. 28 ноября «Мемориалу» присудили очередной — за отсутствие плашки «иностранный агент» на сайте проекта «Это прямо здесь» и в его Instagram. Daily Storm пообщался с председателем правления «Мемориала» Яном Рачинским.
— Как вы относитесь к тому, что вас в очередной раз оштрафовали? Сегодня вы получили штраф за то, что плашка «иностранный агент» не стоит на стороннем проекте «Мемориала», у которого адрес сайта другой. У вас несколько таких штрафов: не ставить уведомления — это принципиальная позиция или недосмотр?
— Это, честно говоря, недосмотр. Сейчас мы везде эти плашки расставили, после того как пришли кляузы от ингушского УФСБ (именно силовики из Ингушетии пожаловались на «Мемориал»). Раньше они не появились просто потому, что это действительно не основной сайт проекта «Мемориал». Социальные сети мы вообще не рассматривали как средство информирования. Там по большей части ссылки на публикации с основного сайта, а там написано, что мы — иностранные агенты. Просто не обратили внимание. Это первое. А второе — закон об иностранных агентах написан так, что предсказать его применимость совершенно невозможно. Он сознательно сделан размытым и безразмерным. Что будет дальше, какие идеи появятся у чекистов, Роскомнадзора и прочих структур — одному Богу известно. Тут не вопрос принципа, а вопрос невнимательности. Вопросом принципа оказалось для ингушских чекистов донести на нас — таким вот образом они защищают Родину.
— За вами пристально наблюдают и в регионах, и в столице. Почему к «Мемориалу» такие претензии у правоохранителей? Как вы считаете, чем вы им неудобны?
— Ну, с ингушским УФСБ — там совсем специальная история. Там выписано 20 протоколов, из которых 11 рассмотрено, по ним мы получили штрафов на 2 миллиона 300 тысяч рублей. Ингушские чекисты злятся из-за истории с массовыми выступлениями людей против пересмотра границы с Чечней. Там были выступления, перешедшие в какой-то момент в протестные акции. В конечном счете люди, которые пытались сгладить противоречия и прекратить возникшие стычки, оказались под следствием. Правозащитный центр «Мемориала» информацию обо всем происходящем в республике собирает и распространяет, потому что с распространением и сбором точной информации в Ингушетии есть трудности. Всегда есть искажения с обеих сторон. Не имея что возразить, чекисты решили с нами так вот свести счеты.
— А в чем ваши сложности в отношениях с государством в целом?
— С одной стороны, вроде как есть государственная политика увековечивания памяти жертв советских репрессий и на словах декларируется уважение к этой памяти, сохранение якобы. На деле мы видим памятники Сталину, которые ставит Военно-историческое общество, патронируемое министром культуры Владимиром Мединским. Мы видим то, на что не решились коммунисты: оправдание пакта с Гитлером. Вроде мы чтим жертв, а с другой стороны — уважаем преступников. Невозможно одновременно чтить Авеля и Каина. А государство пытается делать и то и другое. Поэтому у нас с государством бывают достаточно отличные друг от друга позиции. Государству это не нравится.
— Что вы думаете о законе об иностранных агентах и насколько он мешает вам работать?
— Про этот закон мы не раз высказывались: это антиправовой и антиконституционный закон. В американском законе требуется доказывать связь между иностранным финансированием и деятельностью, что финансирование получается в обмен на определенную выполненную работу. У нас это работает по-другому. Если организация после принятия закона получила иностранное финансирование, то может быть признана иностранным агентом. А сейчас на подписи у президента другой закон — о признании иноагентами отдельных людей. Если гонорар за статью за рубежом получишь, то толком не сможешь высказываться, потому что ты уже на крючке и потенциальный иноагент.
— Вы будете обжаловать решения суда о штрафах?
— Мы не согласны с самим законом, считаем его антиконституционным, жалоба на него лежит в ЕСПЧ семь лет. Здесь мы тоже будем обжаловать до последней инстанции и бороться. Все штрафы по этому закону должны вернуться к организациям, которые понесли такое наказание.
— Вы не боитесь, что вашу организацию ликвидируют — как движение Льва Пономарева «За права человека»?
— Вообще, наши законы и особенно наше правоприменение таковы, что ликвидировать можно любую организацию и в любой момент. Лишить организацию юридического лица легко. В то же время с тем же движением «За права человека», думаю, власти уже поняли бессмысленность своих действий, потому что они просто существуют без юридического лица, но делают ровно то же самое. Конечно, это труднее, но в нашей организации, и в движении «За права человека», много людей, которые начинали правозащитную деятельность еще при советской власти. И их отсутствием юридического лица не напугаешь. Ответ тут тоже двоякий: без юрлица работать труднее, с другой — это возможно. «Мемориал» работал, работает каждый день и будет работать.
