18+
Политическое лидерство является неотъемлемой частью взаимодействия людей внутри общества, его отдельных групп или государства. Человек, обладающий лидерскими качествами, идеей и определенными навыками, играет очень важную роль в социально-политических процессах и сложных ситуациях. Он ведет за собой, направляет неорганизованные массы людей и пользуется в них практически непререкаемым авторитетом. По крайней мере, до поры до времени — пока по итогам деятельности вдруг не окажется, что лидер перестал оправдывать ожидания и больше не выполняет взятые на себя обязательства.
Политическая система в России сталкивается сегодня одновременно с несколькими проблемами. В ней осталось крайне мало сильных и авторитетных политиков, да и те уже начинают несколько надоедать пресытившемуся яркими речами народу. А вот новых ярких и неглупых харизматиков система отторгает, видя в них угрозу своей личной власти.
«Система не требует сильных политических лидеров. Она их выталкивает. В стране сформирован технократический режим прямого неполитического управления. Политиком является только лидер и символ этой модели — Владимир Путин. Он сохраняет бытие политика, а остальные — не политики, а политические чиновники», — считает глава Института политических исследований Сергей Марков.
Эксперты полагают, что власть потеряла веру в народ, в его компетентность самостоятельно решать политические и экономические проблемы. Если людям дать самостоятельно выбирать себе депутатов, мэров и губернаторов, то процедура избрания перестанет быть подконтрольной верхам, и низы по всей стране выберут непрофессионалов, на чей популизм и громкие слова они повелись.
Стоило только властям это осознать, как они пришли к выводу, что систему нужно отладить таким образом, чтобы в нее не проникали ненужные элементы. Тогда появился муниципальный фильтр, которым так сильно недовольны оппозиционеры. А властные кабинеты заполнились своими и проверенными людьми, которых, однако, редко можно назвать профессионалами в отведенных им сферах.
«Пусть только попробует хоть один любой несогласованный властью человек оказаться в пуле кандидатов. Ни при каких обстоятельствах у него это не получится, — рассказывает Андрей Колядин, возглавлявший в 2009-2012 годах департамент региональной политики при управлении президента РФ по внутренней политике. — Выдвигается только тот человек, который может избраться, и несколько людей, которые никаким образом не могут избраться — некий бэк, стоящий сзади на подтанцовке и красиво виляющий бедрами».
Необходимость в наличии лидеров-харизматиков исчезла вместе с механизмами, с помощью которых их раньше продвигали, а именно — со свободными и независимыми СМИ (особенно это касается телевидения), а также институтами демократии и гражданского общества. Принцип формирования власти сегодня заключается в лояльности и молчаливости, что совершенно не предполагает появления публичных и ярких политиков. Одно неосторожное слово — и ты уволен.
«Я трижды уходил с государственной службы за то, что говорил в СМИ то, что думаю. Чиновники, которые сидят на властных местах, не способны ни на что, кроме того как делать «ку» в сторону федеральной власти и выражать свое почтение», — делится воспоминаниями Колядин.
Исчезновение ярких политиков и отсутствие возможности у перспективных политических деятелей подняться наверх приводит к тому, что в условиях кризиса и недоверия к власти, в условиях непопулярных реформ государству становится не на кого положиться тогда, когда это действительно нужно.
Ярким примером человека, который с точки зрения высшего начальства подавал надежды и в теории мог бы стать политическим лидером, является губернатор Московской области Андрей Воробьев. До того, как он возглавил Подмосковье, был руководителем фракции партии власти в Госдуме шестого созыва и главой Центрального исполнительного комитета «Единой России» с 2005 по 2012 год.
Однако система, в которой он встал на ноги и вырос как политик, сделала из Воробьева политического чиновника, поскольку его потенциал оказался не востребован. Народной любовью он обделен в силу того, что просто не умеет в конфликтных ситуациях разговаривать с простыми людьми, предпочитая уходить от злободневных тем, получая вслед бросок снежком.
Плюсы, которые были плюсами политической системы в нулевые годы и в течение первого десятилетия ее существования, к концу второго десятилетия стали превращаться в минусы.
Все нулевые годы политическая вертикаль страны выстраивалась таким образом, что в итоге в России остался один реальный политик — президент Владимир Путин. И обществу, и политическим элитам было понятно, к кому можно и нужно обращаться за решением проблем. С точки зрения управления такая система была эффективна в силу своей простоты, поскольку центр окончательного принятия решений известен всем и каждому. Однако рано или поздно любая такая персона начинает морально и физически устаревать, и именно к такой эпохе мы приближаемся как государство.
Еще одна причина отсутствия политических лидеров — это отсутствие реальной политической борьбы в легальном правовом поле. Она по определению не может воспроизводить борцов. Размылась и идеология, которая была лидерским инкубатором. Любой серьезный политик должен нести идею, а не быть за все хорошее и против всего плохого.
Консервирование режима напрямую касается также парламентской оппозиции, которая за последние годы полностью в него встроилась. Ни один заместитель ни одной современной думской партии не может напрямую позвонить главе государства и обратиться к нему с просьбой, советом или предложением. Это право есть только у первого лица каждой из этих организаций, которые в том или ином виде его заслужили еще много лет назад.
Из 90-х годов прошлого века нам достались так называемые тертые калачи политики, мастодонты уличных, думских и государственных баталий.
Лидер КПРФ Геннадий Зюганов и бессменный председатель ЛДПР Владимир Жириновский безусловно являются такими патриархами российской политической системы, ее старейшинами.
Владимир Вольфович всем известен как пламенный оратор и народный трибун. По крайней мере, таким он хочет казаться и, надо отдать ему должное, выходит это весьма недурно.
Жириновскому не занимать таланта в искусстве полемики. Его эпатаж одновременно привлекает и отталкивает. Он часто попадает в точку, но редко делает это всерьез. Плюсы Жириновского становятся его минусами — он воспринимается неотъемлемой частью системы, слишком часто пугает обывателей широкомасштабной войной и странными инициативами вроде возрождения в России монархии во всех ее проявлениях.
Более двадцати лет в системе, которую Владимир Жириновский привык критиковать, но чувствует себя в ней более чем комфортно, сомнительное окружение, где фактически запрещено кому бы то ни было выделяться, а также вечное третье место на всех президентских выборах — все это и многое другое делает из главного либерал-демократа страны деятеля, к которому хотелось бы относиться всерьез, но редко получается это делать.
Несомненно, Жириновский — яркий лидер, сильный и харизматичный политик. Бесспорно, он имеет авторитет для пусть и меньшей, но все же многомиллионной части населения России. Однако его время постепенно уходит, а после себя он ничего не оставляет — ни идеи, ни последователей, ни преемников, ни лидеров.
В отличие от лидера ЛДПР коммунист Геннадий Зюганов успел себя проявить не только на парламентской трибуне, но и на улице. Широкомасштабные акции протеста по всей стране — и особенно в Москве — против преступной, с точки зрения коммунистов, ельцинской власти.
Было время, когда у Зюганова был реальный шанс вернуть советским людям советскую (или хотя бы приближенную к ней по части справедливости) власть в России. Его авторитет казался непререкаемым на фоне летевшего с треском вниз рейтинга первого президента России Бориса Ельцина.
По политическим меркам молодой, боевой, да еще и представитель коммунистической партии, которая дважды спасла страну от пропасти, Геннадий Зюганов стал лидером народных масс. Но тут что-то пошло не так и против него стала работать зарождавшаяся система государственной власти и поддерживающие ее олигархи. Стало понятно, что впереди — большая гражданская война, а потому нужно сделать шаг назад, лишь бы не свалиться в пропасть.
Правильно сделал Зюганов, что не пошел в открытое противостояние с Ельциным после 1996 года, обратившись к народным массам с призывом к восстанию, или нет — эти рассуждения лучше оставить потомкам. По историческим меркам прошло не так много времени, на эту тему слишком много политических спекуляций. Однако трезво можно сказать одно — пролилось бы много крови, поскольку на стороне одного был нищий и обозленный народ, а на стороне другого — олигархи, деньги, силовой аппарат, оружие и поддержка Запада.
Это был мужественный и однозначно лидерский поступок, за который Зюганов и компартия расплачиваются до сих пор — государственная пропаганда из всех рупоров трубит о том, что коммунисты слили выборы и испугались брать власть в свои руки. Якобы боятся делать это и до сих пор.
Пока коммунисты отмывались от обилия вылитой на них грязи, мало кто заметил, как постепенно политическое поле страны стало выжигаться. С приходом к власти Владимира Путина в 2000 году началось коренное переустройство режима. Все, кто не успел встроиться в систему, были выкинуты за ее рамки, маргинализированы и политически уничтожены.
Наиболее представительные из них — недоговороспособный Виктор Анпилов и его движение «Трудовая Россия», а также радикальный писатель Эдуард Лимонов и его верные национал-большевики. Первый скоропостижно почил в историческом царстве мертвых, а второй после продолжительной партизанской борьбы с режимом постарел и потерял былую хватку.
Не повезло и некоторым амбициозным либеральным деятелям и олигархам ельцинского призыва.
Председатель правительства Михаил Касьянов был изгнан из кругов элиты так же, как и впоследствии трагически погибший экс-первый зампред правительства Черномырдина и зампред правительства Кириенко — Борис Немцов.
Главу ЮКОСа Михаила Ходорковского заподозрили в претензиях на власть и судили за финансовые махинации. Рост потенциального политика был остановлен силовым аппаратом, после чего олигарх был вынужден покинуть Россию.
Лидер демократической партии «Яблоко» Григорий Явлинский имел все шансы стать если не политиком номер один, то политиком номер два, однако сегодня про него вспоминает редкое СМИ. Он не смог вписаться в новую систему и как многие другие был ею отторгнут.
На довольно продолжительное время была обезглавлена и улица, пока на ней не появились молодые оппозиционеры от левого и условно либерального фланга — Сергей Удальцов и Алексей Навальный. На волне протестов 2011-2012 годов они мгновенно стали лидерами общественного мнения, предводителями толпы и политически озлобленных масс. Политики сумели взять на себя бремя ответственности за будущее уставших россиян (так им казалось и кажется) и повели их вперед, после чего каждый из них поплатился по-своему.
Удальцов и его сторонники познакомились со всеми прелестями отечественных колоний, а Навального оставили в качестве мальчика для битья, который, по мнению властей, не представляет серьезной опасности. Когда надо — посадят, когда не надо — отпустят, когда снова понадобится — будет допущен до выборов, а когда надобность пропадет — до выборов не допустят, а дадут 30 суток ареста и запугают население «майданом».
В сознании протестующей и политически активной части населения Удальцов и Навальный остались лидерами оппозиции. Власти не удалось их стереть из сознания масс, а потому все, что она может сделать — это замалчивать их в информационном пространстве, делать вид, что их не существует, периодически напоминая политикам о себе административными арестами.
Националистический фланг и вовсе не может породить своих лидеров, поскольку со времен Александра Баркашова и РНЕ (Русское национальное единство) этот политический сектор под жестким контролем держат спецслужбы его величества. Стоит тебе только попытаться оказаться в дамках — получи статью 282 УК РФ.
Если политические лидеры не выращиваются естественным образом в коридорах власти и системной оппозиции, они начинают прорастать в эпоху перемен и, как правило, на улицах, становясь раздражителем системы.
Одна из главных проблем современной политической системы, выстроенной Кремлем, заключается в том, что она устроена по принципу единоличия лидерства. Спикер Государственной думы и экс-первый зампред администрации президента Вячеслав Володин очень точно сформулировал данный феномен следующей фразой: «Есть Путин — есть Россия, нет Путина — нет России».
«Власть не нуждается в новых точках опоры, поскольку единственной таковой является рейтинг Владимира Путина, а все остальное — производные от него, — отмечает директор Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ Павел Салин. — Новая точка опоры может появиться только самостоятельно, но предпосылок для этого сегодня нет. Искусственно производить такие точки опоры нельзя. Те же губернаторы-технократы, которых назначают на местах — они не являются самостоятельными фигурами, они в кризисной ситуации не будут брать на себя ответственность, будут смотреть на Москву. Политическая система находится в кризисе и самое главное, что у оппозиции та же самая ситуация. Не дай бог сейчас сыпаться начнет все одновременно, мы можем скатиться к такому же хаосу, как в девяностые годы».
Вымывание политического спектра от ярких политиков безусловно опасно для будущего системы, но при этом пока что еще безопасно для ее настоящего. Именно поэтому с легкой руки чиновников из властных кабинетов политически был уничтожен харизматичный директор Совхоза имени Ленина Павел Грудинин. Своим образом он посмел бросить вызов системе на президентских выборах и быстро получил поддержку населения. Однако правила игры выстроены таким образом, что никому не позволено быть харизматичнее действующего главы государства.
Точкой невозврата, которая обнажила многие проблемы государственного устройства страны, стала пенсионная реформа.
Выяснилось, что в стране не осталось ни одного человека, кроме президента, который в состоянии грамотно донести до населения месседж о необходимости повышения возраста выхода на пенсию. Остались только чиновники, которые выполняют приказы и часто делают это из рук вон плохо. Единственным, кто взвалил на себя груз ответственности за реформу, пока этого не сделал президент, стал председатель Государственной думы Вячеслав Володин, однако рейтинг партии власти это уже не могло спасти.
«Им скажут строить либеральную экономику — будут строить либеральную. Мобилизационную? Построят мобилизационную. Им скажут подавлять западные НКО — будут подавлять, скажут подчиняться им — будут подчиняться», — рассказывает политолог Сергей Марков.
Эксперту кажется, что изначально Владимиром Путиным не задумывалась именно такая модель, однако, решая проблемы государственного уровня и разгребая бардак 90-х годов, ему понадобилась система бюрократической лояльности, от которой впоследствии стало тяжело отказаться, и она стала для главы государства чем-то, что было всегда.
«Отсутствие лидеров очень опасно в случае политических кризисов. Они не нужны в штиль или легкий бриз как, например, спасательные лодки на корабле. Но в случае если корабль будет тонуть, они могут спасти человеческие жизни. Лидеры нужны на случай кризиса, чтобы наладить диалог с населением и способствовать выруливанию административно-политического корабля из штормовой зоны в тихую гавань. Сейчас этот недостаток не проявляется, но когда он проявится — будет уже поздно», — заключает Марков.
27 лет тому назад отсутствие вменяемых молодых и авторитетных политиков, способных брать на себя ответственность, уже привело к краху государства, и жители бывших советских республик оказались обречены на десятилетие выживания. Остается только надеяться на то, что этого не произойдет вновь, и «сыны царства» не будут «извержены во тьму внешнюю», где «будет плач и скрежет зубов», как это было прописано в Евангелии от Матфея.
