18+
Самсон Шоладеми — оппозиционный кандидат, который баллотируется в 199-м избирательном округе и бросает вызов единороссу Петру Толстому. Журналист и автор двух Telegram-каналов о жизни ВАО и ЮВАО, Самсон Шоладеми выступает против репрессий и хочет потепления в политическом климате страны. В беседе с Daily Storm он рассказал, почему пошел от «Зеленых», о расистских провокациях во время избирательной кампании и перспективах «Умного голосования». Оппозиционер также ответил на обвинения в своей нетрадиционной сексуальной ориентации и объяснил, почему, став депутатом, он в первую очередь введет визовый режим со Средней Азией.
— Вы пошли на выборы от партии «Зеленые», чтоб не собирать подписи. Но почему именно от «Зеленых»?
— В России есть 14 партий, от которых можно идти, не собирая подписи. Из этих 14 партий, на мой взгляд, «Зеленые» — самая адекватная партия в том плане, что: а) у нее нет антирейтинга; б) у нее экологическая зеленая повестка, под которой готовы подписаться люди разных политических взглядов, левые и правые, сторонники и противники власти. В этом смысле я, выдвигаясь от партии «Зеленые» по своему 199-му Люблинскому округу, аккумулирую и вижу поддержку разных политических сил.
Люди меня поддерживают не только потому, что я иду от «Зеленых», а потому что эта партия не вызывает раздражения. Есть высокий антирейтинг у кандидатов от партии «Единая Россия», от партии «Яблоко». В этом плане партия «Зеленые» такого антирейтинга мне не дает.
— Может быть, вы, как кандидат от «Зеленых», уже решали какие-то экологические проблемы, в первую очередь в 199-м округе, где сейчас баллотируетесь?
— Я не буду приукрашивать. За то небольшое время, что дается на избирательную кампанию, какие-то глобальные проблемы решить невозможно. Я как активист, который давно занимается зеленой повесткой, до этого не будучи членом партии «Зеленые», еще в 2017 году у себя, где я живу — это район Ивановское, — занимался проблемами, связанными с сохранением Терлецкого парка, территории особо охраняемой природной зоны Измайлово.
— Попав в Госдуму, будете продвигать инициативы «Зеленых» в парламенте, или у вас есть свои законопроекты, которые хотите реализовать?
— У меня есть первый пяток законодательных инициатив, которые я хотел бы реализовать, попав в Госдуму. Первое — закон о введении визового режима со странами Средней Азии. Это Таджикистан, Узбекистан, Киргизстан. Особенно сейчас, на фоне событий в Афганистане, это мне кажется очень актуальной животрепещущей темой.
Вторая инициатива — закон о расширении прав местного самоуправления. У нас сейчас в России — к примеру, в Москве — местного самоуправления как такового нет. Есть у нас муниципальные депутаты, но у них полномочия кастрированные, и с этим надо что-то делать. Третья инициатива — об отмене повышения пенсионного возраста. Откатить эту историю назад.
Четвертая инициатива — отмена закона о СМИ-иноагентах и гражданах-иноагентах. Пятое — у нас по закону Роскомнадзор без всякой судебной санкции может любой сайт прикрыть, особенно это актуально для интернет-СМИ. Это тоже откатить. Вот мои первые пять инициатив. И поскольку я иду от «Зеленых», у меня есть и экологическая программа в повестке.
— Может быть, вы собираетесь выйти из партии, когда попадете в Госдуму?
— Во-первых, я избираюсь при поддержке партии «Зеленые», но я не являюсь членом партии. Во-вторых, спасибо партии, что поверили в меня и дали поддержку. Благодаря их поддержке я баллотируюсь в Госдуму. Если партия «Зеленые» проходит пятипроцентный барьер, и я в своем округе при поддержке «Умного голосования» побеждаю кандидата от «Единой России» и прохожу в Госдуму, естественно, я вступлю во фракцию «Зеленые».
— То есть у вас нет идеи объединиться с какими-либо другими фракциями или отдельными кандидатами?
— Сейчас об этом рано говорить. Это дележ шкуры неубитого медведя. У меня и, думаю, у всех здравомыслящих сил, оппозиционных кандидатов, идущих в Госдуму, есть потребность объединяться с теми, кто придерживается схожих со мной взглядов, точки зрения, что нашей стране нужны перемены. И тот законодательный репрессивный механизм, который сейчас действует, особенно в прошлой Думе — ему должно быть оказано сопротивление на законодательном уровне прежде всего. Поэтому тут широкая платформа может быть для объединения.
— Вы можете четко обозначить свою политическую идеологию? Или вы не относите себя ни к одной из них?
— Идеология перемен вас устроит? Идеология — это слишком громкое слово. По факту у нас с идеологией есть две партии — партия властей предержащих, у которых идеология удержать власть и все, что к ней присовокупляется, в своих руках, и идеология коммунистическая.
У меня как у кандидата идеология очень простая — я считаю, что в нашей стране очень давно назрели перемены. Мы последние 20 лет живем при одних и тех же лицах в политике, чиновниках разного уровня, находящихся у власти. Идеология перемен, а перемены подразумевают омоложение госаппарата, взглядов на жизнь.
У нас в Москве немножко похолодало. И в нашей стране тоже в политическом климате очень зябко стало. Потепления хочется, во всех сферах жизни.
— По информации с вашего сайта, вам на избирательную кампанию зачислили почти 300 тысяч рублей.
— Это первоначальный был взнос, там часть моих денег и часть донатов. Потом мне еще помогла партия «Зеленые», они перечислили два миллиона рублей.
— Кто еще ваши основные спонсоры?
— Из той суммы в 300 тысяч — это обычные читатели моих соцсетей. У меня нет таких спонсоров с несколькими сотнями тысяч рублей. Я не Юнеман, не Максим Кац, не Брюханова, не Карманова. Поэтому те средства, которые я собирал через соцсети, там средний перевод 500-1000 рублей.
— В январе появилось фото, на котором вы сидите после задержания в автозаке в шарфе «Яблока». Расскажите, вы являетесь их сторонником? Почему тогда не пошли от них на выборы?
— Нет, я не являюсь сторонником партии «Яблоко», хотя некоторые вещи мне близки из того, что они декларируют. Но у нас есть разночтения. Кандидаты, которые идут от партии «Яблоко», подписывают некий меморандум, где ставят под сомнение федеральную целостность России. А у меня нет никаких сомнений, что Крым наш, это принципиальная позиция. И второе принципиальное различие — у нас разное отношение к событиям в Донбассе.
— А что же вы тогда яблочный шарф надели?
— Я тогда ходил на митинг в поддержку Навального. И на тот момент, 23 января, партия «Яблоко» была единственной, которая заявила, что она поддерживает Навального. Да, потом, после того что случилось, когда Навальный прилетел, когда были посадки, потом товарищ Явлинский перевернул ситуацию и отвернулся от «Яблока», от реальной партии «Яблоко» и своих сторонников. Такое впечатление, что ему сказали как можно больше гадостей наговорить, чтобы партия собрала как можно меньше голосов, и отвернулись от него его же сторонники.
— Почему вы выбрали лозунг «Ломая стереотипы»? О каких стереотипах речь?
— Стереотипов много. Так как я выдвигаюсь в 199-м округе, а там главный мой конкурент Петр Толстой, вице-спикер Госдумы, сейчас еще и главный единоросс Москвы, что этого человека, как я его называю — босса «Единой России», — нельзя победить. Можно победить, если сплотить вокруг себя протестный электорат. Я не случайно делаю ставку на «Умное голосование» и на то, что большое количество людей в Москве, недовольных той политикой, которая происходит в городе и в стране, именно на этих выборах придут и поддержат меня, мои идеи, взгляды которые я пропагандирую.
Второй момент: почему-то считается, что юго-восток — это такой квартал пролетарский, как небрежно его некоторые люди называют, хотя это обычный спальный хороший квартал, где люди с такой экзотической внешностью, как у меня, никаких шансов не имеют. Так вот это тоже ломка стереотипов.
— То есть вы какой-то национально-расовый подтекст все-таки вложили в свой лозунг?
— Я не вложил. Вкладывают в это, мне кажется, жители и некоторые представители СМИ. Когда я в самом начале заявил, что собираюсь баллотироваться, то в первые две недели большинство вопросов от ваших коллег было о том, как вы относитесь к BLM, не было ли у вас проблем с расизмом и так далее. Вот какой ваши коллеги в это вкладывают смысл?
— У нас тоже есть такой вопрос. Сталкивались ли вы с расизмом в свой адрес за время агитационной кампании? Или, может, были какие-то провокации от националистов?
— От националистов и расистов угроз не поступало. Тем более что недавно как раз было интервью с Дмитрием Демушкиным, это известный русский националист. Причем так совпало, что я брал интервью в тот день, когда вышло большое интервью на канале Любови Соболь.
Насчет провокаций — была одна провокация, когда во время встречи моей с жителями в районе Кузьминок на улице Юных Ленинцев, появилась неожиданно группа молодых людей, которая пришла с бананами в руках, у них была колонка музыкальная. Они на ней врубили музыку из серии «Чунга-Чанга» и вот таким шумовым эффектом, мягко говоря, стали мне мешать проводить встречу.
Собственно, это был единственный раз, который можно назвать провокацией. Считать ли этих странных людей расистами? Наверное, нет, я считаю, это просто какие-то глупцы, которые так похулиганили. Чего-то серьезного я в свой адрес не получал.
— А как эта история закончилась?
— Знаете, они нам мешали, и мы решили в сторону отойти, чтобы в другом месте проводить встречу. Они пошли за нами. Мы подошли к отделению полиции, оно на той же улице Юных Ленинцев. В 500 метрах от того места, где я проводил встречу, етсь такая полянка. Мы туда встали, а они за нами не пошли, видимо, испугались, что мы будем рядом с отделением полиции. Там я и закончил встречу с оставшимися жителями района Кузьминки.
— По поводу вашей деятельности как журналиста, блогера и политического обозревателя — поступали ли вам угрозы из-за вашей деятельности в СМИ и ваших Telegram-каналах, когда вы нелестно отзывались о власти?
— Я пытаюсь вспомнить. Знаете, наверное, нет. Я являюсь автором Telegram-канала «Реальная жизнь ВАО», обозревающего проблемы востока Москвы, а сейчас еще есть канал «ЮВАО инферно» про проблемы юго-востока Москвы. В первом канале достаточно жестко мы проходимся по московским властям. Была один раз года полтора назад попытка взлома Telegram-канала после серии публикаций про префектуру ВАО. А что-то такое, чтобы доходило до угроз физического насилия, — такого я не получал.
— Вы объяснили, что не станете баллотироваться в 205-м Преображенском или 204-м Перовском округах, где вас хорошо знают, потому что не хотите мешать оппозиционным кандидатам пройти в Госдуму. То есть вы следуете принципу «кто угодно, лишь бы не «Единая Россия»?
— Не то чтобы кто угодно, кроме «Единой России». Когда я принимал решение о том, по какому округу я пойду, это было в феврале, тогда еще никто не знал, какие конкретно кандидаты пойдут в 204-м и 205-м округе. Я исходил из другого; Перовский и Преображенский округа — это достаточно оппозиционные округа по избирателям. Я исходил из того, что там явно будет очень много кандидатов от оппозиции, желающих на этом поле сыграть. И я понимал, что там будет определенная конкуренция, именно на оппозиционной полянке. Многие считают, что бесполезно тягаться с Петром Толстым, и никто туда из сильных кандидатов не пошел бы.
И мой прогноз оправдался, потому что в конце июня, когда стало понятно, кто из кандидатов пойдет по 199-му округу, там никаких сильных фигур не было медийных. А, допустим, в 205-м мы можем наблюдать, там идут Алена Попова, Вассерман, Сергей Обухов, Надежда Загордан, то есть очень много оппозиционеров.
В Перовском округе чуть получше ситуация, там бесспорным лидером и кандидатом от «Умного голосования» является Курганский. После того как Алексей Меняйло от «Яблока» был снят с дистанции, его «Яблоко» в самый последний момент не выдвинуло, выдвинули по 204-му округу Николая Кавказского, то, на мой взгляд, у Кавказского никаких шансов с его ЛГБТ-тематикой в Перовском районе нет, чтобы стать кандидатом, поддержанным «Умным голосованием».
— Вы уже не раз упомянули «Умное голосование» и даже заявляли, что будете не против, если оно вас поддержит.
— Я даже за!
— Видели вашу серию интервью, где вы спрашиваете мнение экспертов. Что вы для себя решили — это будет реально действенный инструмент на будущих выборах?
— Я считаю, что это действенный способ в Москве победить на выборах, потому что это дает возможность к консолидированному голосованию. Некоторые говорят — как мы будем голосовать за каких-то кандидатов, если мы их не знаем? Почему мы должны следовать чьей-то указке? Ребята, если вы хотите победить «Единую Россию» и нанести ей существенный удар, нужно идти на внутренний компромисс. Есть простая формула, когда люди объединяются вокруг одной кандидатуры, хотя в каждом избирательном округе в Москве от 11 до 15 кандидатов идет, достаточно большое количество участников предвыборной кампании.
Поэтому я считаю, что это действенно. В моем случае «Умное голосование» — единственный шанс победить Петра Толстого. Если поддержки не будет, я буду скромнее оценивать свои шансы на победу в округе.
— А как вы относитесь к тому, что многие эксперты и политики открещиваются от «Умного голосования»? И много скандалов есть со сливами баз данных тех, кто зарегистрировался на «Умном голосовании».
— Те, кто отрекся, ну Бог им судья. Как в Библии — еще не успел прокукарекать петух, а уже один из апостолов три раза от Иисуса отрекся. Людям свойственно менять свои мнения и политические взгляды. Я с самого начала, когда заявил, что буду участвовать в выборах, заявил о поддержке «Умного голосования». Я по своим округам буду рекомендовать тем, кто будет голосовать в 199-м округе, ориентироваться на «Умное голосование».
В какой-то момент, примерно с апреля-мая, между лидерами парламентских фракций началось неофициальное соревнование — кто больше охает «Умное голосование», чтобы не дай бог их за это из Кремля не наказали. Вначале Явлинский отрекся, был плакат «Навальный, не голосуй за «Яблоко». Зюганов говорил, хотя он в политическом плане умнее, он не так радикально говорил. Потом Жириновский, понятно, хотя кандидаты от ЛДПР мало где могут рассчитывать на поддержку «Умного голосования». Допустим, если бы сын Фургала был выдвинут от ЛДПР и пошел на выборы в Госдуму по Хабаровскому краю, наверное, «Умное голосование» его поддержало бы. ЛДПР сама от него отреклась, и от своего бывшего коллеги-губернатора, который сейчас сидит, и от его сына.
То что касается сливов — окей, слили там данные тех, кто на него подписан. И что, в чем проблема? Проблема в том, что людей стали увольнять с работы, как было в истории полтора-два месяца назад, когда в Московском метрополитене уволили сотрудников, которые поддерживали «Умное голосование», Навального. Это проблема этих людей, но это говорит в первую очередь о том, что наше государство такое варварское. Что оно даже в этих мелочах начинает преследовать людей за их политические взгляды. Хотя каким образом политические взгляды машиниста Московского метрополитена могут повлиять на качество его работы? Надо судить человека по рабочей компетенции, а не по его политическим взглядам.
— После одного из сливов к тем, кто зарегистрировался, стали приходить полицейские...
— Я в курсе. Это характеризует нашу власть. Это момент устрашения, это раз. Во-вторых, об том я писал неоднократно в Telegram-канале своем, люди писали, что к кому-то тоже приходили. Причем приходили даже к тем, кто на сайте «Умного голосования» зарегистрирован не был. Поэтому когда мы говорим, что люди стали жертвами слива, — нет, люди стали жертвами маленькой мстительной государственной политики и репрессивного механизма. «А, мы тебя сейчас прищучим, ты там за Навального где-то лайк поставил и что-то там написал!» Это говорит о том, что власть у нас такая мстительная и мелкая.
— А как вы относитесь к Алексею Навальному?
— Я его считаю политическим заключенным. Что после отравления он нашел в себе смелость вернуться в Россию зимой прошлого года, хотя наверняка понимал, что его ждет. Для этого нужна определенная смелость.
— То есть вы считаете, это смелый, а не опрометчивый поступок?
— Нельзя заниматься политикой в России, при этом находясь за ее пределами. Если бы Навальный тогда не приехал, хотя он может быть до конца не понимал, какие его ждут кары, но как политик он сохранился и получил ореол борца.
— В Сети есть много неподтвержденной информации о том, что вы имеете нетрадиционную сексуальную ориентацию. Это все чьи-то провокации? Какова ваша позиция по вопросу гей-браков, пропаганды ЛГБТ и разрешению гей-парадов?
— Во-первых, в интернете, как и на заборе, много чего пишут. Я не гей. Разговоры такие меня веселят. Ну как можно к этому серьезно относиться? Отношение к гей-бракам — я не сторонник законодательного закрепления в России гей-браков и проведения гей-парадов. При этом у меня есть в широком круге знакомств люди с разной ориентацией. Я в этом проблемы не вижу, если люди не начинают тянуть одеяло на себя.
Если бы у нас в России разрешили гей-парады, я был бы их противником. Я также не сторонник на государственном уровне гей-шовинизма. Получается такая проблема — у нас во власти этих геев очень много, а тут какая-то гей-шизофрения получается. Когда геи, сидящие в Госдуме, голосуют за антигейские законы.
— Последний вопрос — вы можете сказать, чем вы лучше других кандидатов? Только тем, что вы не из «Единой России»?
— Я лучше других кандидатов тем, что я новое лицо в российской политике, это раз. У меня свежий взгляд на то, что происходит у нас в стране. И в-третьих, у меня есть желание что-то в нашей стране менять к лучшему. У остальных многих желание не менять к лучшему, а оставить как есть.
