18+
Братья Зиявудин и Магомед Магомедовы остаются под арестом до 5 августа. В отношении них расследуется уголовное дело о хищении более 2,5 миллиарда рублей из госбюджета. Рассказываем, что говорили в суде бизнесмены и кто за них поручился.
На досмотр в здание Тверского суда выстроилась огромная очередь — в основном одни мужчины в дорогих костюмах. Без слов было понятно, куда они направятся дальше. Заседание, на котором рассматривалось ходатайство следствия о продлении ареста Зиявудину и Магомеду Магомедовым, перенесли в самый большой зал. Пока толпа топталась у входа, мимо без мантии пробежал судья Дмитрий Гордеев, которого совсем недавно Алексей Навальный окрестил «приложением к телефонной трубке».
Целый час люди в дорогих костюмах болтали. Кто-то даже пригрозил журналисту сломать телефон за съемку исподтишка. Другой посоветовал собеседнику не стоять рядом.
Сесть было труднее, чем найти место на лестнице. Приставы тащили скамейки из коридора.
Братья Магомедовы и бизнесмен Артур Максидов (в суде представился как советник руководителя Балтийской строительной компании. — Примеч. ред.) сидели внутри клеток. Их знакомые, не выдержав наплыва фотографов, начали делать замечания: «Ну хватит уже снимать!»
Магомедовых попросили написать отказные от двух адвокатов, а защита ходатайствовала о дополнительном времени для ознакомления с протоколами следственных действий и оперативно-разыскных мероприятий. Судья Алексей Криворучко (фигурант «списка Магнитского». — Примеч. ред.) дал им на это 45 минут.
После перерыва следователь Николай Будило принялся настаивать на том, что арест нужно продлять. По его словам, часть допрошенных сотрудников «Суммы» скрылась за границей, менеджеров даже объявили в международный розыск. Кроме того, пропал личный самолет Зиявудина Магомедова (его не удается найти), обнаружились счета Максидова в Латвии, хотя бизнесмен отрицал их существование.
«Подтвержу ранее сказанные слова, — начал свое выступление миллиардер. — Я, естественно, никакой вины не признаю <...> Слова правоохранителей не выдерживают никакой критики. Фундаментально могу сказать, что я заинтересован в том, чтобы дело было объективно расследовано». Зиявудин Магомедов добавил, что гордится созданной им бизнес-империей: «Нет никаких фактов (преступлений. — Примеч. ред.) — есть какие-то мнения. Мы хотим приносить пользу, находясь здесь (в России. — Примеч. ред.)».
Магомедов указал, что его брат «не имеет никакого отношения» к его бизнесу.
«Единственный владелец группы — я, — обратился он к Криворучко. — Чисто экономическое дело <...> Здесь нет нашей вины. Я все, спасибо большое!»
Защита миллиардера сочла неправильным, несправедливым и незаконным «ставить его в один ряд с террористами» и подчеркнула, что все направлено на то, чтобы «разорить и унизить» их клиента. К делу просили приобщить положительные характеристики Зиявудина Магомедова от олимпийских чемпионов и благодарности за благотворительную деятельность от Пушкинского музея, Российской государственной библиотеки и директора Большого театра, в попечительский совет которого входит миллиардер.
«Как сочетается утверждение, что Магомедов живет за рубежом, если он постоянно пересекает границу? — бросился в атаку адвокат Александр Гофштейн. Судья его, стоит сказать, слушал особо внимательно. — Все, что происходит с Магомедовыми, выглядит так: попрессовали, обобрали и отпустили. Никакой ценности это обществу не принесет».
Брат миллиардера, экс-сенатор Магомед Магомедов подтвердил, что к «Сумме» не имеет никакого отношения. За него, кстати, поручились музыкант Игорь Бутман и знаменитый хоккеист Валерий Каменский.
«К сожалению, с братом мы редко в последние годы виделись, — объяснил Магомед. — Нужно понимать, что его нахождение здесь не дает работать бизнесу. Для меня лично непонятно, на чем базируется страстное желание его уничтожить. Я абсолютно убежден, что никаких перспектив у следствия нет».
Следователь же обратил внимание на два пистолета, найденные при обысках у Магомеда Магомедова:
«Защита так и не объяснила их происхождение!»
«Вы все прослушали», — одернул его судья Криворучко.
Из-за решетки экс-сенатор громко напоминал: «Ювелирные изделия» и «подарок президента Абхазии».
Артур Максидов волновался заметнее своих подельников. «Два года молчали! — воскликнул он, как только ему дали слово. — Если бы нашлись несостыковки на объекте, меня раньше нашли бы и спросили об этом. А тут директор маленькой компании, в которой всего 35 человек, стал участником ОПС!»
Бизнесмен добавил, что уже объяснялся о происхождении 23 000 евро на счету латвийского банка: «Положить их туда — это что, преступление?»
Вслед сделал признание Зиявудин Магомедов: «Я, на самом деле, часто летал за границу, но 90% времени провожу здесь, в России. Последние несколько лет мне приходилось помогать компании. Есть арбитражные дела, сданные объекты и оплаченные налоги... Только за последние три года в порядке поддержки профинансировал 10 миллиардов рублей».
Его брату, в свою очередь, не понравились слова следствия об иерархии в преступном сообществе. «Иерархия бывает везде, нет ее только в мусорной куче, — заметил Магомед Магомедов. — Я никого из граждан, обвиняемых в ОПС, никого, кроме своего брата, не видел <...> Важна ценность показаний! Как в процессе между Абрамовичем и Березовским, смотрели? Мне очень понравился!»
Судья удалился Алексей Криворучко в совещательную комнату на час после чего вынес решение: арест братьям Магомедовым и Артуру Максидову продлить на два месяца. Выходя из зала суда Зия Магомедов сказал своим сотрудникам пришедшим на заседание: «Работайте!»
Владельцев группы «Сумма», братьев Зиявудина и Магомеда Магомедовых арестовали 31 марта. Следствие обвинило их в создании преступного сообщества, особо крупном мошенничестве и растрате (статьи 210, 159 и 160 УК соответственно). За день до этого сотрудники служб экономической безопасности МВД и ФСБ обыскали структуры «Суммы».
Следственные мероприятия проводились в рамках расследования хищения более 752 миллионов рублей при строительстве стадиона «Арена Балтика». Всего в деле, возбужденном еще в 2014 году, шесть эпизодов. Сумма ущерба государству оценивается в 2,5 миллиарда рублей. Обвиняемые свою вину не признают.
