18+
Рассмотрение дела о вымогательстве против криминального авторитета Захария Калашова (Шакро Молодой) и его предполагаемых сообщников по задумке должно идти ускоренными темпами — заседания предлагалось проводить по три раза в неделю, но адвокаты настояли на двух — нагрузка и так большая.
Правда, реализуется идея с трудом: во вторник и четверг в Никулинском суде Москвы тем, кто участвует и следит за процессом, пришлось нелегко. В первый день обвиняемых конвоиры водили туда-сюда на протяжении нескольких часов из-за того, что свидетели вот-вот должны были приехать, но так и не появились. В итоге после четырехчасового ожидания судья Константин Дубков сообщил, что заседание переносится.
Сегодня же, после того как все собрались, казалось, что история повторится. К счастью, этого не случилось, и после пары часов безделья, развеянного в какой-то момент наблюдением за дракой между посетителями суда (и замедленной реакцией приставов), всем удалось лицезреть на этот раз целых трех свидетелей.
Первым выступил ныне безработный инвестор Валид Дадаев. Один из потерпевших по делу — бизнесмен Лев Гарамов — предположил, что он работает на вора в законе. Дадаев эти слова чуть позже опроверг — начал мужчина с рассказа о том, как предприниматель успел ему «напоганить настолько», что пришлось «стереть его из своей памяти». Занимался Гарамов, по его словам, обманом людей. В 2015 году инвестор отдал тому порядка 10 миллионов рублей, взамен бизнесмен обещал выдавать проценты с прибыли, однако не вернул часть денег, не говоря уже о процентах.
Дадаев поздно понял, что его кинули. А перед тем пытался сглаживать конфликты между Гарамовым и другими инвесторами — потому что нес ответственность перед людьми, средства которых привлекал в бизнес предпринимателя. И как только узнал об имеющихся у того проблемах с возвратом денег, решил порвать и деловые, и дружеские отношения. Впрочем, незадолго до такого решения, по признанию самого Дадаева, он сопровождал Гарамова во время встречи в торговом центре «Европейский» с людьми, у которых была своя охрана. Тогда речь шла о сделках, заключенных задолго до знакомства между мужчинами.
— Для чего я это делал (то есть сопровождал Гарамова. — Примеч. «Шторма»)? Есть такое понятие, как дружба, — отвечает на вопрос обвинения Дадаев.
— А по обстоятельствам дела Вам что известно?
— Какого дела? — удивляется инвестор.
— По которому Вас пригласили.
Дадаев начинает тараторить: ни в каких криминальных кругах он не вращался и вообще в зале суда «какой-то светский раут», и постоянно подчеркивает, что Гарамов поступил с ним непорядочно. О нападениях на бизнесмена инвестор не знал, о подсудимых ничего не слышал. В то же время признается: у него имелись корыстные мотивы — вернуть деньги. Но это не представлялось возможным после обращения Гарамова в ОВД Раменки, когда тот написал заявление об избиении и заявил, что инвестор связан с бандитами, — решил уйти от греха подальше, потому что понял, что Гарамов — человек подлый и может заявить, что деньги вымогал сам Дадаев.
— Где были в октябре 2015-го (когда было совершено нападение на Гарамова. — Примеч. «Шторма»)?
— Не помню даже, где был позавчера, — пытается пошутить Дадаев.
— А в январе 2016-го?
— Сначала дома, потом отдыхал в Сочи. Хороший отдых был!.. Я Гарамову говорил, что все улажу, только пусть деньги мои будут в целости и сохранности.
— Интересные у вас взаимоотношения! — восклицает прокурор.
— Сам удивляюсь…
Гособвинение тем временем находит противоречия в показаниях свидетеля, касающиеся дат и лиц, с которыми тот встречался. Адвокат Александр Гофштейн обращает внимание судьи на то, что документы, которые хочет огласить прокурор, пополнились двумя десятками новых листов.
«Выражаясь юридическим языком — дело перешили», — объясняет он, но Дубков разрешает зачитать протоколы.
В них, например, говорится, что весной 2015-го Гарамов просил Дадаева помочь решить вопросы с деньгами какого-то инвестора без упоминания имени. Дадаев связывался с Батыром и Зелимханом (фигуранты уголовного дела Батыр Бекмурадов и Зелимхан Патиев. — Примеч. «Шторма»). Тогда же он припугнул Гарамова неким Адамом, криминальным авторитетом, который на деле оказался просто выдуманным персонажем. Таким образом он пытался вернуть от бизнесмена вложенные деньги.
На вопросы адвоката Гофштейна об упоминании «фамилии Калашова или человека, носящего кличку Шакро» отвечал отрицательно, а тех, кто находится в клетках, видит впервые.
Следом эстафету принял Александр Клюков — сотрудник ЧОП «Защитник», некогда работавший в Союзе десантников России, где и познакомился с Батыром Бекмурадовым. Мужчина занимался охраной объектов с позывными «ноль один» и «ноль два». Его роль заключалась в обеспечении парковочных мест для объектов. Прокурор поясняет, что «объектом ноль один» являлся Калашов.
Кроме того, выяснилось, что его, как и всех подсудимых, задерживали в августе прошлого года по подозрению в вымогательстве, но потом отпустили. Знает Клюков, что Калашов являлся клиентом ЧОП и в его охране были задействованы «человек пять-шесть». Совершать преступления никто из сотрудников указания не давал. О ситуации на Рочдельской улице узнал из СМИ.
И в этом случае прокурор, несмотря на протест адвокатов, просит зачитать показания свидетеля – опять обнаружил противоречия. Так, в протоколе допроса он упоминал о марке машин, на которых передвигался, — был, например, и «Мерседес». «Ноль один» действительно был Калашов. Его часто возили в ресторан «Марани» и отель «Мариотт».
Клюков объясняет: когда он расписывался под документами, был с ними плохо ознакомлен. Более того, следователь, который его допрашивал, при нем просил привезти газовый баллон, хлопал по плечу и подгонял с дачей показаний. В суд его обязали прийти те же следователи, причем вызывали, «вышибая дверь в семь утра». Охранник подчеркнул, что сейчас болеет, ему нужно лечиться, скрываться он не намерен.
— На Вас оказывалось какое-то давление? — спрашивает адвокат Ирина Чиркова.
— Было. Не успел я присесть, уже говорили: сейчас поедешь. Говорили, что привезут баллон газовый.
— Ситуацию вы воспринимали как опасную?
— Конечно, все дергано, быстро.
Третьим выступал Олег Павленчик, который служил вместе с Бекмурадовым. Всех мужчин в клетках узнал и даже называл их своими сыновьями. После того как он ушел на пенсию, получил приглашение поработать в ЧОП, где занимался физподготовкой сотрудников и учил их стрелять. Зарплата была до 100 000 рублей с учетом премиальных. Как и Клюков, подтвердил, что Калашова называли «объектом ноль один».
— Можно ли сказать, что за сотрудниками ЧОП наблюдались криминальные наклонности? Говорили на жаргоне?
— Нет, работали нормально.
— Характерно ли для ЧОП, что там работают спортсмены, летчики?
— Объясняется легко: уходим, и уже никому не нужны.
— Правда, что проводят спортивные тренировки и тренировки по стрельбе?
— Это обязательно.
Павленчик объясняет, что ему ничего не известно о принадлежности криминальных лиц к деятельности ЧОП. По его соображениям, предприятие было создано для охраны Калашова.
