18+
«То, что я беру под опеку детей, не делает меня личной дрессированной собачкой Натальи Владимировны!» — так со слезами на глазах Юлия Савиновских, мать троих собственных детей и двоих приемных мальчиков, встретила команду «Шторма» на пороге своего дома.
Наталья Владимировна Болотова — начальник отдела опеки и попечительства в Орджоникидзевском районе Екатеринбурга. Именно она 27 августа забрала двух мальчиков, которые прожили в семье три и полтора года, назад в детдом. А на следующий день районное управление соцполитики издало приказ об освобождении Савиновских от обязанностей опекуна, доводами послужили «возникшие противоречия между интересами приемных детей и интересами Савиновских». Суть этих противоречий кроется в груди приемной матери, точнее, в ее отсутствии — женщина по собственной инициативе и без каких-либо на то медицинских показаний удалила себе грудь седьмого размера, которая стала для нее обузой, приносящей боль и дискомфорт. Муж выслушал аргументы супруги, идею поддержал, и в июне этого года Савиновских сделала операцию.
«Почему всех так интересует грудь моей жены? Болело у нее все, после операции она стала счастливее», — сказал «Шторму» супруг Юлии Евгений.
Надпись на почтовом ящике — «транс»
Вторым аргументом представителя органа опеки и попечительства стал аккаунт женщины в Instagram (и потом не говорите, что госструктуры несовременны). Екатеринбурженка под выдуманным именем вела миниблог, в котором рассказывала о проведенной операции и, как говорится в решении суда, «позиционировала себя как мужчина». Это обстоятельство «стало причиной проведения внеплановой проверки», указано в документе. О ней, кстати, многодетную мать не предупредили.
«Ни разу не приходили, а здесь пришли. Я не подумала, что это какая-то угроза для меня. К тому же моя совесть чиста. Правда, была немного в шоке, что обе женщины прошли в обуви, гости-то обычно разуваются. Ну ладно, думаю. Пригласила их пройти, предложила чай. Затем они говорят, что забирают моих детей. Говорят: «...вы сделали незаконную операцию», — рассказывает Юлия Савиновских о том, как началось в их семье утро 27 августа.
Многодетная мать возмутилась и в свою защиту показала справку — операция законна, с разрешения хирурга и психотерапевта. Но это не помогло, Наталья Болотова забрала и двух приемных детей, и документы об операции.
На суде представитель опеки заявит, что многодетная мать долгое время состоит на учете у психиатра, и даже спросит у супруга Юлии, знает ли он об этом. Услышав от Евгения «я ничего не знал», чиновник сделает вывод, что в семье нет доверительных отношений. «Как он может быть в курсе того, чего не существует?! Это лжесвидетельство, они сделали запрос только после суда», — негодует Савиновских. На заседании, по ее словам, те же представители органов опеки отмечали, что за три года претензий и нареканий к ней не было и детям было в семье хорошо. Да и справка о том, что она психически здорова, у Юлии есть, правда, появилась уже после вынесения судьей решения об изъятии детей.
Потом Савиновских на всю страну прокричит, что не собиралась «отращивать себе пенис, менять паспорт» и просить детей называть ее иначе, чем мама, вот только для ушей начальника районного отдела опеки и попечительства эта информация, по всей видимости, окажется сказанной слишком тихо… Как и покажется незначительным тот факт, что Юлия решилась на операцию только после того, как родила и выкормила троих детей. И что при ее небольшом росте грудь седьмого размера начала приносить невыносимую боль. Как и то, что у нее есть законный супруг, и, что главное, детям было хорошо с приемными родителями. Последний аргумент даже зафиксирован в решении суда первой инстанции: «Действительно, проживая в приемной семье Савиновских Ю.В., несовершеннолетние дети испытывают к ней и членам ее семьи привязанность». Однако, как говорится далее, это обстоятельство не может служить основанием для вынесения решения в пользу Савиновских.
«Мои блоги, мои операции и мои мысли не касаются органов опеки, это мое личное дело», — уже по привычке защищается многодетная мать. Как рассказала Юлия «Шторму», ситуация развивалась стремительно, как снежная лавина. В одно морозное утро на ее почтовом ящике кто-то из екатеринбуржцев написал такое маленькое и такое скандальное слово — «транс».
Практикующий психотерапевт и сексопатолог Диана Генварская рассказала «Шторму», что транссексуальность считается психическим расстройством, однако, если пациент не намерен делать операцию по смене пола, в России на учет к психиатру он не ставится. Кроме того, гендерное самоопределение к человеку приходит в детстве в возрасте пяти-восьми лет. А если женщина вышла замуж, выносила и родила детей, речь о транссексуализме категорически идти не может.
«Это мои дети, и я их верну!»
«Задача специалистов — не отказать, а помочь в решении вопроса об усыновлении. Все вопросы будут решаться совместно», — говорится на сайте для приемных родителей и подчеркивается – «только на доверии». Именно на этом сайте через несколько дней после того, как мальчиков забрали у Юлии, их анкеты появились вновь. По данным портала, Костя ищет новых родителей спустя лишь два дня после того, как был разлучен с приемной мамой, Дима — через неделю. И если мы так рьяно говорим о необходимости действовать в первую очередь в соответствии с законом (вопреки главной цели органа опеки — подобрать детям любящую семью), анкеты мальчиков появились на портале для усыновителей несмотря на то, что судебные разбирательства об их будущем еще идут. 6 декабря заявление Савиновских рассмотрит областной суд в апелляционной инстанции.
«Я думаю, это незаконно. Этот вопрос законом не регламентируется и точной формулировки нет, но по общему правилу, до вступления в силу судебного решения любые действия, связанные с ним, предпринимать нельзя», — заявил «Шторму» юрист по семейным делам Евгений Иванов.
Возможно, органы опеки пытаются решить вопрос с Савиновских другим путем — подыскать мальчикам новых родителей. Наталья Болотова, начальник районного отдела опеки, от комментариев отказалась, сказав лишь: «Ждем второго суда». По всей видимости, в ведомстве даже не допускают мысли, что выиграть дело может Савиновских. На вопрос, что будет, если в суде победит все-таки многодетная мать, а в это время опеку над мальчиками оформят другие люди, Болотова ответила: «Значит, заберут новые усыновители». Однако Савиновских готова идти до конца ради возвращения своих детей. «Это мои дети, и они [новые усыновители] будут иметь дело со мной в суде, я своих мальчиков не брошу и не оставлю, я их верну», — говорит Юлия.
«Вот уже 12 лет наш сайт помогает детям обрести новый дом, родителей, веру в будущее. А опекунам и приемным родителям — родительское счастье и новых членов семьи», — этот слоган сработал и для Савиновских, но ненадолго.
Выбирая сторону
Цель сайта для усыновителей и всего института опеки и попечительства хорошо понимают и выполняют там, внизу, не большие чиновники, а люди, в прямом смысле слова посвятившие свою жизнь детям-сиротам. Такие, как директор коррекционного детдома Лидия Васянина, которая и воспитывает сегодня Диму и Костю.
«Наша задача — отдать ребенка в семью, подбор семьи ведет орган опеки, я ни одной семье ни в чем не отказываю», — сказала она корреспонденту «Шторма». Как оказалось, женщина в истории с Савиновских хоть ничего и не решает, но стоит на стороне многодетной матери. Ей не важно, отрезала себе грудь Юлия из-за того, что у нее боли в спине или она транссексуал, в чем ее обвинила опека. Важнее, что семья эта — любящая.
«По нашим же законам нет ограничений? Вот и я тоже такой же позиции придерживаюсь, главное, что у ребенка должны быть папа и мама, все», — так же тихо и спокойно добавила Васянина, наверняка зная, что ей влетит за общение с журналистами. Особенно за эти последние слова.
Согласно осведомленному источнику «Шторма», на стороне Савиновских и местный следственный отдел. «Следователи не будут возбуждать уголовное дело по иску многодетной матери, оснований нет, но если они сядут за стол переговоров, то скажут, что детей нужно вернуть в семью», — сказал собеседник издания.
Но это все мнения на местах. Однако многодетная мать заполучила и более влиятельных сторонников. Мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман заявил «Шторму», что будет добиваться возврата детей в семью Савиновских, в том числе с помощью представителей власти из Москвы.
Депутат Госдумы Оксана Пушкина назвала ситуацию вокруг приемных детей Савиновских «вопиющей» и проинформировала «Шторм», что уже связалась с вице-премьером РФ Ольгой Голодец, а также направила депутатский запрос с просьбой организовать проверку по факту предоставления управлением социальной политики и защиты населения по Орджоникидзевскому району Екатеринбурга «сфальсифицированных доказательств». Письма отправлены главе Минсоцполитики Свердловской области Андрею Злоказову, руководителю регионального управления СКР Валерию Задорину, а также прокурору области Сергею Охлопкову. Главам Минсоцполитики и прокуратуры направлены обращения и Евгения Ройзмана.
Отменить свое решение органу опеки и попечительства Екатеринбурга порекомендовали также член Общественной палаты РФ, президент благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская и волонтер организации Елена Мачинская. «Мы не услышали аргументации по поводу конкретных рисков и угроз для детей, исходящих от Ю.В. Савиновских. Приемная мать... не представляет опасности для своих детей и, со слов представителя органов опеки, ...хорошо выполняла свои обязанности, заботилась о детях. Дети привязаны к маме», — сказано в отчете на сайте ОП РФ.
Общественники провели проверку и также отметили привязанность родителей к приемным детям, а их — к семье. Это подтвердила и психолог дома ребенка. Дети, по ее словам, сильно скучали, оказавшись в детском доме, и «сильно плакали после ухода родителей и просились домой». Психолог также отметила, что, по ее наблюдениям, Юлия или ее муж не представляют какой-либо опасности для детей.
Крайние меры
Несмотря на письма и неоднократные попытки Савиновских записаться на прием к министру социальной политики Свердловской области, у нее это не вышло. Злоказов (как бы говорящая фамилия) долгое время не мог ее принять, затем ушел в отпуск, сейчас на больничном, хотя по некоторым данным, отдыхает на Мальдивах. Савиновских пошла на крайние меры – 13 ноября она объявила сухую голодовку у здания министерства. Женщине пришлось около двух часов простоять на морозе при -7 градусах, пока ее не пригласил в кабинет заместитель Злоказова — Евгений Шаповалов.
Встреча продлилась около полутора часов. Но Савиновских осталась недовольна результатом: Шаповалов объяснил, что не может влиять на действия органов опеки и лишь предложил Юлии услуги психолога. «Итог нашего разговора сводится к тому, что орган опеки в нашей стране наделен неограниченной властью, сотрудники которого могут прийти в любой дом на основании своих фантазий, домыслов, желаний. Могут делать, что хотят, и все их действия могут быть оспорены только в суде. И никто повлиять на них не может», — сказала многодетная мать «Шторму». Шаповалов комментировать ситуацию отказался, сославшись на еще не вступившее в силу официально судебное решение.
«Конечно, детям лучше в семье, и наша основная задача как раз и заключается в том, чтобы каждый ребенок жил в семье, и мы в течение всей нашей работы именно этим и занимаемся, — сказал Шаповалов «Шторму». — Максимально мы стараемся отдать детей в семью, это самая главная задача, которая стоит перед органами опеки и попечительства. Но нам важно, чтобы мы отдавали детей в ту семью, которая в полной мере обеспечит жизнь, здоровье и развитие этих детей».
К слову, Юлия и Евгений взяли непростых детей. У одного мальчика ВИЧ и, как верно отметил мэр Екатеринбурга Ройзман, приемным родителям удалось снять «инфекционную нагрузку так, что от здорового не отличишь». У другого — ДЦП, но ребенка уже «поставили на ноги». Юлии удалось добиться для приемного сына продления инвалидности до 18 лет, хотя, по ее словам, чаще ее дают лишь на два-три года. Это ли не показатель того, что Савиновских заботится, обеспечивает лечение и развитие мальчиков, отстаивает их права?
«Ударили не по ней, ударили по детям, действовать необходимо в интересах детей», — подчеркнул Евгений Ройзман в беседе с Юлией и корреспондентом «Шторма». И выход из ситуации он предложил крайне простой: «Верните детей — и все».
Обычная история
А все-таки, кто же такие эти столь скандально известные сегодня екатеринбуржцы Евгений и Юлия? Супруг Савиновских — инженер промышленного и гражданского строительства, работает по специальности, руководит стройкой. Юлия занимается не менее ответственным делом, она воспитывает троих собственных детей (их органы опеки посчитали возможным оставить в семье) и до недавнего времени — двоих приемных.
История знакомства супругов самая что ни на есть обычная для 2008-го — посредством онлайн-игры. Молодого парня, только заканчивающего институт, не смутило, что избранница, голубоглазая красавица, на девять лет старше и уже растит дочку. Спустя два года влюбленные начали жить вместе. В том же 2010-м Юля решила подать пример подрастающей девочке и поступила на художественно-графический факультет Шадринского педагогического госунивеситета. Благодаря помощи Евгения в подготовке к ЕГЭ Юлия заняла одно из трех доступных бюджетных мест. Будучи первокурсницей, она забеременела, но влюбленные в ЗАГС не торопились, решили испытать удачу: если на красивую дату 11.11.2011 будет свободное время — поженятся, если нет — не судьба. Время нашлось. В ЗАГС не наряжались, Юля пришла в вязанном платье, Женя в джинсах и водолазке. Так и расписались.
Евгений очень хотел первую девочку, и будто бы специально для него у Юли родилась красавица Сашенька, точь-в-точь папа. Второй ребенок стал мечтой мамы. Максимка весь в Юлю, только волосы и глаза такие же темные, как у отца. Жизнь шла своим чередом: купили квартиру, сделали ремонт, построили дачу. Когда Максу было всего полгода, Савиновских посмотрела фильм о детях-сиротах и разревелась, не смогла остаться равнодушной. Полезла на сайт для усыновителей, увидела Диму — милого светленького мальчика с голубыми заплаканными глазами — и материнское чувство захлестнуло с новой силой.
Евгения долго уговаривать не пришлось. Собрали документы, и уже через полгода мальчик обрел семью. Дима быстро влился в «коллектив», где новая сестренка лишь на полгодика его старше, а братик на полгодика младше. Проблемы были только со сном, видимо, мальчику казалось, что вот он закроет глаза — а мамы нет. Юлии в течение шести месяцев приходилось укачивать полуторагодовалого сына, как младенца, класть спать в родительскую постель.
Спустя полтора года решили взять Костю. На второго приемного сына Евгения уже пришлось уговаривать. Молодой отец приводил весомые аргументы: три маленьких ребенка хорошо, но четыре — уже перебор. «Даже в машину уже не влезают», — говорил Евгений. Но Юлия была настойчива. Ездить пришлось на двух автомобилях — все детские кресла в один не помещались.
«Это для нас было что-то вроде миссии, понимаете? Я чувствовала, что должна помочь этим детям так, как могу. Женя почувствовал то же самое, и мы уже не смогли поступить по-другому», — объяснили родители желание усыновить двух мальчиков с серьезными заболеваниями. Они не ищут славы и не ждут похвалы или сочувствия. В их небольшой двухкомнатной квартире светло, много игрушек и детского смеха, для Юлии и Евгения это и есть важнейшие составляющие счастья.
