18+
Сотрудники российских правоохранительных органов, судов все чаще становятся обвиняемыми по уголовным делам, следует из отчета Генпрокуратуры, который оказался в распоряжении «Новых известий». Выводы сделаны исходя из статистики предварительно расследованных преступлений за 2017-2018 годы. Больше всего правонарушений за год совершили сотрудники МВД — 3819. А наиболее значительный рост преступности выявлен в Росгвардии — на 277%. В тройку «лидеров» вошли также судебные органы (+118,5%) и ФСБ — рост на 69,5%.
Необходимо отметить, что в численном выражении цифры впечатляют не так сильно, как в процентном. Особенно если учитывать общее количество силовиков на службе у государства. Число расследованных преступлений в Росгвардии в 2018 году составило 83, в судебных органах — 118, а в ФСБ — 178.
Число выявленных нарушений закона выросло в семи из десяти силовых ведомств. В то же время в 2018 году общее количество расследованных преступлений во всех силовых структурах заметно снизилось: с 12 тысяч до 7 тысяч.
Daily Storm узнал у депутата Госдумы Александра Хинштейна и у сотрудников МВД и прокуратуры, как оценивать эти изменения в статистике и что происходит, в частности, в Росгвардии и полиции.
Советник главы Росгвардии, депутат Госдумы Александр Хинштейн не склонен драматизировать ситуацию. Он объяснил, почему оценка «взрывного роста» преступности в ведомстве некорректна.
«Давайте сравним расследованные дела против Росгвардии (350 тысяч сотрудников) — 83, а у прокуратуры — 38, хотя ее численность в 10 раз меньше, чем у Росгвардии. Эту цифру нужно рассматривать не чисто схоластически: проценты — больше, меньше — нужно рассчитывать в процентном соотношении численности от каждого ведомства. Очевидно, что цифра 83 от 350 тысяч — крайне невысока. Если посмотрим пропорциональные соотношения с другими ведомствами, то все у Росгвардии в порядке», — считает Хинштейн.
Кроме того, он уверен, что увеличение числа уголовных дел — следствие наведения порядка в ведомстве, которое «...всегда влечет за собой рост раскрываемости». «Коррупционные и должностные преступления носят латентный характер. В этом смысле подобного рода списки скорее вредны, потому что подталкивают к сокрытию реальной картины», — отметил он.
Хинштейн привел в пример Вооруженные силы России, где деятельность командиров подразделений перестали оценивать по количеству уголовных дел: «Раньше как получалось: вот у командира части в прошлом году двоих посадили, а в этом — четверых. И говорят: вот, плохо руководишь. Но если сам же выявил? Когда нет оценки за количество выявленных преступлений, когда не боишься за это получить — это, наоборот, стимулирует борьбу за чистоту рядов».
Представитель Московского профсоюза полиции юрист Павел Корнеев уверен, что количество преступлений в структуре МВД растет из-за падения уровня жизни. «В МВД зарплата не индексируется, сотрудники получают 30-50 тысяч, сидят с ипотеками, жена, двое детей — как на такое прожить?! Поэтому они идут на должностные преступления», — обращает внимание он.
Кроме того, Корнеев заметил, что президент России каждый год дает указание СКР и прокуратуре усилить борьбу с коррупцией в МВД, но это не дает желаемого эффекта.
«Основные статьи — 159-я и 290-я — взятки, коррупционные статьи. Есть указание высшего руководства на продолжение борьбы с коррупцией. Стали больше уголовных дел заводить, но коррупция, к сожалению, не снизилась. Я считаю, что вообще повысилась. То есть сотрудники не боятся, что там ужесточили Уголовный кодекс. Продолжают брать, брать и брать», — заявляет Корнеев.
«Но пока сотрудникам зарплату не поднимут, коррупция в системе будет процветать. Поднимут — будет меньше взяток и должностных преступлений», — уверен он.
Проблему роста преступлений среди росгвардейцев Корнеев видит в том, что у них пока недостаточно развит институт собственной безопасности. «Для сравнения: в МВД давно, с советских времен, есть служба собственной безопасности. Там работает достаточно людей — они разрабатывают сотрудников, принимают их, заводят уголовные дела. А Росгвардия — новая организация, поэтому служба собственной безопасности только начинает работать… Должный контроль и надзор у них пока не обеспечены. Мало у них там особистов!» — объясняет представитель профсоюза полиции.
Первый заместитель прокурора города Москвы в 1995–2003 годах Юрий Синельщиков (депутат Госдумы от КПРФ) смотрит на проблему с точки зрения прокурора. Он считает, что преступлений стало больше из-за отсутствия прокурорского надзора за ходом уголовных дел.
«Смотрите, какая ситуация: у нас в 2007 году отменили системный прокурорский надзор за дознаниями и оперативно-разыскной деятельностью в ведомствах помогал пресекать много противоправных действий. Силовики так и действуют: преград нет, никто их не тормозит, кроме внутриведомственного контроля, ничего нет, в результате силовики доходят до преступлений в своей работе, — говорит Синельщиков Daily Storm. — Я знаю немало примеров, когда можно было остановить человека. Ведь сейчас как: прокурор узнает про нарушения, когда ему дело приносят с обвинительным заключением. Тут он выясняет, что и пытки применялись, что незаконно что-то прекращалось, какие-то лица из эпизода отсекались. А там все это оперативники, дознаватели и все эти службы такое творят!»
Синельщиков уточнят, что в свое время он пытался вернуть закон о прокурорском надзоре за уголовными делами, но «силовики контролем не хотят делиться. МВД, ФСБ и СКР — против».
Генерал-лейтенант полиции Александр Михайлов прокомментировал «Новым известиям» снижение общего числа расследованных преступлений в правоохранительной и правоприменительной системах. «Любое ведомство стремится побыстрее избавиться от мерзавцев, потому что не хочет на себя вешать негативные хвосты. Поэтому как судили, так и судят, — констатирует он. — Особо борзые сели, другие прижали уши, стали более конспиративно себя вести».
В то же время генерал-лейтенант признал, что иногда в превышении полномочий обвиняют сотрудников, которые, выполняя свои служебные обязанности, нарываются «на мерзавца, имеющего «прихваты» наверху».
Взвешенно прокомментировала для Daily Storm данные Генпрокуратуры экс-прокурор Крыма Наталья Поклонская. «Увеличение количества уголовных дел в отношении силовиков можно расценивать двояко: с одной стороны чистка в рядах сотрудников, с другой — недостаточная профилактическая работа по пресечению правонарушений, провокации. Ну и в целом считаю, что это плохой показатель работы. Так подрывается авторитет службы, люди теряют доверие к представителям власти, — сказала Поклонская.
По ее мнению, силовым структурам нужно «не гнаться за показателями мнимой борьбы с коррупцией», а эффективно проводить профилактическую работу и заботиться о материальном благополучии сотрудников.
На момент публикации представитель Росгвардии не прокомментировал корреспонденту Daily Storm рост числа выявленных в ведомстве преступлений.
По информации Генпрокуратуры, сотрудники органов внутренних дел в 2018 году в сравнении с 2017 годом совершили больше всего преступлений — 3819 (+10,4%), сотрудники службы исполнения наказаний — 1018 (+2,3%), судебные приставы — 681 (-18,2%), представители МЧС — 391 (+23,3%), ФСБ — 178 (+69,5%). На счету работников Федеральной таможенной службы 177 преступлений (-15,7%), судебных органов — 118 (+118,5%), СК — 110 (+52,8%), прокуратуры — 38 (-5%). Абсолютным лидером по росту преступности стала Росгвардия, показатели которой увеличились за год на 277% (83 расследованных преступления).
