18+
На фоне победы над ИГ (запрещено в РФ) в Сирии ряд стран Ближнего Востока высказал заинтересованность в размещении военной базы РФ на своей территории. Эти государства хотят одновременно и получить защиту от террористической угрозы, и заработать на предоставлении России инфраструктуры, рассказал «Шторму» президент Общества дружбы и делового сотрудничества с арабскими странами Вячеслав Матузов.
Правительство России опубликовало рамочное соглашение между РФ и Египтом о взаимном пользовании воздушным пространством и авиабазами, документ доступен на официальном портале правовой информации. Премьер-министр Дмитрий Медведев подтвердил, что Москва и Каир проводят переговоры по этому вопросу, и поручил Минобороны и МИДу окончательно согласовать с ближневосточной страной условия договора.
Это стандартная ситуация, считает Вячеслав Матузов. «Сейчас все хотят базу нам предложить. Тунис, ливийцы тоже хотят, мол, помогайте — и ваша база. Да и Омар аль-Башир [президент Судана] не просто так сюда прилетал. Россия притягательна. Демонстрируя в Сирии свою позицию, она очень привлекательна для всех стран региона», — считает эксперт.
Если Россия примет решение разместить еще одно полноценное военное учреждение на Ближнем Востоке наподобие авиабазы Хмеймим в Сирии, то у нее теперь есть целых четыре варианта: Египет, Ливия, Тунис и Судан. Каждое из этих государств обладает рядом плюсов и минусов, которые необходимо учитывать при выборе локации.
В Египте всего через неделю после официальных заявлений о победе ИГ в Сирии и Ираке произошел крупный теракт: несколько сотен людей погибли при нападении боевиков на мечеть. С тех пор на Синайском полуострове, который и так расценивается как зона повышенной опасности, стали ожидать еще больше атак. Из-за «возвращающихся боевиков» активизировался целый ряд группировок, в том числе «Вилайят Синай», которая ответственна за теракт на борту самолета российской компании «Когалымавиа» в 2015 году.
Российская военная база на территории Египта в этом случае может стать не только хорошей поддержкой для Каира в войне против терроризма, но и логичным продолжением сотрудничества двух стран. Непроданные Москве вертолетоносцы «Мистраль» в 2015-16 годах продали именно этому ближневосточному государству. В 2017 году Россия и Египет окончательно договорились о поставках Каиру ударных вертолетов Ка-52К.
С другой стороны, как выяснилось в 2015 году, с безопасностью в Египте большие проблемы. Российский военный контингент там может подвергнуться большой угрозе. Особенных политических очков и престижа на международной арене авиабаза в Египте также не принесет.
Ливия — сложный случай, в ней с начала десятилетия идет гражданская война, которая разгорелась практически сразу после ликвидации бывшего главы государства Муаммара Каддафи. В стране появилось не меньшее количество военных фракций, чем в Сирии. Если бы Россия занялась внутренними проблемами Ливии, особенно с учетом присутствия в ней присягнувших на верность ИГ группировок, это бы еще сильнее повысило престиж Москвы как «силы, исправляющей ошибки США».
Впрочем, в случае этого государства сложно выбрать, какую сторону поддержать. Официально РФ выступает на стороне правительства, которое также поддерживают Египет, ОАЭ, Саудовская Аравия и Франция. В стране также есть оппозиция, которой помогает Турция, а с Анкарой Москве ссориться не хотелось бы.
Судан — еще одна страна, находящаяся в состоянии войны с отколовшимся от нее Южным Суданом. Несмотря на перемирие, конфликт несколько раз в год разгорается заново. Многие военные эксперты при Минобороны опасаются, что в эту благодатную для боевиков локацию начнут сбегать террористы ИГ. В таком случае международное вмешательство категорически необходимо.
Российскую военную базу в Судане, впрочем, могут понять неправильно. Омар аль-Башир считается на западе диктатором. Если Москва, уже поддерживающая сирийского Асада, заигрывающая со склоняющимся к авторитаризму филиппинским Мадуро и не так резко высказывающаяся о северокорейском Ким Чен Ыне, поддержит еще и президента Судана, жители США и Европы окончательно уверятся в том, что РФ пытается сколотить блок из мировых диктатур.
Наконец Тунис, который до недавнего времени был «главным поставщиком боевиков в ИГ». Военная база там сильно бы помогла против угрозы «возвращающихся домой террористов». К сожалению, Тунис находится слишком близко к ЕС, и присутствие там России может вызвать резкую реакцию стран Европы.
Следует учитывать, что Москва в целом не заинтересована в создании военных баз на Ближнем Востоке, особенно незадолго до президентских выборов в 2018 году. «У нас все-таки не стоит сегодня задача бросать глобальный вызов и создавать для этого сетевую инфраструктуру. Это дорогостоящее удовольствие», — отметил Матузов.
В Концепции внешней политики РФ также ничего не говорится о распространении военного влияния страны на Ближний Восток и другие страны мира. Вмешательство в ситуацию в Сирии, по мнению эксперта, — это попытка в том числе и защитить свою территорию от террористов.
